Так они шли больше часа, пока не стало так темно, что ничего нельзя было разглядеть. Пришлось остановиться и, тесно прижавшись друг к другу, отдыхать до восхода солнца. С первыми лучами они встали, озябшие и неотдохнувшие, и побрели дальше через лес. Дождь наконец прекратился. Лес поредел, и идти стало немного легче, но иногда встречались быстрые ручьи, которые приходилось переходить, соблюдая крайнюю осторожность. В одном из таких ручьев Карабелла оступилась и упала. К счастью, ее успела выловить Лизамон Халтин. В другом Шанамира понесло течением, но Кхун сумел подхватить мальчика. Около полудня путники остановились на час-два, поели корней и ягод, а затем двигались вперед до самой темноты.

Так прошли еще два дня.

На третий они нашли рощу двикка-деревьев – восемь толстых гигантов с висевшими на них громадными плодами.

– Еда! – завопил Залзан Кавол.

– Священная для лесных братьев, – напомнила Лизамон. – Будь осторожен!

Изголодавшийся скандар тем не менее уже собирался свалить своим энергометом один из громадных плодов, но Валентин резко остановил его:

– Нет! Я запрещаю!

Залзан Кавол недоверчиво уставился на него. На миг взыграла его старая привычка командовать, и он взглянул так свирепо, словно собирался ударить Валентина… Однако сумел взять себя в руки.

– Смотри, – сказал Валентин.

Из-за каждого дерева показались лесные братья, вооруженные духовыми трубками.

Валентин так устал, что, увидев, как обезьяноподобные существа окружают их, даже обрадовался скорой неминуемой смерти. Но слабость мгновенно прошла. Он снова воспрянул духом и обратился к Лизамон:

– Спроси их, не могут ли они дать нам еды и проводить нас. Если они потребуют платы, я думаю, мы можем жонглировать для них камешками или кусочками плода.

Женщина-воин, вдвое выше лесных братьев, подошла к ним и долгое время разговаривала. Вернулась она с улыбкой.

– Они знают, что мы освободили их братьев в Илиривойне.

– Значит, мы спасены! – вскричал Шанамир.

– Быстро же распространяются новости в этом лесу! – удивился Валентин.

– Мы их гости, – продолжала Лизамон. – Они накормят нас и проводят.

В эту ночь путники досыта наелись двикка-плодами и другими лесными деликатесами и впервые после битвы искренне веселились. Лесные братья исполнили для гостей что-то вроде танца с обезьяньими прыжками, а Слит, Карабелла и Валентин жонглировали, используя те предметы, которые удалось отыскать в лесу.

Потом Валентин крепко и спокойно заснул. Ему снилось, что он умеет летать и парит над вершиной Замковой горы.

Утром отряд лесных братьев повел своих гостей в трехчасовое путешествие к реке Стейч и там распрощался с ними щебечущими криками.

Река выглядела угрюмой. Широкая, хоть и не такая, как могучий Зимр, она бежала на север так стремительно и энергично, что во многих местах разрушала собственное каменное ложе. В нескольких местах над водой устрашающе вздымались камни, а вдали виднелись пороги.

Сооружение плотов заняло полтора дня. Путешественники рубили молодые деревья, которые росли на берегу, обтесывали их ножами и острыми камнями, связывали лианами. Плоты получились неказистые, но прочные. Их было три: один для четверых скандаров, другой для Кхуна, Виноркиса, Лизамон и Слита, а третий заняли Валентин, Шанамир, Делиамбер и Карабелла.

– Мы можем потерять друг друга из виду, когда поплывем вниз по реке, – сказал Слит. – Давайте договоримся, где нам встретиться в Ни-мойе.

– Стейч и Зимр, – ответил Делиамбер, – сходятся в месте, которое называется Ниссиморн. Там есть широкая песчаная отмель. Давайте встретимся на отмели Ниссиморн.

– Ладно, – согласился Валентин.

Он обрезал лиану, удерживавшую плот у берега, и они понеслись по реке.

Первый день прошел без приключений. Плоты благополучно миновали встречавшиеся на пути невысокие пороги. Карабелла ловко управляла плотом и умело обходила случайные каменные выступы.

Через некоторое время плоты стали отдаляться друг от друга. Тот, на котором плыл Валентин, попал в быстрину и обогнал два других. Утром Валентин поджидал своих спутников, но они не появлялись, и он решил плыть дальше по самому быстрому участку, где время от времени на порогах возникали белые гребни.

