— Тёмный Лорд вряд ли одобрит подобный мезальянс, — пробормотал Мальсибер.

— Темный Лорд ещё некоторое время вряд ли сможет одобрять или порицать кого-либо, — задумчиво пробормотал Нотт. — А дети растут.

Остальные затравленно переглянулись — всем стало страшно от осознания, что им придётся доложить о только что неосмотрительно высказанных словах хозяину. Иначе тому станет известно, что они не доложили. Правда, трудно в точности угадать, когда это произойдёт, но о том, что рано или поздно Тёмный Лорд вернётся, напоминали черные метки.

Палочка, отобранная у Квиррелла, прекрасно подошла Гарри. С её помощью удалось наложить отличное «Репаро» на старую растрескавшуюся палочку семейства Уизли — трещины схлопнулись, потертости заросли, а выставляющийся наружу волосок втянулся внутрь и чем-то заткнулся. Рони отлично с нею управлялась. Хуже всех пришлось Гермионе — она была вынуждена запустить лапу в сундучок с наследием семейства Блэков и искренне огорчилась, когда все до одной волшебные палочки предков Сириуса охотно ей подчинились. Перед девочкой встала сложнейшая для любого женского организма проблема — проблема выбора из огромного многообразия понравившегося.

Начавшийся марафон сравнений и перечисления внешних достоинств изделий старинных мастеров сделался невыносимым уже на десятой минуте, и Сириус трусливо сбежал пересаживать в саду очередной цапень. Спустя ещё пять минут к нему присоединилась Гарри. Рони верно приняла на себя потоки сомнений и терзаний своей каштановой подруги и её же торжество, когда выбор, наконец, был сделан. Как и советовал Блэк, избранницей стала самая короткая палочка длиной ровно восемь дюймов.

И вот, вооружившись, девочки под предводительством Сириуса вступили в борьбу за чистоту и порядок в доме — выяснилось, что здесь ничего не сломалось и даже не рассохлось — просто слишком давно не проводилась приборка. Почему новый хозяин сам её не провёл? Некогда было — он выполнял задание по поиску информации о том, как уничтожить духа Волдеморта.

— Что-то я не пойму. То вы дружно отказались от того, чтобы даже прикоснуться к палочке, то вдруг раз — принялись ими отважно колдовать.

— Ты же сказал, что восстановил защиту этого места от аппарации, — покрутила носочком ноги Гермиона. — Значит, авроры не нагрянут. А, если появятся за забором, то потратят кучу времени, пока разберутся с цапнями. Ты же оставил доступ через камин только для нас, себя и мистера Уизли, — смущённо улыбнулась Миона.

— Бифштексы пожарились, картошка сварилась, пожалуйте к столу, — крикнула из кухни Гарри.

— И, да, — добавила Рони. — Палочкой колдуется аккуратней, чем сырой необработанной магией. Так что я уже проголодалась. Ты не бойся, Сириус, Гарри съедобно готовит, — как это часто бывает с детьми, она запихнула в одну фразу сразу несколько не связанных между собой положений.

— И расскажешь, наконец, чего нарыл про способ убить духа.

— А нету такого способа, — начал с конца Блэк. — Это касается и духов деревьев, животных, разных мест, зданий. И душ умерших людей. Они или сидят, где им положено, или отлетают в место упокоения. Про это место испокон веков спорят теологи, но к нашей задаче оно отношения не имеет.

Однако, после гибели тела носителя, некоторые души остаются в этом мире, потому что их что-то не пускает в тот. Те, которым препятствуют долги, именуемые в просторечии грехами, цепляются за облик старого тела и превращаются в призраков или привидений. В какой-то мере они не вполне бестелесны — на них можно воздействовать, с ними можно общаться. Целая колония таких созданий живет в Хогвартсе.

Но известны и случаи, когда такие неупокоившиеся души остаются не сцепленными ни с чем, даже со своими эфемерными образами. Они считаются самыми зловредными, потому что ко всем цепляются, пытаются направо и налево в кого-нибудь вселиться, хотя, некоторые находят себе пристанище в каком-нибудь более-менее устойчивом создании. Животном, библиотеке, скрипучей двери, например. В чём угодно, из чего можно почерпнуть хоть немного силы. Иначе они просто иссякнут и полностью развоплотятся.

