Поэтому и пропустила прилетевший в спину «Петрификус» — сбросила его, почти долетев до земли, кувыркнулась и удивлённо уставилась на девушку, направившую на неё волшебную палочку. Лет пятнадцати на вид в лёгком платьице, она выдала «Ступефай», от которого пришлось уклоняться.

«Сестра, всё-таки, присматривает», — сообразила, откатываясь за машину, откуда немедленно перенеслась за угол.

А сестра бросилась обнимать Габриэлку, возбужденно тараторя на таком быстром французском, что просто уши повяли. Потом опомнилась, обратила внимание на прилипших к стене похитителей и шарахнула по ним чем-то тяжеловесным. Тут же начали с хлопками прибывать грозные личности в алых мантиях, а Гарри благополучно исчезла — ей нет надобности светиться.

По случаю завершения очередного учебного года Альбус Дамблдор спустился по торопинке, ведущей из замка к избушке лесника и заглянул к Хагриду с большой бутылкой огневиски — хотелось расслабиться и пожаловаться на жизнь. Полувеликан умел слушать и сочувствовать, да и тупицей он никогда не был — не стоит путать доверчивость с глупостью, а косноязычие с неспособностью рассуждать.

— Добрый вечер, директор! — хозин искренне обрадовался гостю и выставил на сколоченный из толстых плах стол сковороду с чем-то аппетитно пахнущим. — Рад, что не забываете. А у меня огурчики солёные выросли в парнике, — на столе появилась аккуратная кадушка. Хагрид принялся доставать с крышки камни, служащие гнётом:

— Это Ронечка делала по рецепту, который вычитала Гермиона в какой-то умной неанглийской книжке.

— Э! — непроизвольно коротко вскрикнул Великий Светлый Маг, уставившись на один из камней. На тот самый, который, по его мнению, находился в конце лабиринта, спрятанный в зеркало Желания. — Откуда он здесь появился?

— Кто появился?

— Философский Камень, конечно, — Дамблдор взял в руку обломок плотного красноватого минерала с красивой фактурой на сколе.

— Дык, на ём не написано, что Философский. С виду-то камень, как камень. А кто принёс, наверняка уже и не упомнишь. Вроде, Гарри его дала Рони, когда та сказала, что нужен груз на крышку. А откуда взяла — не приметил. Хотя, камней у меня в доме и не хранится — на что они?

Директор задумчиво наполнил кружку хозяина, налив себе только на самое донышко. Сделал глоток и принялся размышлять: Нимфадора Тонкс, которую он рассчитывал подготовить к противостоянию с Темным Лордом, так и не оправдала его ожиданий. Она оказалась неуклюжей и неорганизованной. Даже поучаствовать в решении судьбы дракончика опоздала. Очень жаль, потому что, будучи природным метаморфом, вполне могла бы при случае принять вид как раз той самой Гарри Поттер и справиться с возложенной на неё миссией.

На саму Поттер надежды было мало — она оказалась подозрительной, самостоятельной и неуправляемой особой, избалованной и неприветливой. Хотя… если камень принесла она, то… Ни одно из срабатываний поставленной около Пушка сигнализации не было вызвано ни ей, ни её подружками.

Странно. Эта троица отличалась прилежанием в учёбе и примерным поведением. Даже со слизеринцами не цапались, если не считать дружеских потасовок.

— Хагрид! А куда подевался твой дракончик?

— Так этот Малфой его утащил. Мы с Гарри по-быстрому сколотили ящик для перевозки, вот он его и унёс с друзьями. Сказал, что в Румынию.

— То есть тут опять наследила Поттер?

— Ну, она этого Драко сюда и привела, и товарищей его, и Невилла. А с Рони и Гермионой вообще всегда вместе.

Дамблдор снова налил и, после того, как выпили, принялся подробней расспрашивать о черноволосой девочке.

Выяснилось, что она с подружками из магических существ не видела только виверну и мантикору, которых в Запретном лесу отродясь не встречалось. Но рассказывала, будто, когда они отдыхали в Греции, то мантикору, всё-таки посмотрели. А про повадки и где обитают — знают всё. Потому что дотошные они. И на фестралах летали, и на гиппогрифах, да. Опять же нюхлером умеют пользоваться. А виверн эти девочки, кажется, тоже видели, но в Норвегии или в Румынии — этого Хагрид наверняка не помнит, потому что давно это было, да. Так что русалок и тритонов он им уже показал, а про василисков и сам знает только по книгам. Настырные, в общем, девочки. Бедного гриндилоу чуть не сварили, потому что испугались. Так на то они и девочки, чтобы пугаться — это мальчишкам море по колено, а девочки, да, им полагается опаску иметь.

