Брундизийский мир был не просто обычным мирным договором. Знаменитая 4 Эклога Вергилия{310} и немногим менее популярный 16 Эпод Горация показывают, что впервые со времен Цезаря перед обществом возникала перспектива общего мира. Система Цезаря была окончательно восстановлена. Впрочем, некоторые проблемы еще требовали своего решения.
Центром сопротивления режиму триумвиров был теперь Секст Помпей. В 43 г. к нему бежали проскрипты, в 42 г. сюда стекались остатки армии Брута, в 41 г. — многие из тех, кто участвовал в италийских волнениях, кроме того, к Помпею постоянно шли всевозможные изгои, беглые рабы и пираты. Все эти люди были противниками режима, выброшенными им из нормальной жизни, и, вместе с тем, они уже не надеялись на победу. Единственное, чего они хотели — это прекращения борьбы на приемлемых для них условиях, а самого Секста Помпея вполне устраивало положение одного из триумвиров (вероятно, он претендовал на место Лепи да). Хотя и далеко не сразу, правительство триумвиров достаточно правильно поняло эту ситуацию.
Впрочем, в 40 г. Помпей еще был врагом. Его флот блокировал подвоз продовольствия в Рим, в городе начались голодные бунты, а разъяренная толпа требовала либо немедленной победы над Помпеем, либо заключения с ним приемлемого мира. Секст усилил атаки на кампанское побережье (Путеолы, Формии, Вольсиний, Энария), пиратские корабли появлялись даже в устье Тибра (Flor., IV, 8, 2–3; Liv. Epit., 127; Арр. B.C., V, 67–68; Dio, 48, 30–31; Plut. Ant., 32).
Через посредничество матери Помпея Муции и дочери Либона Скрибонии, недавно ставшей женой Октавиана, в 39 г. в Мизене был заключен договор. Секст Помпей должен был вывести из Италии войска, не принимать беглых рабов и не препятствовать снабжению Рима продовольствием. Все проскрипты, сражавшиеся на стороне Помпея, кроме непосредственных убийц Цезаря, получали амнистию, имели право вернуть имущество и гражданские права. Солдаты и матросы Помпея уравнивались в правах с солдатами триумвиров, а рабы получали свободу (Арр. B.C., V, 72; Veil., II, 77–78; Dio, 48, 34–37; Plut. Ant., 37). Сам Помпей фактически входил в триумвират и получал в управление Сицилию, Сардинию, Корсику и Ахайю сроком на 5 лет, а также — часть отцовского имущества (1 650 000 драхм). Мизенский договор, фактически ставший дополнением к Брундизийскому миру, был отмечен пышными банкетами. Распределение консульства на 38–35 гг. учитывало интересы различных партий: в 38 г. — Антоний и Либон, 37 г. — Октавиан и Помпей, 36 г. — Гай Сосий и Доми-ций Агенобарб, 35 г. — Антоний и Октавиан (Арр. B.C., V, 73–74; Dio, 48, 37–39; Plut. Ant., 32).
С 39 г. Антоний был вынужден заняться парфянской проблемой. План Цезаря реализовывался с опозданием и в гораздо более худших условиях. Сам Антоний провел зиму 39–38 гг. в Афинах вместе с Октавией, а против парфян была брошена армия Вентидия Басса (Арр. B.C., V, 74–75; Dio, 48, 39; Plut. Ant., 31–32). Вентидий добился блестящих успехов. Выступив в Азии, он нанес поражение Лабиену, заставив его отступить в Киликию. В горах Тавра Лабиен был разбит и бежал на Кипр, где и погиб. Вентидий послал в Сирию конницу Попедия Силона, а затем выступил сам. Во втором сражении был разбит Франнипат, полководец царевича Пакора. Сирия и Палестина стали римскими. Вентидий получил небывалые почести, титул императора и право чеканки монеты с собственным именем (Dio, 48, 39–41; Plut. Ant., 33–34; Liv. Epit., 127–128; Veil., II, 78).
В 38 г. Пакор с огромными силами вторгся в Сирию, перейдя Евфрат у Самосаты. Возле горы Гиндар была разбита его 20-тысячная армия. Вентидий отразил парфянское вторжение (Flor., IV, 9, 6; Veil., II, 78; Plut. Ant., 33–34; Dio, 49, 19–21). Римляне перешли в наступление: Сосий активно действовал в Сирии, Канидий победил армян, иберов и альбанов (Plut. Ant., 34), а сам Антоний усилил флот, вернул на престол Иудеи Ирода и готовился к мощному наступлении на Парфию.
