«Я знаю: завтра будет то же…» Я знаю: завтра будет то же, Что было нынче и вчера; О, как неразличимо-схожи Мои простые вечера! Но ты, душа моя, ты рада, Уверена ты свято в том, Что зреет для тебя награда В уединеньи золотом. 1919 г. 18 июня. Среда. Москва «Среди членов Союза…» Среди членов Союза, Что в кафе «Домино», Выделяется муза Ротермунд де-Гурно Начиная с походки И кончая – увы! — Всем обличьем кокотки С ног и до головы. 1919 г. 29 июня. Воскресенье. Москва В. А. Гиляровскому («Писать экспромты мне судьбою суждено…») В альбом Писать экспромты мне судьбою суждено!.. Явившись в этот мир с фамильей экспромтиста, (Хоть в том, конечно, не вина его,) Приходится сейчас обделать дело чисто: Вам написать в альбом в мгновение одно, Чтоб поддержать престиж Минаева!.. 1919 г. 9 августа. Суббота. Москва Н. С. Берендгофу («Качаясь вышел на крыльцо…») В альбом Качаясь вышел на крыльцо И сел с трудом в авто граф… Я сделал кислое лицо, Внося в альбом автограф. 1919 г. 13 августа. Среда. Москва «Вся жизнь – напряженье в прицеле…» Вся жизнь – напряженье в прицеле, Томление вечной жаждой, И каждый стремится к цели, Но цели достигнет не каждый. И кто в свои силы верит, Идет не колеблясь прямо, Откроет заветные двери, Войдет в святилище храма. А тот, кто ищет проселков, Обходит в пути преграды, Страшится мнений и толков, Никогда не найдет награды. Иди дорогой любою, Пути не ищи короче, Никого не зови с собою, Не бойся обманов ночи. Доверяй лишь собственным силам, И тогда – в расцвете ль, в конце ли, Но ты окрепшим иль хилым Достигнешь желанной цели. 1919 г. 3 декабря. Среда. Москва «Слегка трещит камин и золотистый блик…» Слегка трещит камин и золотистый блик Бежит через ковер и прячется в портьере; В раскрытом словаре пучок сухих гвоздик, И милый голос твой доносится сквозь двери. Массивный книжный шкаф уходит в потолок, В нем собраны стихи поэтов разных вкусов, Здесь к Северянину прижался плотно Блок, И с Фофановым в ряд стоят Кузмин и Брюсов. Волнует сердце рифм и образов игра, И плавно и легко в ритмическом потоке, Одна вслед за другой, скользят из-под пера В раскрытую тетрадь ямбические строки. А на дворе мороз и светлый диск луны Взбирается в зенит, сквозь облака ныряя, И траурная тень от каменной стены Легла наискосок до ветхого сарая. Откинешься на стул, закуришь не спеша И позовешь тебя – счастливая минута! — И грезу пережив приветствует душа Покой и красоту домашнего уюта. <10 декабря 1919 г. Среда. Москва> «Два крепко спаянных звена…» Два крепко спаянных звена, Мы пополам делили годы Все, чем любовь была полна В минуты счастья и невзгоды. И нам казалось, что вокруг Ни у кого нет прав и власти Разъять сплетенье наших рук И разделить нас на две части. Но камень брошенный судьбой Нам доказал бесправность права, И разлетелись мы с тобой Налево ты, а я направо. <31 декабря 1919 г. Среда. Москва> Радость («Подойдет недотрогой-царевной…») Подойдет недотрогой-царевной, Свяжет сердце атласной тесьмой, И промолвит с улыбкой полдневной: «Улыбнись!.. На сегодня ты мой!..» И посмотришь, не так уже хмуро Стынет небо над садом нагим, И лицо у хромого амура Точно стало мгновенно другим. И поверишь, что жизни ты нужен, Кровь шумнее ударит в виски, И разорванной нитью жемчужин Разобьются сомненья в куски. И надеждами ум обнимая, Невозможным мечты серебря, Вдруг почувствуешь веянье мая Вместо жестких тисков декабря. 1919 «Вокруг замкнутые уста…» Вокруг замкнутые уста И неестественные лица, Но воплощается мечта И каждый должен веселиться. А жизнь – к Голгофе крестный путь И, повинуясь жесткой плети, Спешим, не смея отдохнуть, К недостижимому на свете. Покорны рабскому ярму, От унижения сгорая, Идем как в затхлую тюрьму К вратам обещанного рая. И жутко в этой суете Изображать собой паяца, И даже в муках на кресте По приказанию смеяться. 1919 |
