Как только Валентин потянулся к ней, произошло нечто еще более ошеломляющее: контуры лица и тела Симонана Барджазида заколыхались, стали расплываться, изменяться, превращаться во что-то чудовищно-странное, угловатое, тонкое. Глаза скосились внутрь, нос стал просто бугорком, губы почти исчезли.

Метаморф…

Не Король Снов вовсе, а поддельный, маскарадный король – меняющий форму, пиуривар, метаморф…

Доминин Барджазид в ужасе завизжал, отскочил от странной фигуры и бросился на пол у стены, дрожа и причитая. Метаморф глянул на Валентина с нескрываемой ненавистью и со страшной силой запустил в него машиной сна. Валентин отскочил, но недостаточно быстро: машина вскользь ударила его в грудь, – и в это мгновение метаморф проскочил мимо него, стремительно пронесся через зал к открытому Доминином Барджазидом окну, перемахнул через подоконник и исчез в ночи.

Бледный, потрясенный Валентин повернулся и увидел, что зал полон: Слит, Карабелла, Делиамбер, Тонигорн и множество других, поспешно вбегавших из узкого вестибюля. Он указал на Доминина Барджазида, жалкого, в шоке скорчившегося на полу.

– Тонигорн, поручаю тебе заняться им. Отведи его в безопасное место и присмотри, чтобы ему не причинили вреда.

– Двор Пенитора, мой лорд, – самое безопасное место. Дюжина вооруженных людей будет все время охранять его.

Валентин кивнул.

– Хорошо. Не оставляйте его одного. И вызови к нему врача: он перенес чудовищное потрясение. – Он поглядел на Слита. – Дружище, нет ли у тебя с собой фляжки вина? Я и сам тут пережил несколько странных минут.

Слит протянул ему фляжку. Рука Валентина так дрожала, что он чуть не пролил вино, поднося фляжку ко рту. Несколько успокоившись, он подошел к окну, через которое выпрыгнул метаморф.

Где-то далеко внизу, футах в ста, если не больше, горели фонари. Несколько фигур во дворе окружили нечто, покрытое плащом.

Валентин отвернулся.

– Метаморф, – растерянно проговорил он. – Не сон ли это? Я видел, как здесь стоял Король Снов, и вдруг он превратился в метаморфа и выпрыгнул в окно.

Карабелла тронула его за руку:

– Мой лорд, не хочешь ли отдохнуть? Замок взят.

– Метаморф, – снова удивленно повторил Валентин. – Как это могло случиться?

– Метаморфы были и в зале погодных машин, – сказал Тонигорн.

– Что? Кто это сказал?

– Мой лорд, Элидат только что вернулся из подземелья с удивительным рассказом.

Тонигорн махнул рукой, и из толпы вышел сам Элидат, усталый, в запачканном плаще и разорванном костюме.

– Мой лорд!

– Как погодные машины?

– Они целы и снова вырабатывают теплый воздух, мой лорд.

Валентин облегченно вздохнул:

– Хорошо! Там были, ты говоришь, метаморфы?

– Зал охраняли отряды в форме личной стражи короналя, – ответил Элидат. – Мы приказали им сдаться, но они не подчинились даже мне. Пришлось сражаться с ними. Мы убили их, мой лорд.

– Другого выхода не было?

– Не было, мой лорд. Умирая, они изменились…

– Все?

– Да. Все они были метаморфами.

Валентин вздохнул. Странность на странности в этом кошмарном перевороте!

Он чувствовал, как на него наваливается безмерная усталость. Машина жизни крутится снова, Замок принадлежит ему, фальшивый корональ – пленник, мир спасен, порядок восстановлен, угроза тирании устранена. И все-таки есть еще новая тайна, а он так страшно устал…

– Мой лорд, – позвала Карабелла, – пойдем со мной.

– Да, – глухо сказал он, – мне надо немного отдохнуть. – Он слабо улыбнулся. – Отведи меня, милая, на кушетку в комнате для одевания. Я часок посплю. Ты помнишь, когда я спал в последний раз?

Карабелла взяла его под руку:

– Кажется, несколько дней назад.

– Недели, месяцы назад. Но все равно, не давай мне спать больше часа.

– Хорошо, мой лорд.