Тем временем, на западе рушилась брундизийско-мизенская система. После Мизенского договора большая часть проскриптов вернулась в Рим (Арр. B.C., V, 74). Веллей сообщает о возвращении Тиберия Клавдия Нерона, Силана, Тития, Аррунтия, Сентия Сатурнина и др. (Veil., II, 77). Для большинства жителей Италии война уже кончилась, гарантом мира становился Октавиан, а Секст Помпей превращался в фактор нестабильности. Из защитника республики он стал превращаться в предводителя пиратов.
В этой ситуации Октавиан смог начать наступление. События начались с измены пирата Менодора, управлявшего Сицилией и Корсикой. Через доверенных лиц он договорился о передаче войск и провинций Октавиану, получив за это всаднический ранг (Арр. B.C., V, 78, 80; Dio, 48, 45). Не имея достаточного количества кораблей, Октавиан обратился к Антонию, который потребовал не нарушать договор. Октавиан начал подготовку к войне собственными силами (Арр. B.C., V, 78–79).
В том же 38 году Октавиан встретил свою любовь. Он женился в третий раз[82] на Ливии Друзилле, забрав ее у вернувшегося из Сицилии Тиберия Клавдия Нерона. В момент их встречи будущей императрице было 20 лет. У нее уже был сын от Нерона, будущий император Тиберий, а в доме Октавиана родился второй сын, Друз Клавдий Нерон (Dio., 48, 45; Veil., II, 79). Этот брак продлился 52 года до самой смерти Августа, Ливия пережила его на 15 лет и умерла уже при Тиберий.
В 38 г. Октавиан атаковал Сицилию из Тарента, из Этрурии вышел флот Кальвизия Сабина и Менодора. В морском сражении у Энарии Кальвизий потерпел поражение. Впрочем, командовавший флотом Помпея либерт Демохар ушел в Сицилию, и Кальвизий продолжил наступление. На соединение с ним вышли уже высадившиеся в Сицилии войска Октавиана (Арр. B.C., V, 81–84; Dio., 48, 46–47; Liv. Epit., 128). Возле Скиллея флот Октавиана был атакован Помпеем и понес большие потери. Чуть не погиб сам Октавиан. Подход Кальвизия и Менодора заставил противника отступить, но правительственная эскадра попала в шторм, уничтоживший половину судов (Арр. B.C., V, 84, 92; Dio., 48, 47–48; Liv. Epit., 128). Первая атака против Сицилии завершилась неудачей, Менодор снова перешел к Помпею, а народ продолжал выражать недовольство Октавианом (Dio., 48, 54; Арр. B.C., V, 96; Suet. Aug., 16).
В 37 г. в Италии появился Антоний. Напряженность в отношениях сохранялась, но общность интересов оказалась сильнее. При помощи Октавий Меценат, ведущий переговоры со стороны Октавиана, сумел достичь соглашения (Арр. B.C., V, 92; Dio., 48, 54; Plut. Ant., 35). Главной целью Октавиана и Мецената было стремление развязать руки для новой войны с Помпеем.
Весной 37 г. в Таренте встретились Антоний и Октавиан. Оба продлили себе триумвирские полномочия на 5 лет вперед, не продлевая полномочий Лепида. Октавиан санкционировал парфянский поход и дал коллеге 20 000 пехотинцев, в свою очередь, Антоний фактически признал право Октавиана вести войну с Помпеем и передал ему 120 кораблей. К этому обмену был добавлен «дар Октавий» — 1 000 солдат для Антония и 10 или 20 кораблей для Октавиана. После заключения договора, Антоний уехал в Сирию (Арр. B.C., V, 94–95; Dio., 48, 54; Plut. Ant., 35). Тарентинский договор стал развитием брундизийской системы с некоторыми дополнениями. Фиксируя силовой паритет главных лиц, Октавиана и Антония, соглашение убирало из системы руководителей «второго эшелона», Лепида и Секста Помпея. В последующий период начинается и нарушение равновесия. В 37–33 гг. Октавиан медленно, но верно становится более сильным партнером.
В 37 г. из Галлии вернулся Агриппа, которому и было поручено ведение военной кампании. Основной силой Помпея был огромный флот (350 кораблей), Агриппа начал масштабное строительство судов и набрал 20 тыс. гребцов из освобожденных на волю рабов. Для тренировки был устроен огромный полигон, созданный в результате соединения двух озер, Авернского и Лукринского (Flor., IV, 8, 6; Арр. B.C., V, 92, 95; Suet. Aug., 16; Veil., 79).
