Дворецкий заглянул в покои графа через два часа после появления Жерара с неожиданной просьбой господина. «Эдак он все вещи из его настоящих покоев заставит перетаскивать!»-подумал Жак. Каково же было его удивление, когда зайдя в ванную комнату, он увидел двух взмыленных парней, со страшной силой стиравших, другого слова не подберешь! полностью погруженного графа в ванне.

— Что происходит?? Вы решили его утопить?

Жан поднял на него замученный взгляд.

— Что вы, сударь! Он нас заставил! У меня уже силы на исходе, честное слово! Это какое-то безумие. Мы трем его так, как будто он не человек, а деревяшка какая-то. А граф только шипит, что мы недостаточно стараемся. У него уже вся кожа в синяках! Сделайте же что-нибудь. Нас он не слушает.

Дворецкий махнул рукой и парни отступили в сторону. Атос высунул голову из воды. Взгляд его был отсутствующим. Жак посмотрел на парней и кивком приказал им исчезнуть, что те и сделали. Дворецкий тяжело вздохнул и крепко взял пытавшегося нырнуть обратно графа за подбородок.

— Кристоф, послушай меня, мальчик. — Граф перестал вырываться и затих. — Я знаю тебя с самого рождения и ты всегда был очень упрямым и ответственным. Все или ничего. Так и будет, поверь мне. Только не сегодня, понимаешь? Ты не сможешь наверстать год своего странного существования за пару дней. И грязь, скопившуюся на тебе за все это время, быстро смыть тоже не получится. Не торопись.

— Мне так плохо, я просто разрываюсь на части! — Граф резким движением вырвал голову из руки Жака и снова ушел под воду. Дворецкий беспомощно смотрел на него и не знал, что еще можно сделать.

— Жак! Что ты здесь делаешь? С каких пор дворецкий принимает ванны с графом?

Слуга обернулся и с облегчением взглянул на входившего Князя. Теперь все будет хорошо. Он поднялся и, поклонившись ему, удалился, плотно закрыв за собой двери. Граф, услышав знакомый голос, вынырнул из воды и сосредоточил взгляд. Макс был абсолютно пьян, а в каждой руке держал по бутылке: ром и бурбон.

— Ух ты. Какая синяя общипанная курица тут плавает. Вылазь, гадкий утенок.

— Не хочу.

— Вылазь, кому говорят!

— Не буду.

— Ладно. Похоже, братишка, тебе надо выпить! А для этого ты должен хотя бы высунуться из воды и забрать бутылку. Если я наклонюсь, то упаду к тебе, и мы разнесем тут все к чертям.

— Давай сюда бурбон! — Граф протянул руку и забрал бутылку. Он сегодня ничего не ел. Прекрасно, будет пьяным с пары глотков. Алкоголь огненным змеем прошелся по и без того горящему горлу, и Атос застонал от боли.

— Больно тебе? Это все фигня! Сейчас ты прямо огурец, а вот что с тобой было, когда ты Диану пять месяцев не видел! Это, брат, было нечто.

— Я не хочу ее вспоминать, я не могу! — Граф сделал еще пару глубоких глотков. — Сейчас я чувствую только отголоски той боли и мне уже дурно. Зачем начинать все с начала? Я люблю свою жену, у меня есть друзья, я богат. Не хочу все разрушать!

— ХАхахаха, ну ты меня насмешил. — Макс был в том состоянии, когда нормальные люди уже лежат под капельницей в больнице. Море ему было по колено. — Ты трус, граф. А я-то, дурак, заливаю свою вину за то, что не уберег тебя пару дней назад. Я так радовался, когда понял, что ты положил этих уродов у дерева. Когда увидел, как настоящий благородный и умный Кристоф спас жизнь своему слуге. Но теперь я вижу, что моего лучшего друга нет, он сдался и пропал навсегда. Нет у тебя ничего, сказочная мультяшка.

Макс пил из горлышка бутылки, закрыв глаза, и не видел, что граф медленно, но неотвратимо поднимается из воды за его спиной.

— НИКОГДА НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ МУЛЬТЯШКОЙ. -Сказал он, резко развернул князя и сильнейшим хуком справа отправил его в полет. — И я не трус… Но я боюсь.

Князь, протаранив телом дверь в спальню, приземлился на пол, считаные сантиметры не долетев до кровати. Граф, с трудом переставляя ноги и держась за что ни попадя, но упрямо не выпуская бурбон из рук, медленно продвигался к нему с явным намерением добить. Но Максу было все равно.

