Вагнер выдернул лезвие и отступил, все еще настороже. Сквозь гул в ушах Фаллон услышал звон своей рапиры, выпавшей из ослабевшей руки на пол. Колени его подогнулись, и он упал.

Потом в его полубессознательное состояние донесся стук упавшей лампы и вскрик Гази. Он чувствовал, как Вагнер обыскивает его и забирает третью часть чека, наконец, он услышал удаляющиеся шаги сообщников. Все смолкло и наступила тьма.

Фаллон не знал, сколько времени он провел без сознания. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что лежит на полу, куртка его в крови, рана жжет огнем, и это подземелье показалось ему неподходящим местом для смерти.

Он начал ползти к двери. Даже в таком состоянии он не мог ошибиться в направлении. Но через несколько метров раненый почувствовал себя полностью истощенным и вынужден был остановиться, чтобы отдохнуть. Немного погодя он прополз еще несколько метров. Попытался нащупать свой пульс, но не смог.

Еще один отдых, и опять несколько метров. И еще раз. И еще. Он слабел, и передвижения становились все короче.

Через много часов, как ему показалось, Фаллон добрался до лестницы. Как же он поднимется наверх, если с трудом добрался и по горизонтальному пути?

Но так просто он не отдаст свою жизнь.

Придя в себя, Энтони Фаллон обнаружил, что лежит в чистой постели в незнакомой комнате. Когда он смог различать окружающее, то узнал доктора Нанга.

— Вам лучше? — спросил тот и затем проделал все манипуляции, которые выполняют врачи, осматривая больного. Фаллон понял, что находится в доме консула. Немного позже доктор ушел и в комнату вошли два землянина: Перси Мжипа и худой высокий белый человек.

Мжипа сказал:

— Фаллон, это Эден Дейли, один из моих пропавших землян. Теперь все они найдены.

Убедившись, что может говорить, Фаллон спросил:

— Что случилось? Как я здесь оказался?

— Камуран увидел вас во время своего триумфального шествия в королевский дворец. Вы лежали в придорожной канаве.

Он велел слугам похоронить вас вместе с другими погибшими. К счастью, там находился и я. Вы были в нескольких шагах от смерти, но я доставил вас сюда и передал заботам доктора Нанга.

— Кваасцы взяли Занид?

— Город сдался на определенных условиях. Я согласовывал эти условия, убеждая Гхуура, что занидцы будут сражаться насмерть и что я сам встану за воротами Джеклан, если он попытается атаковать их стенобитными машинами. Вы знаете, эти туземцы уважают упорство, когда сталкиваются с ним, к тому же Гхуур далеко не глуп и не захотел осложнять отношения с Новуресифи. Я не собирался вмешиваться, но не мог видеть, как варвары превратят прекрасный город в руины.

— Каковы же условия?

— Балхиб сохраняет местную автономию под руководством Чиндора как пандра. Он — предатель и свинья, но другого выбора не было. В городе остается не более двух тысяч кваасцев, Гхуур обязуется не допускать никаких грабежей и убийств.

— И Гхуур сдержал слово?

— Да. Он, как и большинство туземцев, честен. Кроме того, мне кажется, что он слегка боится меня. Он никогда не видел землян с таким цветом кожи и в глубине души, видимо, считает меня каким-то демоном.

— Понятно, — пробормотал Фаллон. — А как насчет исчезнувших землян?

— Их похитили люди Гхуура, это тоже организовал ваш старый приятель Квейс. Камуран скрыл их в Мадхике, где создавал свое оружие.

— Но ведь они были под псевдогипнозом…

— Камуран нашел противоядие. У него есть ученый, который учился в Вене много лет назад, еще до того, как технологическая блокада окончательно окрепла. Этот ученый разработал метод снятия псевдогипноза Сан-Реми. Он испробовал свой метод на этих троих. Расскажите сами, мистер Дейли.

Эден Дейли прочистил горло:

— Камуран велел нам разработать оружие, чтобы разбить Балхиб. Не имело смысла говорить, что мы не умеем, не знаем и так далее. Тем более, что в советниках у него находился еще какой-то землянин.

