— Смотри — ка, я прямо как образцовая жена, — сказала Диана и услышала, как дрогнул ее голос. Вот черт! Несмотря на все, что произошло с ними, она хотела с полным правом называть его своим мужем. Официально заявить свои права на него всему миру. Детское, но от этого не менее сильное желание.

Кристоф, услышав ее слова, смог выдохнуть. Он так хотел привязать ее к себе всеми возможными способами! И когда она склонила голову над его рукой, так по домашнему помогая ему с этими чертовыми пуговицами, граф едва удержался от желания немедленно сделать ей предложение по правилам этого мира. Как оказалось, Диана хотела этого не меньше, чем он. Миллионы лет Властелин, а потом и Странник был один, и теперь ему по глупому нужно было официальное документальное свидетельство того, что теперь он с Дианой вдвоем. Вместе навсегда, и даже смерть не разлучит их.

Граф протянул руку, взял ее ладонь в свою, поцеловал кончики пальцев и опустился на одно колено. Диана смотрела в его потемневшие серые глаза и пыталась сдержать предательские слезы. Рядом с ним она снова могла плакать и это прекрасно. Ее благородный рыцарь. Человек и Ангел в одном флаконе.

— Принцесса, я люблю тебя и хочу, чтобы об этом знали все, кто мне хоть сколько-нибудь дорог. Мои друзья, слуги, подданные. Я хочу, чтобы в книгах этого мира появилась запись о нашей свадьбе. Может, это и глупо, но я мечтаю назвать тебя своей на совершенно законных для этого мира основаниях. Ты выйдешь за меня замуж?

Диана только кивнула, потому что говорить ей мешал ком в горле. Кристоф поднялся и бережно поцеловал ее, прижимая к себе. Это помогло ей прийти в себя.

— Я люблю тебя, Кристоф. И жду не дождусь того дня, когда наконец-то официально заявлю свои права на тебя всему миру, а на вопрос любого существа о том, кто ты для меня, смогу ответить: мой муж.

— Я слышу в твоем голосе не столько любовь, сколько глас скаредного собственника, но меня это устраивает. — Рассмеялся Кристоф. — А еще, мне почему-то кажется, что наша свадьба превратится в твою очередную авантюру. Кстати, наши слуги с тех пор, как появились портреты, а это случилось где-то год назад, не гасили свечи перед ними. В моей спальне две свечи, а в твоей одну.

— Я сейчас расплачусь, честное слово. Я их всех обожаю! Так, Кристоф, планы меняются. — Диана задумчиво поправила шнуровку на его рубашке.

— Да? Какой знакомый тон! Мне уже как-то не по себе.

— Спокойно, все будет хорошо.

— И это тоже так знакомо! Мне пора начинать нервничать?

— Для начала мы заберем из дома в Лос-Анджелесе мою шпагу. Потом украдем лошадей с конюшни и явимся в Бражелон во всем великолепии. Мы не можем подвести наших поклонников. — Сказала Диана.

Лос-Анджелес, особняк «Аlma del viento», 30 сентября 2008 г

Она обняла графа за талию и они оказались в ее комнате в особняке в городе Ангелов. Миледи отпустила его и подошла к полке, на которой лежала ее шпага. Прикрепила ее к поясу, обернулась и увидела Кристофа, с рассеянной улыбкой бродившего по комнате, рассматривая все, что попадалось ему под руку.

— Наконец-то, я попал к тебе домой. Мне тут нравится, место для этого дома выбрано очень удачно. Столько положительных энергетических потоков пересекается в этом месте.

— Пойдем, я покажу тебе весь дом, ведь ты был здесь только в бассейне. Я обожаю его. — Диана потянула его за дверь и вниз по лестнице, по дороге показывая все достопримечательности. — Строго говоря, это особняк Доминика, мы познакомились с ним здесь. И именно отсюда я первый раз попала к тебе.

— Он не захотел тебя отпускать и предложил комнату для твоих путешествий?

— Ага, и я влюбилась в этот дом раньше, чем в хозяина.

Они шли в гостиную из кухни, жуя взятые из холодильника фирменные бутерброды Дома.

— Он сам проектировал и делал дизайн и дома, и парка.

— Доминик молодец, правда. Ты знаешь, как сложно заслужить мою похвалу, но здесь даже я не стал бы ничего переделывать.

Кристоф вошел в малую гостиную и увидел улыбающегося Доминика, стоявшего у уже восстановленного панорамного окна.