— Какая прекрасная большая кроватка! Граф, посмотри! Самое время позвать шлюх, правда, я не уверен, что смогу что-нибудь с ними сделать, но хотя бы посмотреть! Может, ты оторвешься за нас двоих? Но уж будь добр, не на кровати. Я, пожалуй, оставлю ее себе.

Макс поднялся и, держась за столбики рукой и допивая ром из бутылки, забрался на постель и распластался ровно посередине. Граф взболтал бурбон и сделал такой длинный глоток, что опустело почти полбутылки. Алкоголь с размаху ударил в мозг, разрушая мыслительные процессы и активизируя тело. Пробежав оставшиеся метры, Атос с размаху плюхнулся на кровать и, конечно же, врезался в Макса, но сил отползать не было.

— Это моя кровать! Иди, поищи себе другую. У тебя по любому есть свои покои в моем замке. Вот и иди туда. Ты хоть знаешь, где они находятся! А я вот нет. Хахаха. Сапожник без сапог. — Граф начал устраиваться поудобнее на теплой подушке из Князя.

— Не пойду я никуда, мне и здесь хорошо. И хватит ерзать, мокрая морская свинка. Нет, свинья, нет. ну, как же. а, боров! Такой симпатичный на вид, а внутри сплошная жуть. — Макс нетвердым движением вытащил из-под себя одеяло.

— Это ты не ерзай, а то уши отрежу. Я тут хозяин, черт возьми. — Атос улегся поперек кровати, головой на животе Князя. С каждым словом голос его звучал все тише.

— Все мое: и замок мой… и покои мои… и ты мой. — Граф взял руку Князя, положил к себе на живот, накрыл своей и затих. Макс вылил последние капли рома в рот, свободной рукой осторожно накрыл друга одеялом. Переплел свои пальцы с его и почувствовал, как в ответ сжимается их единый кулак.

— Да, я твой. По другому и быть не может. — Сказал Князь и, наконец, уснул глубоким спокойным сном.

…

Макс почти проснулся от того, что кто-то теплый и поразительно знакомый потерся щекой о его грудь, устраиваясь удобнее. Наверное, Жанна, сонно подумал он, запуская руку в волосы и укладывая голову поближе к подбородку. В ответ его крепко обняли за талию и переплели ноги с его ногами.

— Спи, рано еще, — сказал Макс, снова проваливаясь в дрему, и тут же широко открыл глаза, боясь пошевелиться. Сна как не бывало. Черные, как вороново крыло, волосы. Четко вылепленные мышцы на сильной и в тоже время изящной, мужской руке. Широкая спина, перетекающая в узкие красивые бедра. Длинная мускулистая нога между его ног. Сияние светлой кожи, аромат весеннего леса. Кристоф вернул себе свое тело.

Макс в задумчивости провел рукой по четко вылепленным мускулам его спины, ожидая почувствовать приступ знакомого желания. Ничего. Тяжело вздохнул. Значит, граф не шутил, когда сказал, что не хочет вспоминать про свою любовь. А значит и его, и самого себя, хоть он этого и не знает. Ну почему с ним так трудно? Как только Диана терпела его все эти годы? А что теперь должен делать он? Насильно заставить вспомнить? Если бы Макс был уверен, что это сработает! Похоже, остается только тренировать его, втягивать в дела и ждать.

А как быть с убийством жены? Судя по всему, не очень долго осталось Анне быть графиней. Но если граф де Ла Фер еще наполовину Атос, а на вторую половину Кристоф, то как он с ней разделается??? Каждый по отдельности прекрасно справился бы с этой задачей, но вот вместе? Макс окончательно запутался. Из задумчивости его вывел сонный взгляд серых глаз, с недоумением смотрящих ему в лицо.

Атос пошевелился, стараясь принять более удобное положение и в то же время не выпустить такое родное и знакомое тело из рук. Ласковая рука в его волосах помогла найти оптимальное вариант и приятной тяжестью легла на шею. «Спи. Рано еще». Он любил этот приятный, с чуть слышной хрипотцой, голос. Теплая рука не спеша прошлась по его спине, вызывая приятное ощущение предвкушения, но продолжения не последовало. Граф поднял голову, намереваясь подтолкнуть нерешительную руку, и с удивлением уставился в таинственные зеленые глаза Макса.

— Здрасте. — Князь смотрел на друга с добродушной дружеской усмешкой. — Могу тебя поздравить, ты вернул себе свое тело. Если уж ты чего решил, то всегда добьешься своего. За единственным исключением. Иди, посмотри на себя в зеркало, тебе понравится.