Это было единственное место в местных владениях, которое не просматривалось от большинства домов на улице.

Я отвел в стороны ветки сирени и нашел маленькое, но относительно свободное пространство в середине. Затем я подождал. Не позже чем через несколько секунд раздался жужжащий звук, напоминающий полет очень большой стрекозы, и крохотный крылатый фэйри спикировал через сирень и завис передо мной.

Он был просто огромен для пикси, представителя Маленького Народца — не меньше двенадцати дюймов ростом. Он выглядел атлетически сложенным юношей, одетым в странный набор доспехов, состоящих из выброшенных предметов и потерянных вещей. Он сменил свой шлем — пробку от пластиковой бутылки — на опустошенную оболочку мяча для гольфа. Шлем был слишком большой для головы, но это, казалось, его не беспокоило. Его кираса когда-то была бутылкой Пепто Бисмол, и на его бедре висело что-то похожее на полотно от ножовки с обернутым ниткой концом для захвата. Позади спины гудело полупрозрачное трепещущее облачко стрекозиных крыльев.

Маленький фэйри завис по стойке смирно в воздухе, четко отдал мне честь, и сказал:

— Миссия выполнена, мой Властелин Пиццы!

— Так быстро? — спросил я. Не прошло и двадцати минут с тех пор, как я призвал его в первый раз, после того, как мы купили пончики и еще не сели в такси. — Быстрая работа, Тук-Тук, даже для тебя.

Похвала, казалось, доставила парню большое удовольствие. Он просиял и сделал два энергичных круга.

— Он в здании через дорогу от этой улицы, два здания к озеру.

Я хмыкнул, размышляя. Если память мне не изменяла, там был другой пансионат, превращенный в квартиры, как у меня.

— Белое здание с зелеными ставнями?

— Да, именно там пройдоха устроил свое логово! — Его рука метнулась к талии, и он вытащил из прозрачных пластиковых ножен пилообразный зубчатый меч, свирепо нахмурившись. — Мне убить его для тебя, мой Властелин?

Я очень осторожно сдержал улыбку.

— Я не знаю, обострились ли дела до такой степени, — сказал я. — Как ты узнал, что этот парень наблюдает за моей квартирой?

— Ах, ах! Не говори мне этого! — Тук заметался взад-вперед на месте, в волнении трепеща. — Потому что у него на окнах такие занавески, что нельзя заглянуть внутрь, и потом у него есть большая черная пластиковая коробка с очень длинным носом, торчащим из них, со стеклянным глазом на конце носа! И он постоянно смотрит на заднюю панель коробки, и когда он видит, как кто-то заходит в твой дом, он нажимает на кнопку и коробка пищит!

— Камера, а? — спросил я. — Да, это скорее всего делает его нашим сыщиком.

Я покосился на летнее солнце и поежился под неудобным теплым кожаным плащом. Хотя и не собирался его снимать. Слишком много враждебных летающих штук было вокруг.

— Сколько у тебя примерно родственников поблизости, Тук?

— Сотни! — заявил Тук-тук, размахивая своим мечом. — Тысячи!

Я выгнул бровь.

— Вы делите пиццу на тысячу частей?

— Хорошо, Властелин, — поправился он. — Несколько дюжин, по меньшей мере.

Маленький Народец — капризная, ненадежная компания, но я выучился паре вещей о них, и я не уверен, знает ли об этом кто-нибудь еще. Во-первых, что они были повсюду, а туда где не были, они обычно могли попасть. Они не обладали большим объемом внимания, но в простых заданиях они были сущими дьяволами.

Во-вторых, они питали огромную страсть к пицце, как никто другой в мире. Я годами регулярно подкупал Маленький Народец пиццей, и в ответ они отплачивали мне своей (правда непредсказуемой) преданностью. Они называли меня Властелином Пиццы, и маленький белокурый народец, получавший от меня пиццу, также служил в Страже Властелина Пиццы — что в большинстве случаев означало, что они зависают поблизости от моего дома, в надежде получить еще пиццы и защищая меня от маленьких опасностей.

Тук-Тук был их лидером, и он со своим народцем в прошлом выполнил для меня несколько очень полезных заданий. Они не раз спасали мою жизнь. Ни одно сверхъестественное сообщество не понимало, насколько они одарены. В результате Тука и его родню в основном игнорировали. Я пытался воспринимать это как жизненный урок: никогда нельзя недооценивать маленький народ.

