Православная церковь сильно пострадала от польской контрреформации. Литовская, украинская и белорусская знать находила привлекательные черты в западной латинизированной культуре Польши, но особенно ее устраивал привилегированный статус дворян в Речи Посполитой. Принятие католицизма являлось тем средством, с помощью которого можно было получить все эти преимущества. Православная конгрегация оставалась для более бедных и низших слоев общества. В отличие от иезуитов православие не располагало чем-либо повышавшим уровень культуры и образования, поэтому оно мало что могло предложить состоятельным и образованным кругам.

Именно в целях повышения культурного уровня населения некоторые православные епископы поддержали идею воссоединения с Католической церковью и признания превосходства папы при условии сохранения православной церковной службы и самоуправления, которые находились в опасности из-за бедности, заброшенности и необразованности местных жителей. Некоторые православные служители Церкви даже надеялись, что при помощи иезуитов станет легче проводить систематическую пасторскую и теологическую подготовку невежественных приходских священников. В результате появилась Брестская уния (1596), установившая Греко-католическую церковь с самоуправлением под властью папы, с женатыми священнослужителями и православными литургией и Священным Писанием⁵³.

Однако в течение XVII в. Православная церковь начала оживать. Православная церковная иерархия, отделенная от униатской церкви, была восстановлена. Православные братства учреждали школы в Киеве и Львове под прямым покровительством патриарха Константинопольского. Учебный план в этих школах составлялся с учетом иезуитской модели. Православные братства искали поддержки и у казаков, которых православный митрополит Киевский, Иов Борецкий, называл «потомками славной Руси», чьи «предки вместе с Владимиром крестились и приняли христианство от Церкви в Константинополе». «Никто, — добавлял он с надеждой, — в целом мире не делает столько во имя гонимых и угнетенных христиан… как запорожское войско (кош)»⁵⁴. На казаков эти слова произвели огромное впечатление: гетман Сагайдачный символично зачислил все запорожское воинство в ряды киевского братства.

Самым выдающимся сторонником возрождения Православной церкви стал Петр Могила, архимандрит Печерского монастыря. В 1632 г. его избрали митрополитом Киевским. В своем монастыре Петр создал теологическую коллегию (с 1694 г. академия. — Примеч. пер.) по иезуитской модели и снабдил ее катехизисом и православной конфессией, то есть символом веры, подобным Аугсбургской конфессии, созданной для протестантов веком раньше. В программе коллегии особое внимание уделялось латыни — прямому пути как к древнему, так и к современному учениям. Также изучались философия, логика, физика, греческий и славянский языки, риторика, грамматика, поэзия, арифметика, музыка и пение. Теология преподавалась в соответствии с системой Фомы Аквинского. Коллегия давала всеобъемлющее гуманитарное образование, соответствовавшее стандартам той эпохи.

Стремясь обеспечить бывших учеников материалами для последующей пасторской деятельности, Могила собрал ученых для работы над текстами священных книг, их сравнения с греческими оригиналами, исправления ошибок и несообразностей, мешавших ведению церковных служб и преподаванию Писания. Он стремился возродить «древлее благочестие», но на деле стал своего рода запоздалым Эразмом, принесшим современное учение и попытавшимся совместить его с православной духовностью, а по сути привнесшим в нее новые элементы. Например, он настаивал на эффективном воздействии проповедей как способе формирования наиболее полного представления о вере в светском мире. До этого проповедь, представлявшая собой личную интерпретацию веры и размышление о вере, фактически не применялась в православной практике. По этой причине, а также и из-за использования латыни деятельность Могилы вызвала среди православных, особенно казаков, острую критику. И все же, как это станет видно, его работа нашла живой отклик в Москве⁵⁵.