Он упал на кушетку. Карабелла укрыла его покрывалом, погасила свет, и Валентин позволил усталому телу расслабиться. Через его мозг проносились яркие образы: Доминин Барджазид вцепился в колени старика, Король Снов злобно отталкивает его и орудует той странной машиной, затем быстрое изменение – и на Валентина смотрит лицо пиуривара. Страшный крик Доминина, метаморф, бросающийся к открытому окну… Все это снова и снова крутилось в измученном мозгу Валентина…

И незаметно к нему пришел сон, подкравшийся, пока он боролся с демонами зала Правосудия.

Спал он не час, как намеревался, а несколько больше. И проснулся оттого, что яркий, золотистый утренний свет бил ему в глаза. Он сел и потянулся. Все тело болело. «Сон, – подумал он, – дикий, смущающий сон. Нет, не сон».

– Отдохнул, мой лорд?

Карабелла, Слит, Делиамбер были рядом, охраняли его сон. Он улыбнулся:

– Отдохнул. И ночь прошла. Что-нибудь произошло?

– Почти ничего, – ответила Карабелла, – кроме того, что воздух снова нагревается. Замок ликует. Вниз по Горе идет известие о перемене, пришедшей на планету.

– Метаморф, который бросился из окна, разбился насмерть?

– Конечно, мой лорд, – кивнул Слит.

– У него были одежда и регалии Короля Снов и один из его приборов. Как это случилось?

– У меня есть лишь предположение, мой лорд, – сказал Делиамбер. – Я разговаривал с Доминином Барджазидом. Он почти лишился разума и поправится не скоро, если вообще поправится. Он рассказал мне кое-что. В прошлом году его отец, Король Снов, тяжело заболел, и все думали, что он вот-вот умрет. Ты в это время был еще на троне.

– Но я ничего не знал об этом.

– Они об этом не сообщали. Но он был очень плох, и тогда в Сувраэле появился новый врач откуда-то из Зимроэля, якобы обладавший большими знаниями. Действительно, Король Снов чудесным образом выздоровел, можно сказать, восстал из мертвых. И, поправившись, он убедил сына устроить тебе ловушку в Тил-омоне и сместить тебя.

Валентин задохнулся:

– Врач… Метаморф?

– Да, но принявший вид человека вашей расы. Затем, я думаю, он принял облик Симонана Барджазида и сохранял его, пока сила столкновения в зале Правосудия не заставила измененную форму заколебаться и исчезнуть.

– А Доминин? Он тоже?..

– Нет, мой лорд. Он настоящий Доминин, и вид того, кого он считал отцом, покалечил его мозг. Но, понимаешь, именно метаморф толкнул его на преступление, и легко догадаться, что другой метаморф заменил бы Доминина как короналя.

– А метаморфские стражники, охранявшие погодные машины, повиновались приказам лже-Короля Снов, а вовсе не Доминина. Тайный мятеж, так, Делиамбер? Вовсе не захват власти семьей Барджазидов, а начало мятежа меняющих форму.

– Боюсь, что так, мой лорд.

– Это многое объясняет, – произнес Валентин, глядя в пространство. – И вносит еще больше беспорядка.

– Мой лорд, – сказал Слит. – Нужно разыскать тех, кто скрывается среди нас, и истребить, а остальных запереть в Пиурифэйне, где они не смогут вредить нам!

– Полегче, дружище, – остановил его Валентин. – Ты все еще ненавидишь живых метаморфов, верно?

– Не без причины!

– Да, возможно. Ну что ж, мы их разыщем, чтобы не было тайных метаморфов, прикидывающихся понтифексом, Хозяйкой Острова или даже работником в стойлах. Но, я думаю, мы должны наладить отношения с этим народом и вылечить их от злобы, если удастся, иначе Маджипур будет ввергнут в бесконечную войну. – Он встал, застегнул плащ и поднял руки. – Друзья, у нас впереди много работы, но первым делом – праздник! Слит, назначаю тебя распорядителем. Устраивай банкеты, организовывай развлечения, приглашай гостей. Пошли известие на Маджипур, что все хорошо, или почти хорошо, и что Валентин снова на троне!

Тронный зал Конфалюма был самым большим из всех помещений Замка, роскошным, величественным, с яркой позолотой, прекрасными гобеленами, полом из шелковистого дерева с гор Кинтора. Там происходили самые важные имперские церемонии, но таких празднеств в этом зале еще не бывало.