Часто ли заходят? Да уж не забывают навестить. Торты приносят или новомодные магловские пиццы, которые, если свернуть трубочкой, так очень даже ничего. И ещё Рони пироги стряпает не хуже чем матушка её Молли. А Гарри кексики носит и называет их паддифутиками. А Гермиона — мороженое. Да.

От Хагрида Дамблдор уходил в задумчивости, размышляя, что он, кажется, что-то пропустил.

— Эта Уизли постоянно думает о том, как затащить меня под венец. Она даже зелья варит так, что не придерёшься, и нагло набивается ко мне на отработки. Представляте себе — в конце каждого урока бъёт Лонгботтома мешалкой по шее — я не могу оставить это безнаказанным.

— А что Невилл?

— Громко возмущается и требует, чтобы я её наказал. Разумеется, это требование единодушно поддерживают и слизеринцы и гриффиндорцы.

— Не огорчайся, Северус, мальчик мой. Стезя педагога никогда не бывает лёгкой. А что Поттер?

— А ещё эта Грейнджер невыносимая заучка. Нет, так, чтобы прямо — не спорит. Но варит всегда немного по-своему. И хоть бы раз запорола!

— Да Мерлин с ней, с этой Грейнджер. Какова, по-твоему, Поттер?

— Коварная, скрытная, вечно себе на уме. Смотрит на меня своими изумрудами и твердит: — Да, профессор, будет сделано, профессор. С программой справляется.

— А как ты оцениваешь её потенциал?

— Ну, как бы что-то в ней есть, — покрутил пальцами в воздухе профессор Снейп. — Но пока сырое и не обработанное.

— Филиус! Как ты оцениваешь первокурсников?

— Знаете, директор, они все разные. Слабее всех, как и следовало ожидать, Дин Томас. Хотя, точно такая же маглорождённая Грейнджер — просто бриллиант чистой воды.

— Грейнжер! Рыженькая такая с веснушками? С Гриффиндора?

— Рыжая, это Уизли, директор. Она чистокровная и могучая кодунья.

— Тоже бриллиант?

— Пожалуй. Как, впрочем, и Поттер. Ещё очень хороши Лонгботтом, Малфой, Крэбб, Гойл и Нотт. Не бриллианты, конечно, но чувствуется и мощь, и техника и способность к импровизации. Ещё выделяются Падма Патил и Астория Гринграсс. На Хаффлпафе крепкие середнячки, как, впрочем, и остальные, кого я не упомянул.

— Спасибо, Филиус. Ты не видел Помону?

— Она прошла к теплицам.

— Помона! Не могла бы ты в нескольких словах охарактеризовать наших первокурсников?

— Дети, как дети, Альбус. Лонгботтом искренне увлечён моим предметом и делает явные успехи. Очень ловка Поттер — чувствуется навык и сноровка. Да и остальные прилежны и внимательны.

Попрощавшись с преподавателем Гербологии, директор не стал разыскивать профессора МакГонагал. Она уже рассказывала, что Гарри и её подружки весьма преуспели в изучении трансфигурации. У неё сложилось мнение, что определённые навыки у девочек были и раньше, отчего с практическими заданиями они справляются просто играючи. Зато письменные работы делают явно без души — от и до, и ни строчкой больше.

Получается, Гарри весьма неплохо подготовлена и, судя по появлению у Хагрида Философского камня, предприимчива и скрытна. Собственно, если не считать неуправляемости и недружелюбной вспышки, которую Поттер продемонстрировала при его попытке узать её поближе… Придётся как-то завоевать её доверие, потому что Том Риддл непременно найдёт способ вернуться.

Дэн, Гермиона и Гарри уехали кататься верхом, а Рони осталась в отеле вместе с Эммой. Они сидели на тенистой веранде и предавались чудесному ничегонеделанию. Смотрели на море и вполуха слушали бормотание телевизора в комнате.