Мы думали о ружьях, но никто из нас не сумел изготовить порох. Но у нас было достаточно практических инженерных познаний, чтобы создать действующую паровую машину, так как, к нашему удивлению, у Камурана нашлось какое-то количество запасных частей разных двигателей. Мы изготовили танк, покрыли его листами дерева конг и вооружили катапультой. Первые два образца не действовали, но третий уже мог служить моделью для массового производства.

Камуран приказал изготовить двадцать пять танков и изо всех сил подгонял нас; но из-за недостатка материалов мы смогли изготовить лишь семнадцать, а из-за различных поломок в битве приняли участие лишь три. Я слышал о мушкетерах армии Балхиба: по-видимому, балхибцы пошли тем же путем.

— Да, — сказал Фаллон, — но в этом случае они все изобрели сами. Прощай, техническая блокада. Я уже предвижу день, когда рапира здесь станет такой же бесполезной, как и на Земле. Зря я столько времени изучал фехтование. Кстати, Перси, а что случилось с Сафком?

Мжипа ответил:

— По условию, Камуран контролировал все вооружение Балхиба. Поэтому, когда жрецы Ешта отказались впустить кваасцев в Сафк и закрыли двери, Камуран их взорвал.

— Нашли ли кваасцы в подземелье двух кришнянских ученых, Сэйнэйна и Зарраша?

— Вероятно.

— Где же они теперь?

— Не знаю. Предполагаю, что Гхуур держит их в заключении, собираясь использовать в своих интересах.

— Постарайтесь освободить этих кришнян. Я обещал им помощь.

— Посмотрим, что можно сделать, — ответил Мжипа.

— А где этот осел Фредро?

— Он счастлив: фотографирует и зарисовывает то, что осталось от Сафка. Я уговорил Чиндора разрешить ему обследовать здание, после того как Лийяра — по причинам, о которых вы можете догадаться, — убедил протектора запретить культ Ешта. Фредро страшно возбужден. Он утверждает, что ему удалось доказать реальность существования Мианды Отвратительного: тот был исторической личностью и построил Сафк как памятник своему отцу. Между прочим, Кхарадж не являлся его отцом, поскольку жил на несколько столетий раньше, в мифах все перепуталось. А Отвратительным Мианду прозвали вовсе не за отцеубийство, а за полное разорение королевства грандиозным строительством. Если вам интересно, Фредро с удовольствием расскажет вам сам.

— Перси, мне кажется, вы можете сделать все для каждого, только мне вы не можете вернуть королевство, — вздохнул Фаллон и обернулся к Дейли: — Ваши танки очень уязвимы. Они не перейдут через ров, их можно опрокинуть, сжечь…

— Я-то в курсе, но балхибцы этого не знают.

Фаллон вновь повернулся к Мжипе:

— А что слышно о Гази и Вагнере? И о моем друге Кордаке?

Консул задумался.

— Насколько мне известно, капитан Кордак не вернулся из Чоса — он либо убит, либо захвачен в плен кваасцами. А Гази теперь с Фредро.

Фаллон криво улыбнулся:

— Ну и штучка! А этот старый…

— Да, да. Он нанял помещение, говорит, что проживет здесь с год или больше… Вам будет приятно слышать, что Унылый Дэн Вагнер пытался ночью спуститься с городской стены на веревке и его подстрелил кваасский арбалетчик.

— Насмерть?

— Да. Вероятно, он хотел добраться до Маджбура и получить деньги Кастамбанга. Он и не знал, что правительство Балхиба наложило секвестр на все имущество банкира после его смерти.

— Уф! — выдохнул Фаллон.

Появился доктор Нанг, сказав:

— Вам пора идти, джентльмены. Больной должен отдохнуть.

— Хорошо, — ответил Мжипа, вставая. — О, еще одно. Выздоровев, вы должны побыстрее уехать из города. Занидцы узнали, что вы шпионили в пользу Гхуура. Открыто они не могут теперь арестовать вас, но многие поклялись убить вас при первой же возможности.

— Благодарю, — без энтузиазма откликнулся Фаллон.

Год спустя неряшливо одетый землянин нетвердой походкой, покачиваясь, брел по улицам Мише, столицы Микарданда. Глаза его были налиты кровью, лицо, покрытое сетью кровеносных сосудов, заросло недельной щетиной.