Я покачал головой.

— Томас. Господи.

— Когда она скончалась и мое тело восстановилось, перевертыш снова пытал меня, пока я не оказался в таком же отчаянном состоянии. Затем он скормил мне другую самку. — Он пожал плечами. — Снова и снова. Может быть дюжину раз. Он давал мне юных девушек, а затем снова доводил до агонии. Я был едва не изжеван своими собственными внутренностями, когда он потащил меня на остров. По правде сказать, я едва помню это. — Он улыбнулся. — Я помню, что видел Молли. Но ты научил ее защищать себя, как оказалось.

— Томас, — произнес я нежно.

Он ухмыльнулся.

— Если устанешь от нее, надеюсь, дашь мне знать.

Я уставился на него, шокированный.

— Томас.

Он взглянул на меня снова, все еще с ухмылкой на лице, но не смог удержать ее. Снова в его глазах скользнула пустота, затронутая отчаянием. Он отвел взгляд.

— Тебе не понять этого, Гарри.

— Ну так поговори со мной, — сказал я настойчиво. — Томас, Господи Боже. Это не ты.

— Нет, я, — резко прошипел он, — я — это то, чему существо меня научило, Гарри. В конце концов, я просто пустое место, которое нужно заполнить. — Он покачал головой. Я не хотел убивать тех девушек. Но убил. Я убивал их, снова и снова, и мне это понравилось. Когда я мысленно возвращаюсь к этим воспоминаниям, это не ужасает меня. — Он презрительно ухмыльнулся. — Просто делает крепче.

— Томас, — прошептал я. — Брось, мужик. Это не то, кем ты хотел быть. Я знаю тебя, мужик. Я видел тебя.

— Ты видел того, кем я хотел быть, — сказал он. — Того, кем я думал, я был. — Он встряхнул головой и оглянулся на людей вокруг нас. — Сыграй со мной в игру.

— Какую игру?

Он кивнул на двух девушек, проходящих мимо нас с рожками мороженного в руках.

— Что ты видишь, когда смотришь на них? Твоя первая мысль.

Я моргнул. Посмотрел.

— Хм. Блондинка и брюнетка, слишком молоды для меня, неплохо выглядят. Готов поспорить, блондинка отдала за свои туфли приличную сумму.

Он кивнул и указал на пожилую пару на скамейке.

— На них?

— Они ссорятся друг с другом по каждому поводу и наслаждаются этим. Они вместе уже столько времени, что им от этого комфортно. Позже они берутся за руки и посмеиваются над ссорой.

Он поджал губы и указал на мать, подгоняющую троих маленьких детей различных возрастов по зоопарку.

— О них?

— Она носит дорогое кольцо, но здесь, в зоопарке она одна. У всех ее детей хорошие вещи. Ее муж много работает, и она не выглядит так хорошо, как выглядела раньше, такое чувство, будто ее обувь вгрызается ей в ноги. Она беспокоиться, что она статусная жена, или действующая бывшая жена. Она того и глади заплачет.

— Ага, — сказал он. — Могу я поделиться своими первыми мыслями?

Я кивнул, нахмурившись.

Томас указал пальцем на девушек.

— Еда.

Он указал на пожилую пару.

— Еда.

Указал на мать и ее детей.

— Еда.

Я просто уставился на него.

Он откинул назад голову, глубоко вдохнул, а затем выдохнул.

— Может это все от того, что они так убивают друг друга. Может он свел меня с ума муками. — Он пожал плечами. — Честно, не знаю. Я просто знаю, что все стало намного проще.

— Что ты пытаешься мне сказать? — спросил я. — Что ты теперь счастлив?

— Счастлив, — сказал он с прозвеневшим в его голосе легким презрением. — Я… больше не блуждаю вслепую. Не пытаюсь отчаянно быть тем, кем не являюсь. — Он взглянул вниз на тигров. — Тем, кем я никогда не был.

Я стоял, покачивая головой.

— Ох, голод мне в глотку, Гарри, — сказал он, закатывая глаза. — Я не какой-то там уничтожающий все монстр. Я не какой-то там буйствующий психопат, бегающий по городу, поглощая невинных. — Он небрежно взмахнул рукой. — Убивать, питаясь чувствами, — фантастика, но это глупо. Гораздо больше преимуществ, если давать телке выжить. Не только выжить, но и вырастить ее, и посодействовать ее процветанию. — Он слегка улыбнулся. — Знаешь, я на самом деле думаю, что могу предложить кое-что миру. Я никогда не мог влиять на своих родственников, пока был в глупом изгнании, пытаясь быть человеком. Возможно так я смог достичь чего-то. Выдвинул более ответственный эталон отношений между человеческим и моим видом. Кто знает?

