- Привет? – неуверенно поздоровалась я. Мой голос взлетел к потолку и отразился от него, никем не услышанный. Мама, должно быть, все еще в офисе – она там с пяти вечера, так она сказала, оставляя сообщение на моем автоответчике. Но если ее здесь нет, то это значит, что папин пикап материализовался перед нашим домом из ниоткуда, или же этому есть еще какое-то объяснение. Я прошла к лестнице и увидела еще одну необычную вещь. Дверь в мою комнату, которую я обычно закрывала, чтобы внутри было прохладнее или, наоборот, теплее, была открыта. Не зная, что и подумать, я медленно стала подниматься наверх. Как много раз я закрывала глаза, мечтая о том, чтобы папа вернулся, снова зашел ко мне, и мы бы смеялись над тем, что все это было просто недопониманием, а он так ловко всех одурачил.

В комнате, на первый взгляд, все было так же, как я и оставила, уходя: компьютер, закрытая дверца шкафа, окно, книга с тестами на столе, выставленная в ряд обувь на полочке. Все так, как и должно быть. Но, взглянув на кровать, я увидела темную голову, покоящуюся на моей подушке.

Разумеется, папа не вернулся. А вот Кэролайн – вернулась.

Сестра остановилась у нас, чтобы проведать, как мы живем, но уже одним своим появлением подняла настоящее волнение.

- Кэролайн, - говорила мама вежливым голосом, который вот-вот готов был потерять все свои вежливые нотки. – Я не собираюсь это обсуждать. Сейчас не время и не место для этого.

- Может быть, и не место, - согласилась Кэролайн, - но, время, определенно, подходящее.

Это было утро понедельника, и мы втроем сидели в кафе «Bella Luna», что находилось неподалеку от библиотеки. Впервые за все время я не обедала в одиночестве – мама с сестрой сегодня разделяли со мной эту участь. Но я уже начинала задумываться, что, наверное, обедать одной было не так уж и плохо, потому что стало ясно, что у Кэролайн на повестке дня было что-то очень важное.

- Я просто думаю, - сказала она, глядя, как мимо проходит официантка, - что это не то, чего бы хотел папа. Он любил этот дом. А теперь домик разрушается, и тебе, - она указала вилкой на маму, - стоило бы видеть песок, засыпавший крыльцо, и потрескавшуюся краску на стенах. Это ужасно. Ты вообще была там хоть раз с тех пор, как он умер?

Я наблюдала за маминым лицом, когда Кэролайн сказала это, но ничего в его выражении не изменилось. Все было так же, как и всегда, когда кто-то упоминал папу: каменная маска. Мы с мамой предпочитали фокусироваться на будущем, а прошлое… Ну, что же, оно все-таки прошло. Но моя сестра смотрела на вещи иначе. С той минуты, как она появилась (приехала на пикапе, потому что ее Лексус не желал заводиться, и пришлось оставить его на пляже), Кэролайн стала живым напоминанием о папе.

- Дом на пляже – меньшая из моих тревог сейчас, Кэролайн, - твердо сказала мама, тоже глядя вслед официантке. Мы ждали нашу еду уже добрых двадцать минут. – Я начинаю новый строительный проект, мы занимаемся зонированием, и это невероятно сложно…

- Я в курсе, - перебила Кэролайн. – И я понимаю, что это будет трудно для вас обеих.

- Сомневаюсь, что ты понимаешь, - мама взяла стакан с водой, но не стала подносить его ко рту. – Но, надеюсь, ты знаешь, что это не то, о чем я хотела бы говорить сейчас.

Сестра выпрямилась на стуле, крутя на пальце обручальное кольцо.

- Мама, - наконец, произнесла она, - я не пытаюсь тебя расстроить. Я просто говорю, что прошло уже полтора года… Может быть, пора двигаться дальше? Папа хотел бы, чтобы ты была счастливее, чем сейчас, я знаю!

- Я думала, мы говорим о доме, - поджала губы мама.

- Да. Но и о жизни в целом. Ты не можешь прятаться за работой вечно, понимаешь? В смысле, когда вы с Мейси в последний раз ездили отдыхать вместе или хотя бы просто делали что-то вдвоем?

- Я была на юге несколько недель назад.

