Владычица, продолжая сюсюкать, заключила императора в объятия. Тот и не думал вырываться или перебивать демоницу, позволил ей чмокнуть себя в лоб и заплести волосы в косичку. Выражение лица Темнейшего тоже изменилось: он действительно успокоился.

Подняв прабабушку на руки, император бережно усадил её в принесённое придворными кресло и встал рядом.

Наитемнейший обиженно засопел: внучатый племянник лишил его законного места. Но препираться при свидетелях было ниже достоинства повелителя.

- Наф - сволочь редкостная, согласна, - неожиданно резко произнесла Владычица. - Правильно сделал, что проклял. Ведь проклял, надеюсь?

Император кивнул.

- Вот и хорошо, не снимай. Нет у меня больше внука.

Демоница сплюнула на землю и растёрла плевок каблуком.

- Матушка... - начал было Наитемнейший, но умолк, наткнувшись на жёсткий взгляд Владычицы.

- Молчи, Анарфус! - в голосе демоницы прорезался рык. - Не я, а ты вырастил такого сына. Он преступил закон и понёс наказание в честном поединке. Обсуждать нечего! Иди, позаботься о погребении.

- А мы с тобой, - тон Владычицы вновь сочился теплом и любовью, теми же, что и во взоре, обращённом на императора, - поболтаем. Я тебя сколько веков не видела? Совсем забыл старушку!

Темнейший покаянно вздохнул и уселся у ног Владычицы.

Повелитель демонов же удалился хоронить Иоанафана. Проклятие было уже не обратить.

Вивиен ФасхХавел, Владычица, утопала в звериных шкурах кресла и маленькими глотками пила из старинного гранёного фужера рубиновое вино.

Весело потрескивало пламя камина, играя с прикорнувшим у решётки гулем. Тот испуганно жался к ногам демоницы. Та улыбалась и отпихивала его обратно.

- Для кого вы прикармливаете этого падальщика? - стоявший у камина император дал гулю пинка, и тот с воем забился под кресло Владычицы.

Гули традиционно селились вокруг погостов и недаром звались кладбищенскими шакалами. Их не уважала даже нечисть, не говоря о людях и высших тёмных. Уродливые, с облезлой шерстью, они вызывали брезгливость.

- Да так... - уклончиво ответила Владычица. - Дело одно есть.

Император не стал уточнять и отхлебнул из бокала. Прабабушка позаботилась о том, чтобы там плескалось не только вино, но и свежайшая кровь.

Облизнув губы, Темнейший поинтересовался:

- Изгнал?

Речь шла о Наитемнейшем. Император предполагал, что дядя не пожелает видеть и слышать его, по крайней мере, тысячу лет. Однако ошибся.

- Анарфус, конечно, отец, но Ионафан никогда не пользовался его любовью. Паршивая овца.

Владычица выгнала гуля: дальнейший разговор не предназначался для его ушей.

- Бригиатта рыдает в голос, Гонория шипит и плотоядно косится на твоих тёток с намерением вырвать им волосы, а Анарфус спокоен. Он сам проводил сына во Мрак и запретил тебе мстить. Я собственными ушами слышала. Ионафан признан проклятым.

Император удивлённо поднял брови и, прищурившись, поинтересовался:

- Ваша работа, прабабушка?

Владычица покачала головой и передала желание Наитемнейшего видеть внучатого племянника.

- Но извиниться - извинишься, - напомнила демоница. - За то, что от Ансуса отмахивался. А чтобы другие, та же, Гонория, тебя не трогали, - хитро подмигнула Владычица, - мы сейчас кое-куда сходим. И с другом помирись.

Император кивнул. Разговор с Асварусом предстоял тяжёлый, но Темнейший не собирался его откладывать.

Владычица поднялась и повела правнука по дворцовым коридорам и галереям. Встречные демоны кланялись им и желали всех жизненных благ.

Луна серебрила сад, переливалась в воде открытой купальни. Скрытая от посторонних глаз десятками заклинаний, она располагалась во внутренних, личных покоях Наитемнейшего. Император недоумевал, зачем прабабка привела его сюда и заставила притаиться позади зелёной изгороди. Владычица в ответ только таинственно улыбалась, намекая, что вскоре любимый правнук станет не двадцать третьим (смерть Ионафана приблизила Темнейшего к трону), а двенадцатым среди наследников дяди.

- Природа не терпит пустоты, - добавила Владычица, приложила палец к губам и раздвинула ветки.

