— Мне было скучно, а когда они одевали меня, я жил их эмоциями. Мне нравится это.

— Ясно. Подчиняешь себе людей, чтобы не потерять навыки?

— Это не так, Странник. Я просто наблюдаю за ними. И к слову, мне никогда не хотелось тебя сковывать, ты же понимаешь!

— Да, именно поэтому я не уничтожил тебя тогда и предлагаю мир сейчас.

— С чего бы это? Что тебе нужно от меня?

— Помощь. Мне нужна твоя помощь.

— Что? Властелин Создателей просит о помощивещь??? Что случилось с тобой, Странник?

Кристоф улыбнулся, услышав, как ошарашен его собеседник. Своим поведением он явно поставил в тупик древний артефакт. Золотой Дракон поднял голову, внимательно смотрел и слушал. Молодец, учится.

— Я стал человеком, ну, почти.

В зале повисло оглушительное молчание.

— Это невозможно. — Прошептал амарин с такой тоской в голосе, что Кристоф понял, что выиграл битву. Теперь он знал, что ему предложить.

— Послушай меня, старый недруг. Те времена давно прошли, все изменилось. И ты, и я. И теперь я могу тебе помочь. Я хочуэто сделать, а ты прекрасно знаешь, что если я по-настоящему чего-то захочу, то обязательно получу желаемое.

— Да уж, этим ты известен на всю Вселенную, Странник. — Ехидно заметил Амарин. — Что ты хочешь за то, чтобы сделать меня человеком?

— Мм, прости, но человеком ты вряд ли сможешь стать хоть когда-нибудь. — Кристоф увидел, как закрутились галактики внутри звездного камня, и поспешил закончить фразу. — Но я могу сделать тебя Драконом. Самым главным! И это покруче, чем люди. И ты сможешь превращаться в человека, пусть и не на длительный срок.

— Драконы? Они жили в этом мире до того, как я попал сюда. Какие они?

— Золотой, покажи ему! — Кристоф одним движением руки снес наружную стену комнаты, превратив ее в карниз. Ариэль поднялся и пошел к проему, постепенно наращивая скорость, как вдруг остановился и дернул что-то из угла.

— Ой, больно же!

— Что ты здесь делаешь? — Ариэль скинул капюшон плаща-невидимки с Арабеллы.

— Стою, что еще.

— И давно? Ага, понятно, с самого начала, я полагаю? — Золотой ласково посмотрел на подругу. — Покажем Звездному, кто такие настоящие Золотые Драконы? И заодно подлечим тут чуток?

Они сложили оружие и лишнюю одежду на пол, разбежались и прыгнули со стены вниз, на лету расправляя крылья. Амарин отцепился от пояса, тут же упавшего на стол, и приблизился к проему. Драконы сделали пару красивых фигур, сплелись шеями и передними лапами, широко расправив крылья перпендикулярно земле, начиная вращаться и окутываясь золотым сиянием.

— Они прекрасны! — Амарин замер на самом краю проема.

— Видишь нити, которые окутывают их? Все это Отражение состоит из таких. Ты сможешь повелевать ими, сплетать те узоры, которые посчитаешь нужными. — Сказал Кристоф тоном дьявола — искусителя. Диана бы сразу отказалась, зная, что где-то скрыт подвох, но ее здесь не было. Он тяжело вздохнул. Амарин повернулся к нему.

— Почему ты сейчас так грустно вздохнул? Что изменило тебя так сильно? Неужели появилось что-то, способное остановить твои вечные поиски? — В голосе Звездного граф услышал самого себя сотни тысяч лет назад и посмотрел прямо на камень.

— Я нашел то, что искал.

— И что это? Ответь, и я помогу тебе, чтобы ты ни попросил. Я обещаю. — Амарин снова закрутил галактики внутри себя.

— Посмотри на этих Драконов, Звездный. Почувствуй их эмоции сейчас. Все просто и сложно одновременно. — Кристоф испытующе смотрел на камень. Тот снова подлетел к краю и замер, впитывая в себя окружающее Золотых эмоциональное поле. — Понимаешь, о чем я?

— Это прекрасно, Странник.

— Да, Звездный. Это Любовь.

— Но как же так, Создатель? Ведь вы не способны любить! Вы вообще не способны что-либо чувствовать. Впрочем, ты всегда был особенным, иначе не было бы меня. Если ты нашел ее, то почему она не с тобой?

— Я понял, что нашел свою любовь, только когда потерял ее. Я хочу вернуть ее себе. Для этого мне нужна часть тебя, Звездный.