Я посмотрел на него и сказал:

— Господи, какое благородство.

Он смотрел на меня.

Я нанес ему свой тяжелейший удар.

— Что об этом думает Жюстина?

Она распрямился, повернулся ко мне и в его теле появилась агрессивная жестокость.

— Что? — спросил он. — Что ты сказал?

— Ты меня слышал, — сказал я не меняя позы и не угрожая.

Его руки сжались в кулаки до хруста в суставах.

— Все еще жалит, не так ли? — тихо спросил я. — Все еще обжигает, когда ты пытаешься ее коснуться?

Он ничего не сказал.

— И ты все еще помнишь, что это удерживает ее. Подобно той ночи, когда ты сокрушил Мадлен в Зеро.

— Господи Боже, Гарри, — сказал он. Он отвернул лицо, прочь от тигров, и его голос наполнился усталостью. — Не знаю. Я просто знаю, что это больше не ранит так, как прежде. — Он долгое время молчал. Затем очень тихим голосом сказал: — У меня плохие сны.

Я хотел положить руку ему на плечо, поддержать его. Но инстинкты предупредили меня, что это не будет принято.

— Тебя избили, — сказал я тихо. — Что это тварь делала с тобой?.. Томас, я знаю точно, что тебе досталось. Какие муки ты пережил. Но это не конец. Ты выжил. Ты справишься с этим.

— Чтобы вернуться к мучительной полужизни, что у меня была? — прошептал он.

— Может быть, — сказал я тихо. — Не знаю.

Он посмотрел на меня.

— Ты мой брат, — сказал я. — Ничто не изменит этого. Я здесь ради тебя.

— Ты чертов глупец, — сказал он.

— Да.

— Было бы легко воспользоваться этим. Часть меня думает, что это фантастическая идея.

— Я не сказал, что ты не был козлом. Я сказал, что ты был моим братом.

Телохранители зашевелились. Ничего особенного. Просто оживились и двинулись к выходу.

Томас скривился.

— Лара думает, что я далеко шагнул. Она… — Он пожал плечами. — Гордится мной.

— Тебе по душе другой путь, — сказал я. — Как и Жюстине. Может тебе это что-то скажет.

— Мне нужно идти. Она боится, что ты подумаешь, будто бы мне промыли мозги. Не хотела рисковать, чтобы ты пытался освободить мой разум, несмотря на то, что он не был пленен.

— Признаю. Идея приходила мне на ум.

— Если кто-нибудь вломится в мою голову, не думаю, что тогда останутся сомнения, — сказал он. — Это не то, с чем ты можешь помочь мне, Гарри.

— Может быть, — сказал я. — А может и нет. В любом случае, ты все еще мой брат.

— Чертов рекорд глупости побит, — сказал он.

Я протянул кулак.

На пару безмолвных мгновений он уставился на него, а потом приложил свой кулак и крутанул его о костяшки моих пальцев.

— Не звони мне, — сказал он.

— Буду терпеливым, — сказал я. — Но не вечно.

Он заколебался, а потом еще раз кивнул. Затем запихнул руки в карманы брюк и быстро пошел прочь. Телохранители последовали за ним. Один из них сказал что-то, прижимая руку к уху.

Чисто из мелкой злобы, я взмахнул рукой и наслал чары на его радиопередатчик или телефон. Из его уха посыпались искры, и он едва не подпрыгнул, пытаясь выдернуть наушник из уха.

Томас оглянулся.

Он ухмыльнулся. Ненадолго, но по-настоящему.

После того как он ушел, я повернулся к тиграм. Я подумал, знал ли я, кто они на самом деле, или все, что я мог видеть — были полоски.

Я пропустил похороны Кирби, пока валялся в госпитале в Эдинбурге. После этого прошло несколько недель, и я периодически разговаривал с Уиллом и Джорджией по телефону.

Подошла игровая ночь, и как и в большинство недель прошлых лет, я показался у Уилла и Джорджии. Я прихватил с собой книгу правил Арканос, и сумку Кроун Ройал, полную игровых костей. На мне была черная футболка с монохромным изображением нескольких многогранных костей, гласившая —