- По работе, - парировала Кэролайн. – А еще ты работаешь допоздна, встаешь рано по утрам и не думаешь ни о чем, кроме бизнеса. Мейси никуда не ходит с друзьями и проводит время дома за учебой, но ведь ей не всегда будет семнадцать и…

- Со мной все нормально, - подала голос я. Сестра скептически взглянула на меня.

- Да, конечно. Но я беспокоюсь за тебя. Ты очень многое упускаешь, занимаясь тем, на что можно будет потратить время и позже.

- Не все хотят уходить в отрыв, как ты, Кэролайн, - заметила мама. – Мейси сфокусирована на учебе, ее оценки великолепны. У нее замечательный парень. А то, что она не пьет пиво, никак не может означать, что она не живет полной жизнью.

- Я этого и не говорила. Просто я считаю, что она чересчур серьезно относится ко всему для своего возраста.

- Со мной все в порядке! – громче повторила я. Они обе посмотрели на меня. – Честное слово.

- Я говорю лишь о том, что вам обеим стоило бы немного отдохнуть от своих ответственностей и забот. И именно поэтому я считаю, что мы должны привести дом на пляже в порядок и поехать туда на отдых в августе. Уолли работает все лето, его постоянно нет дома, так что я полностью могу погрузиться в этот проект. А потом, когда работа будет закончена, мы приедем туда вместе, как раньше. Это будет замечательным финалом для лета!

- Я все еще не собираюсь сейчас это обсуждать, - снова сказала мама, а официантка вновь прошла мимо. – Извините! – окликнула ее мама. Девушка вздрогнула. – Мы ждем заказ уже двадцать минут!

- Принесу прямо сейчас, - машинально выдала она и направилась на кухню. Я опустила взгляд на часы: оставалось пять минут до конца перерыва. Бетани с Амандой уже, наверное, сидят на своих местах, а часы над входной дверью тикают, и они вот-вот получат настоящую возможность ненавидеть меня еще и за опоздание.

Мама внимательно уставилась куда-то вдаль, выражение на ее лице стало отстраненным. Глядя на нее, я вдруг поняла, какой же усталой она выглядит, она казалась даже старше своих лет. Честно говоря, я уже с трудом могла вспомнить, когда видела, чтобы она по-настоящему улыбалась или смеялась, хохотала так же, как над папиными глупыми шутками. Никто больше не смеялся над ними – но на мамино одобрение папа мог рассчитывать всегда.

- Когда я впервые за последнее время туда приехала, - продолжала Кэролайн (мама все еще смотрела в одну точку), - я просто села на крыльцо и заплакала. Это было как вновь потерять его, честное слово.

Мама сглотнула, ее плечи чуть дрогнули.

- Но потом, - тихо говорила сестра, - я вошла внутрь и вспомнила, как он любил это дурацкое чучело лося, которое висит над камином и пахнет старыми носками. Я вспомнила, как ты пыталась готовить ужин на плите, где горела всего одна конфорка, как мы тогда обошлись макаронами с сыром, потому что ты сказала, что еще один рыбный ужин добьет тебя.

Мама подняла подбородок, а я почувствовала комок в груди. Прекрати, хотелось сказать Кэролайн, но слова не шли наружу. Я заслушалась. Вспоминала. Чувствовала.

- И этот глупый гриль, который ему так нравился, хоть папа и рисковал поджечь всю округу, - теперь сестра посмотрела на меня. – Ты помнишь, как он готовил на нем, а мы с тобой играли с фрисби, забывая следить за огнем?

Я кивнула – это было единственным ответом, на который я была сейчас способна, и даже это было тяжело.

- Я не имела в виду, что мне все равно, что происходит с домом, - вдруг сказала мама. – Просто это еще одна проблема, которую нужно решать, а их сейчас так много.

Должно быть, для нее тоже непросто говорить об этом, хотя она всеми силами старается сделать вид, что все в порядке.

- Я говорила с соседом, - деловым голосом начала Кэролайн, осторожно подбирая слова, - как его, Руди? Так вот, он – плотник, и считает, что нужно будет провести обычные работы – поменять двери, немного подправить окна, ну и слой краски на стенах не помешал бы.

- Даже не знаю, - проговорила мама, а Кэролайн положила свою руку поверх ее. Наверное, даже это прикосновение далось маме с трудом. – Так много нужно сделать…

- Я знаю, - твердо сказала сестра, - но я люблю тебя, вместе мы справимся. Правильно?