В Лунном мире, погодой с помощью специального генератора управлял Наитемнейший. Сейчас, когда в Солнечном мире хозяйничала зима, здесь царила поздняя весна: Анарфус ФасхНамин предпочитал встречать Новолетье среди благоухания цветов. Возможно, потому, что их обожала Гонория - единственная, но любимая супруга Наинтемнейшего. Сорвать букет в саду было проще, нежели наколдовать его.

К купальне подошла демоница в лёгком халатике, скинула его и, обнажённая, погрузилась в воду.

- Смотри, смотри, - нашёптывала на ухо императору Владычица. - Ну, как она тебе?

- Это Юфиния, - недоумённо ответил Темнейший, - моя троюродная сестра.

Юная, гибкая, демоница напоминала русалку. Не подозревая, что за ней наблюдают, она легла на спину, качаясь на воде. Длинные распущенные перламутровые волосы шёлком струились по глади купальни. Такой младшую из всех детей Наинтемнейшего император ещё не видел, и, признаться, зрелище пришлось ему по вкусу, заставило позабыть о боли и горечи последних дней.

- Верно, - подтвердила Владычица и намекнула: - Она ещё не знала мужчины, и ты ей нравишься.

- То есть вы собрались женить меня в третий раз? - догадался император, оторвав взгляд от соблазнительного тела.

- По крайней мере, эта жена будет тебя любить. Или у вас с Марикеш сохранились нежные чувства?

Темнейший фыркнул. Да, когда-то между ними, помолвленными задолго до брачного возраста, возникла симпатия, но Джаравел давно охладел к супруге. Она к нему тоже, рвалась в постель только ради детей и регулярно пыталась соблазнить, чтобы с гордостью продемонстрировать родным округлившийся живот.

- Она родит тебе достойную замену Эверенасу. Ну, иди, сделай её своей женой, - подтолкнула правнука Владычица.

Морщинистая демоница намекала на древнюю форму брака в Лунном мире, для заключения которого требовалось провести ночь с девицей и зачать ребёнка. После этого, если не следовало возражений мужчины, его с избранницей объявляли супругами.

Из-за древнего закона когда-то поплатилась Синтия, жестоко убитая по приказу Гонории: супруга Наинтемнейшего опасалась, что любовница сына забеременеет. Тогда ни она, ни правитель демонов не могли бы запретить неугодный союз.

- Благодарю, прабабушка, Юфиния, конечно, прекрасна, но я её не хочу.

- Ой, дурак! - сокрушённо протянула Владычица. - Она ведь ждёт. Думаешь, просто так купаться надумала?

- Ну и сводня же вы! - рассмеялся император. - Право, жаль ваши планы портить, и дядиным зятем быть лестно, но мне двух жён за глаза.

- По количеству детей не скажешь. Вперёд, делать седьмого. И без возражений, мальчик мой, а то выдадут замуж Юфинию. Успей первым. Заодно, с Гонорией и Бригиаттой помиришься: утешатся внуками и племянниками. Неужели рогатеньких не хочется?

- Хорошо, я подумаю, и если соглашусь, сам приду к ней.

Владычица вздохнула, раздвинула ветки и протиснулась к купальне.

Юфиния вздрогнула, открыла глаза, но, увидев, кто перед ней, подплыла к бортику. Владычица наклонилась к ней и что-то шепнула. До императора донеслось только: "Надеюсь, сумеешь доставить ему удовольствие".

- Что, замуж не терпится, Юфиния? - усмехнулся Темнейший и, перелетев через кусты, оказался рядом с прабабушкой.

Юфиния стыдливо прикрылась волосами и опустила длинные ресницы. Морок скрыл её тело, будто укутал тканью. Трудно было понять, кокетничала демоница или действительно стеснялась.

- Добрый вечер, Джаравел, - пролепетала Юфиния. - Мне бабушка сказала придти, я не думала... Но если ты хочешь...

Морок спал, вновь обнажив прелести демоницы.

Владычица улыбнулась, перехватив взгляд правнука. Если она хоть что-то понимала в жизни, Юфиния опоздает к завтраку по крайне уважительной причине. Даже если у неё с Джаравелом ничего не выйдет, оба получат удовольствие. Особенно правнук. Пусть расслабится после пережитого. Юфиния - девочка понятливая, не станет капризничать, всё, как нужно, сделает. Не то, что Марикеш, которая не смогла с ролью жены справиться, мать свою опозорила. Виданное ли дело - всего четверо детей за столько столетий!