— Так, так. Что я слышу? Меня только что похвалили? Я польщен. — Сказал Дом. — Что вы здесь делаете? Да еще в таком виде?

— Вообще-то, мы зашли за моей шпагой. Но я не удержалась и провела экскурсию по любимому дому. — Улыбнулась ему Диана, с некоторым беспокойством наблюдая, как Кристоф подходит к Доминику и останавливается прямо напротив. Ну вот, сходили за шпагой! Впрочем, этого разговора, как и ее с Максом, было не избежать. Может, оно и к лучшему, что все разговоры будут проведены в один день. Потом меньше проблем.

Доминик смотрел на стоящего перед ним графа и понимал, что с этого момента все в его жизни станет по другому. Еще вчера он жестоко переживал. Но сегодня, после знакомства с Максом, семи часов блаженства на волнах любви, исходящих от Дианы и графа, и пребывания в шкуре дракона, Дом был спокоен.

— Вот мы и встретились лично, Доминик. Я много слышал о тебе и, думаю, тебе будет приятно это услышать, каждое услышанное слово заставляло меня испытывать жесточайшие муки. Как и мысль о том, что она столько времени принадлежала тебе.

— Я счастлив это слышать, бальзам на мое измученное сердце! В каком-то смысле я даже рад, что с сегодняшнего дня Диана с тобой. Теперь мне не придется вскакивать посреди ночи с ужасным ощущением того, что она в очередной раз пытается покончить с собой, называя эти попытки приключениями. — Сказал Дом и увидел, как грустно и понимающе усмехнулся Кристоф.

— Да, в этом Диана специалист. Тогда, на корабле, я сказал, что вы оба, ты и Холт, ответите мне за то, что не уберегли ее.

— Я помню.

— Я прощаю тебе это. Ты расплатился за ее страдания у кодаронов тем, что умер, переживая за нее. Этого достаточно. Доминик собирался было облегченно выдохнуть, но взглянул в чернеющие глаза Кристофа и понял, что все только начинается.

— Но я сказал еще кое-что. Напомнить?

— Не надо, у меня прекрасная память. Я не раскаиваюсь ни в чем. Я люблю ее и делал то, что считал нужным. Тем более, что Диана не была против. Секс с ней это лучшее, что было в моей жизни, и я не собираюсь извиняться за это только потому, что ты заявил на нее свои права.

Доминик почувствовал, как холодная рука сжала его сердце, но не отвел взгляд от жутких черных глаз Властелина.

— Ты играешь с огнем, Оборотень. Твое счастье, что я был очень зол на вас с Холтом и не сказал, что именно я с тобой сделаю, если ты переспишь с ней.

Холодная рука смерти протянулась к его мозгу и Дом собрался было уже попрощаться с жизнью, потому что сопротивляться этому было невозможно, когда хватка ослабла, и Доминик понял, что все еще стоит там же, где и был. Холод исчез, не оставив и следа.

— Я оставлю тебе жизнь по двум причинам. Первая: ты очень дорог моим любимым людям. И Диане, и Максу, а я не хочу их огорчать.

— Обязательно поставлю им выпивку. — Сказал Дом, увидел смеющиеся серые глаза графа и понял, что гроза миновала. — А вторая?

— Любой, проживший бок о бок с Дианой столько лет, не сошедший с ума и сохранивший в целости все части тела заслуживает самого искреннего уважения. — Невозмутимо ответил Кристоф и Доминик рассмеялся, понимая, что это была благодарность за то, что он смог передать Диану графу живой и относительно здоровой. — И ко всему прочему, ты отличный архитектор.

— Даже не надейся, у тебя не хватит денег на мои услуги. — Сказал Дом.

— Ты хороший парень, Доминик. Однажды мы найдем способ освободить тебя от любви к моей… мм… — замялся Кристоф и Дом широко ухмыльнулся, ожидая окончания предложения, — жене. Хм, а мне нравится, как это звучит.

— Да уж вы постарайтесь. Я не такой благородный и продвинутый тип как ты, и не хочу мучиться всю жизнь от безответной любви. Я умею быть счастливым и хочу вернуть себе свое сердце, раз оно ей не нужно. — Бодрым голосом абсолютно уверенного в своих словах оптимиста сказал Доминик, но посмотрел на графа, увидел в его глазах понимание и сочувствие и понял, что бравада не удалась.