17 августа 1906 «Есть лучше и хуже меня…» Есть лучше и хуже меня, И много людей и богов, И в каждом – метанье огня, И в каждом – печаль облаков. И каждый другого зажжет И снова потушит костер, И каждый печально вздохнет, Взгляну вши другому во взор… Да буду я – царь над собой, Со мною – да будет мой гнев, Чтоб видеть над бездной глухой Черты ослепительных дев! Я сам свою жизнь сотворю, И сам свою жизнь погублю. Я буду смотреть на Зарю Лишь с теми, кого полюблю. Сентябрь 1906
«Шлейф, забрызганный звездами…» Шлейф, забрызганный звездáми, Синий, синий, синий взор. Меж землей и небесами Вихрем поднятый костер. Жизнь и смерть в круженьи вечном, Вся – в шелках тугих — Ты – путям открыта млечным, Скрыта в тучах грозовых. Пали душные туманы. Гасни, гасни свет, пролейся мгла… Ты – рукою узкой, белой, странной Факел-кубок в руки мне дала. Кубок-факел брошу в купол синий — Расплеснется млечный путь. Ты одна взойдешь над всей пустыней Шлейф кометы развернуть. Дай серебряных коснуться складок, Равнодушным сердцем знать, Как мой путь страдальный сладок, Как легко и ясно умирать. Сентябрь 1906 Русь[35] Ты и во сне необычайна. Твоей одежды не коснусь. Дремлю – и за дремотой тайна, И в тайне – ты почиешь, Русь. Русь, опоясана реками И дебрями окружена, С болотами и журавлями, И с мутным взором колдуна, Где разноликие народы Из края в край, из дола в дол Ведут ночные хороводы Под заревом горящих сел. Где ведуны с ворожеями Чаруют злаки на полях, И ведьмы тешатся с чертями В дорожных снеговых столбах. Где буйно заметает вьюга До крыши – утлое жилье, И девушка на злого друга Под снегом точит лезвее. Где все пути и все распутья Живой клюкой измождены, И вихрь, свистящий в голых прутьях, Поет преданья старины… Так – я узнал в моей дремоте Страны родимой нищету, И в лоскутах ее лохмотий Души скрываю наготу. Тропу печальную, ночную Я до погоста протоптал, И там, на кладбище ночуя, Подолгу песни распевал. И сам не понял, не измерил, Кому я песни посвятил, В какого бога страстно верил, Какую девушку любил. Живую душу укачала, Русь, на своих просторах, ты, И вот – она не запятнала Первоначальной чистоты. Дремлю – и за дремотой тайна, И в тайне почивает Русь, Она и в снах необычайна. Ее одежды не коснусь. 24 сентября 1906 Тишина цветет Здесь тишина цветет и движет Тяжелым кораблем души, И ветер, пес послушный, лижет Чуть пригнутые камыши. Здесь в заводь праздную желанье Свои приводит корабли. И сладко тихое незнанье О дальних ропотах земли. Здесь легким образам и думам Я отдаю стихи мои, И томным их встречают шумом Реки согласные струи. И, томно опустив ресницы, Вы, девушки, в стихах прочли, Как от страницы до страницы Вдаль потянули журавли. И каждый звук был вам намеком И показáнным – каждый стих. И вы любили на широком Просторе легких рифм моих. И каждая навек узнала И не забудет никогда, Как обнимала, целовала, Как пела тихая вода. Октябрь 1906 «Ты можешь по траве зеленой…» Ты можешь по траве зеленой Всю церковь обойти, И сесть на паперти замшёной, И кружево плести. Ты можешь опустить ресницы, Когда я прохожу, Поправить кофточку из ситца, Когда я погляжу. Твои глаза еще невинны, Как цветик голубой, И эти косы слишком длинны Для шляпки городской. Но ты гуляешь с красным бантом И семячки лущишь, Телеграфисту с желтым кантом Букетики даришь. И потому – ты будешь рада Сквозь мокрую траву Прийти в туман чужого сада, Когда я позову. Октябрь 1906
вернуться Автор указывал, что использованные здесь образы – подлинно фольклорные. В октябре 1906 г. им было написано исследование «Поэзия заговоров и заклинаний». |