— Я не верю тебе, Странник. Все это сказки, ты не способен на такие чувства, как эти прекрасные Драконы.

— Ну почему меня так редко кто слушает с первого раза и по хорошему? Ладно, я покажутебе, только не смей говорить мне потом, что я тебя не предупреждал.

— О чем?

— Любовь это не только радость, иногда это невыносимая боль.

— Ты не прав! Посмотри на Драконов! Любовь прекрасна, она не может приносить боль! Покажи мне, я хочу это почувствовать.

Кристоф пожал плечами. Амарин сам напросился, впрочем, это к лучшему. На него можно вылить хоть часть той тоски, что постоянно грызет его изнутри.

— Смотри, — сказал он и вскинул руку, направляя поток эмоций в центр камня.

Радость.

Безграничное обожание и любовь окутывают их обоих. Они — одно целое, единый организм, достигающий пика наслаждения. Он приходит в себя и слышит постепенно успокаивающийся стук ее сердца под своей щекой. Она берет его голову в свои руки и крепко целует в губы. «Мы опять отвлеклись от конечной цели нашего героического похода. И похоже, несколько повредили обивку этого антикварного дивана» «Ты думаешь, меня это волнует, когда перед моими глазами твоя восхитительная грудь?? Которую я, наконец-то, могу целовать и ласкать как и сколько мне будет угодно!» говорит он и сразу же превращает слова в дела. Она издает полустон-полурык и он почти сдергивает ее с дивана, становясь коленями на холодный пол. «Держись за спинку и будем надеяться, она крепче, чем сиденье» Ее смех сменяется стоном удовольствия, когда он начинает двигаться внутри нее. Раздается треск дерева и часть спинки остается у нее в руке, но они этого так и не заметили.

Боль.

Ее счастье важнее всего. Он должен отпустить ее. Своими руками отдать в объятия другого мужчины. Навсегда, ведь он не сможет выжить без нее. Все внутри него разрывается на части, лопаются сосуды на сердце, замедляя его работу. Зачем ему оно, если его настоящее сердце это она? «Я буду любить тебя всегда. И я вспомню» говорит она. Это невыносимо. Он смотрит ей в глаза и заставляет забыть все, что связано с ним. Она растворяется в дверном проеме, мрак начинает поглощать его и только тонкая изумрудная нить не дает ему сорваться в пропасть. Темно-зеленые любящие глаза и сильные руки. Макс.

Кристоф открыл глаза и увидел, что амарин тускло и безжизненно лежит на полу комнаты. Безнадежно покачал головой.

— Я всегда прав. Почему никто из равных мне никогда не слушается меня с первого раза? — Он хотел было взять камень в руки, но подумал и решил не рисковать.

Граф огляделся по сторонам и увидел Бедьера, смотревшего на него глазами полными слез, стоя на коленях. Император лежал рядом мертвым. Судя по всему, рыцарь не дал мерзавцу ни единого шанса. И правильно: собаке собачья смерть.

— Подойди сюда, рыцарь. Посмотри на меня, многие знания-многие печали. Ты забудешь то, что здесь было с того момента, как я начал разговор с камнем. А теперь встань и помоги мне. Возьми пояс и как следует заверни его. Отлично. Теперь возьми вон ту шкатулку и положи в нее вот этот тусклый булыжник. Забери меч у Императора, теперь он твой, ты его заслужил.

Кристоф повернулся к проему и увидел сидящих на стене притихших Золотых. Как много они видели? А впрочем, какая разница? Они хорошие ребята и он может быть за них спокоен.

— Отлично. Смотрю, вы тут достаточно хорошо все поправили. Вернетесь сюда через пару лет и доделаете все до конца. Люди должны почувствовать вкус к жизни, прежде чем окончательно вернутся к нормальному существованию. Возьмите пояс и летите к себе. Мы с рыцарем летим в Камелот, у нас там дела.

— Когда мы увидим тебя снова?

— Я не знаю. Но постараюсь не слишком задерживаться, моя любимая обожает крылья. А здесь я все-таки Черный Дракон. — Улыбнулся Кристоф, окончательно превращаясь в самого себя. — Бедьер, тебе будет оказана огромная честь. Никто и никогда не летал на Черных Драконах, но мне надо произвести впечатление на одну весьма своенравную леди, так что тебе крупно повезло. Я высажу тебя на берегу озера и покажу хозяйке. Позже, когда придет время, ты приведешь туда Артура и Дева Озера отдаст ему его меч. Эскалибур. Я это и вам говорю, Золотые. Проследите за этим.