К концу второго дня плавание стало труднее. По мере приближения к Зимру местность, похоже, шла под уклон, и река, следуя линии спуска, еще больше ускоряла свое течение. Валентин начал беспокоиться, нет ли впереди водопада. У них не было ни карт, ни сведений об опасных местах – они мчались наугад. Оставалось лишь верить в удачу, в то, что эта бурная вода донесет их до Ни-мойи живыми.

А потом? На речном судне до Пилиплока… на корабле паломников на Остров Сна… а там всеми правдами и неправдами добиться встречи с Хозяйкой… А дальше что? Как человек может претендовать на трон короналя, если внешне он не имеет ничего общего с лордом Валентином, законным правителем? Как доказать обоснованность своих требований? Вряд ли такое возможно. Наверное, лучше остаться в лесу и управлять своим маленьким отрядом. Они достаточно легко приняли его за того, кем он себя считал, но в этом мире миллиарды жителей, обширная империя включает в себя гигантские города и простирается далеко за горизонт. Как он сможет убедить тех, кто не верит, что он, Валентин-жонглер, был…

Нет, это глупые мысли. Никогда с тех пор, как он появился возле Пидруида, лишенный памяти и прошлого, он не испытывал потребности править другими. Если он стал управлять этой маленькой группой, то больше по природному дару и упущению Залзана Кавола, чем по собственному желанию. Однако пусть мягко и неуверенно, но он правил. Так будет и когда он пойдет по всему Маджипуру. Он будет действовать осторожно и делать то, что покажется правильным и нужным. Возможно, Хозяйка Острова Сна станет направлять его, и, если Божество того пожелает, в один прекрасный день он снова взойдет на Замковую гору.

Бояться нечего. Будущее должно ясно раскрыться перед ним, обозначив истинный путь, как это делалось начиная с Пидруида. И…

– Валентин!!! – закричала Карабелла.

Река как бы выпустила гигантские каменные зубы. Повсюду торчали камни и виднелись чудовищные пенные водовороты, а впереди – резкий спуск, где воды Стейч с ревом падали и по ступеням неслись в едва различимую внизу долину. Валентин схватился за шест, но тот оказался бесполезным: застрял между двумя камнями и вырвался из рук. Тут же послышался скрежет, плот ударился о камни, развернулся и рассыпался. Валентина швырнуло в холодный поток и понесло как щепку. Он схватил Карабеллу за руку, но течение тут же оторвало от него девушку, а его накрыло волной. Задыхаясь, Валентин старался поднять голову над водой. Когда это ему наконец удалось, он увидел, что течение отнесло его далеко вниз. Обломков плота нигде не было видно.

– Карабелла! – звал он. – Шанамир! Делиамбер! Э-э-эй!

Он кричал до хрипоты, но грохот воды на порогах заглушал голос – он и сам себя почти не слышал. Страшное ощущение потери сковало мозг. Неужели пропали все его друзья: возлюбленная, хитрый маленький вруун, умный дерзкий мальчик Шанамир, – всех в один миг взяла смерть? Нет! Не может быть! Потрясение было гораздо большим, чем в тот момент, когда ему открылось, что он – корональ, изгнанный из Замка. Тут дорогие ему существа из плоти и крови, а там – лишь титул и власть. Он звал и звал их, а река продолжала тащить его вниз.

– Карабелла! Шанамир!

Валентин цеплялся за камни, пытаясь остановиться, но его затянуло в середину порогов, о которые билось течение, выворачивая камни с речного дна. Измученный, полупарализованный скорбью, Валентин перестал бороться, и его понесло по гигантской речной лестнице как игрушку. Он прижал колени к груди, а руками прикрывал голову, пытаясь таким образом защититься от нещадно избивавших его камней. Мощь реки потрясала. «Итак, – думал Валентин, – вот и закончились приключения Валентина с Маджипура, бывшего короналя, а затем странствующего жонглера. Его разнесут на куски равнодушные силы природы». Набрав в грудь побольше воздуха, он воззвал к милости Хозяйки Острова Сна, которую считал своей матерью, и кувырком покатился вниз, больно ударяясь обо что-то и каждый раз думая, что это конец. Но конец все не наступал, и он продолжал свой стремительный спуск… В какой-то момент получив сильнейший удар под ребра, от которого перехватило дыхание, он, видимо, на некоторое время потерял сознание, потому что больше не испытывал боли.