— Хм, — нахмурилась Гарри. — Волдеморт постоянно стремится в тела животных. То есть ему нужна подвижность.

— С чего ты взяла, что он подчиняет себе зверей? — вскинулся Сириус.

— У меня есть с ним связь через шрам. Я его часто вызываю, и иногда мне удаётся посмотреть его глазами. Сразу перемещаюсь на увиденное место и убиваю тварь, в которой он поселился. Последней была лягушка, а перед этим крыса и ящерица, — призналась Гарри.

— То есть, гоняешь Темного Лорда и в хвост и в гриву? — хохотнул Блэк.

— Крёстный! Не я начала эту войну, но деваться мне от неё некуда. А быть страдающей стороной почему-то неохота. Прости мне это несовершенство, — ткнувшись носом в грудь Сириуса, девочка разрыдалась. — Если и не смогу отправить к праотцам, так замучаю до того, что он сам улетит в Антарктиду и вмёрзнет в вечные льды — проговорила она сквозь всхлипы.

— А ей, между прочим, не гонять всяких козлов по всей Европе нужно, а прилежно учиться, — с упрёком в голосе проговорила Гермиона.

— Ты ведь взрослый обученный волшебник! — подлизалась Рони. — Придумай какой-нибудь хитрый способ остановить эту тварь. А обнаруживать её Гарри уже наловчилась, так что доставим тебя к ней без проблем — только урой его хотя бы лет на десять, пока мы не завершим обучение.

Тёмному Лорду наконец-то повезло — он вселился в белку. Быстрое существо, способное и стремительно удрать и надёжно спрятаться. В этом теле было легко проникнуть куда угодно и добраться до любого количества пищи. Поселиться на холодное время под крышей тёплого хлева и не страдать ни от дождей, ни от морозов. Понять ценность этого приобретения способны только те, кто неприкаянно скитался, испытывая нужду и лишения.

Радость от удачи на мгновение просто захватила его, вслед за чем последовала расплата — три девчонки, как обычно, проявились неподалеку буквально перед глазами. Но медлить он не собирался — прыжок на соседнее дерево, вопли «Конфундус» и мгновенная потеря ориентации. Успел осознать только то, что перестал владеть телом, и вписывается головой прямо в ствол. Сознание угасло.

Безвольно падающую тушку, работая волшебной палочкой, обвела мимо сучьев Гарри, а Гермиона подставила распахнутую термосумку, куда и угодила оглушённая белка вместе с задержавшейся в её сознании душой Волдеморта. Струю углекислоты туда направила из огнетушителя Рони. Лишённый воли и возможности сопротивляться, Тёмный Лорд ничего не ощущал и не знал, что его прямо в сумке заморозили до каменной твёрдости и доставили в подвал какого-то магловского дома, где поместили в ящик фризера.

— Папа полагает, что минус восемнадцати градусов будет вполне достаточно, — улыбнулась Гермиона, закрывая дверцу.

— Того отклика, что был всегда, больше нет. Такое чувство, будто аппарат на другом конце линии отключили, — хмыкнула Гарри, постучав по шраму. — Но совсем провода не отрезали — слышны неясные шорохи.

— Думаешь, черные метки не пропадут? — спросила Рони.

— Не должны. Сам-то клиент никуда с этого света не девался. Просто у него отпуск.

— Надеюсь, бессрочный, — размечталась Гермиона.

— Какая это была попытка? — спохватилась Гарри.

— Вроде, восьмая. Кто же знал, что Ступефаем мелких животных можно зашибить насмерть, а Петрификус не отключает сознания, то есть не сковывает дух? — пожала плечами Рони. — Так ты по-прежнему настаиваешь, чтобы остаток лета мы провели в доме Сириуса? — повернулась она к своей кучерявой подруге.

— Конечно. Там не работает ни телевизор, ни игровые приставки, а мы создания слабые, отвлекающиеся — профукаем всю подготовку к переводным тестам.

— Заодно и самого Сириуса будем регулярно кормить, — подколола Гарри. — И нам нужно проконсультироваться с мадам Боунс. Вдруг она выяснила, что мы ловили не того?