К 1640-м гг. недовольство днепровских казаков достигло своего апогея. Нереестровые казаки считали себя отвергнутыми и обойденными жалованьем и наградами, а реестровые, часто обладавшие земельными поместьями, сетовали на то, что польский король не дал им полноценного дворянского статуса. Запорожское войско взорвалось негодованием, когда в 1638 г. король попытался заменить избранного гетмана польским дворянином, назначенным им самим. Их недовольство достигло высшей точки в 1646 г. — король Владислав отказался выполнить условия соглашения, по которому он обещал даровать запорожцам дворянскую грамоту за помощь в войне против Османской империи.

В то время, когда антипольские настроения охватили практически все казачество, между реестровым казаком Богданом Хмельницким, державшим имение около Чигирина, и Данилой Чаплинским, представителем польской знати, возникла незначительная ссора из-за земельной собственности. Хмельницкий обратился с жалобой прямо в королевский суд, однако не добился положительного для себя решения. Чувствуя, что произвол по отношению к нему стал проявлением общей социальной несправедливости, Хмельницкий бежал в Сечь и убедил запорожское войско поднять восстание. Заключив союз с крымскими татарами, предоставившими четыре тысячи хорошо оснащенных конников, казаки двинулись на северо-запад и разбили польский передовой отряд. На захваченных землях они стали привлекать на свою сторону новых казаков. Воодушевленные успехом, украинские крестьяне начали грабить католические соборы и польские поместья, убивать священников, землевладельцев и евреев-управляющих. Особенно пострадали от этих погромов евреи: в ходе беспорядков в городах, деревнях и поместьях погибли десятки тысяч человек.

Вероятно, Хмельницкий не предвидел размаха устроенного им бунта, не представлял себе его истинной природы и последствий. Конечно же, он не хотел освобождения крепостных и даже приказал своим войскам пресечь их действия. Многие крестьяне и нереестровые казаки бежали от его репрессий на восток, в южные земли Московии, где их поселениям — слободам — давался статус не облагаемых налогом. Вот почему Левобережная Украина, находившаяся на восток от Днепра, часто называлась Слободской Украиной.

Каковы бы ни были мотивы Хмельницкого, он не полностью использовал движущую силу восстания, которая могла бы позволить ему захватить саму Варшаву. Он заключил два договора с королем, но затем потерпел несколько поражений от польской армии. В результате Хмельницкий пришел к выводу, что в составе Польши сами по себе казаки никогда не достигнут столь желаемого ими статуса. Поэтому он обратился к московскому царю за помощью и попросил его взять Украину под свое покровительство.

Сделав это, Хмельницкий предоставил Москве новые возможности. Патриарх Иерусалимский Паисий, находясь в Киеве, стремился освободить Православную церковь от господства неверных посредством создания союза между Московией, казаками, а также Молдавским и Валашским княжествами. Патриарх Московский Никон поддержал эти цели как часть своей собственной программы по воссозданию экуменической Православной церкви с центром в Москве. Поначалу царь Алексей Михайлович колебался, не желая поощрять восстания против законной монархии. Он еще помнил о трудностях, с которыми столкнулась московская армия, имея дело с Польшей двадцать лет назад. Но позже он все же дал убедить себя в том, что возможные перспективы перевешивают риск и игра стоит свеч.

Последующий Переяславский договор (1654) обнажил все различия между русским и украинским понятиями о законе, корпоративном статусе и взятом на себя обязательстве. Хмельницкий ожидал, что царский посланник, Василий Бутурлин, вместе с ним произнесет клятву, дабы не нарушать условия заключенного договора. Бутурлин же отказался произнести клятву, аргументируя это тем, что царь не мог связывать себя клятвой с подчиненным. Ошеломленный Хмельницкий покинул переговоры. Однако необходимость в военной помощи вынудила его вернуться и вместо клятвы принять честное слово Бутурлина. Казаки пообещали царю «вечную верность», а он, в свою очередь, обязался оказать им поддержку и подтвердил их привилегии, включая право выбирать своего гетмана и принимать иностранных послов, правда, лишь дружественных ему. Кроме того, царь предоставил казакам статус украинского дворянства и самоуправления⁵⁶.