Это и была работа по его размеру. Почти буквально.

— Ты знаешь, какая машина его? — спросил я.

Ту-Тук запрокинул голову, прям как Юл Бриннер.[9]

— Конечно! Синяя, с таким знаком на капоте.

Он выбросил свои руки под углом и они приняли форму Y.

— Синий мерседес, да? — я спросил. — Хорошо. Вот что я хочу, чтобы ты сделал….

Пятью минутами позже я пошел обратно вокруг дома на противоположную улицу. Затем я повернулся лицом к тому дому, где находился шпион и скорчил свой самый свирепый вид. Я указал непосредственно на занавешенные окна второго этажа, затем перевернул свою руку и изогнул свой палец в Знаке. Потом я указал на землю прямо перед собой.

Одна из штор чуть дернулась. Я медленно сосчитал до пяти и затем быстро пошел к другому пансиону, пересекая оживленную улицу.

Молодой человек лет двадцати, одетый в шорты цвета хаки и зеленую футболку, выбежал из переделанного пансиона и побежал по направлению к синему мерседесу, припаркованному на улице, дорогая камера болталась на его шее.

Я продолжал идти, не меняя темпа.

Он помчался к водительской двери, направляя пульт на автомобиль. Затем он ухватился за дверцу, но она осталась закрытой. Он бросил другой взгляд на меня, и затем попытался вставить ключ в замок. Затем он моргнул и уставился на свой ключ, с которого свисали эластичные ленточки розовой жевательной резинки.

— Я бы не беспокоился, — сказал я, подходя ближе. — Посмотрите на шины.

Молодой человек перевел взгляд с меня на мерседес и посмотрел. Все четыре шины были спущены.

— О, — сказал он. Посмотрел на ключ в жевательной резинке и вздохнул. — Ну и ну. Дерьмо.

Я остановился через машину от него и слегка улыбнулся.

— Не переживай сильно из-за этого, чувак. Я занимаюсь этим дольше, чем ты.

Он одарил меня мрачным взглядом. Затем поднял свой ключ.

— Жевательная резинка?

— Мог быть суперклей. Прими это как профессиональную вежливость. — Я кивнул на его машину. — Давай поговорим. Включи кондиционирование воздуха, черт возьми.

Он смотрел на меня мгновение и вздохнул.

— Да, хорошо.

Мы оба сели в машину. Он соскреб жвачку с ключа и вставил его в замок зажигания, но когда он повернул его, ничего не произошло.

— О. Проверьте капот, — сказал я.

Он посмотрел на меня и сделал это. Я подошел к передней части автомобиля и вновь соединил отсоединенный кабель аккумулятора. Затем я сказал — О'кей, — и он плавно завел мотор.

Как я и сказал Тук-Туку, его родственники отлично работают и они чертовски грозные.

Я вернулся в машину.

— У тебя есть лицензия?

Молодой человек пожал плечами и повернул регулятор температуры до глубокой заморозки.

— Да.

Я кивнул.

— Как долго?

— Не очень.

— Полицейский?

— Из Жульет, — сказал он.

— Но не сейчас.

— Не вписался.

— Почему ты наблюдаешь за моим домом?

Он пожал плечами.

— Я взял ипотеку.

Я кивнул и протянул руку.

— Гарри Дрезден.

Он нахмурил брови.

— Ты когда-то работал на Ника Кристиана в Оборванном Ангеле?

— Да.

— Ник имеет хорошую репутацию. — Казалось, он пришел к какому-то заключению и пожал мою руку с определенной долей смирения. — Винс Гравер.

— Тебя наняли шпионить за мной?

Он пожал плечами.

— Ты висел у меня на хвосте прошлой ночью?

— Ты знаешь правила, мужик, — сказал Гравер. — Если ты взял чьи-то деньги, то ты должен держать язык за зубами.

Мои брови взмыли вверх. Большинство частных сыщиков не вели бы себя так сдержанно с учетом обстоятельств. Это заставило меня еще раз взглянуть на него. Худой, сложенный как человек, который бегает, или ездит на велосипеде по выходным. Ничем не примечательная ровная стрижка. Умеренно коричневые волосы, умеренный рост, умеренно карие глаза. Была только одна исключительная черта в его внешности — не было ничего исключительного в его внешности.