На поле боя («Туман окутал поле боя…») Туман окутал поле боя, Ночь прилегла на грудь земли, И звезды – вестники покоя — Свои светильники зажгли. И под покровом влажной ночи, В глубокий сон погружены, Лежат, смежив навеки очи, Отчизны верные сыны. Весна баюкает их сказкой, Благоухают им цветы, И ветер освежает лаской Их утомленные черты. Когда же ясен и спокоен Затеплит день востока нить, — Сойдет с небес крылатый воин, Чтоб павших сон благословить. 1915 г. 27 января. Вторник. Москва «Мы уснули… нам снится мучительный сон…» Мы уснули… нам снится мучительный сон; Затоптав сапогами скрижали любви И о Боге забыв, кровожадный тевтон Хочет мир потопить в неповинной крови. Но растают виденья тяжелого сна, Смолкнет гул канонады над лесом штыков, И вздохнет полной грудью родная страна, Навсегда сокрушив мощь надменных врагов. И прорвавшись сквозь груду нахмуренных туч, Еще ярче над ней после грома войны, Заблестит золотой ослепительный луч Вечной славы и мирной святой тишины. 1915 г. 29 января. Четверг. Москва «Ты так нежно прильнула ко мне…» Ты так нежно прильнула ко мне… И земная ты вся и небесная… Я дрожу, я горю как в огне, Ах, сейчас к новой жизни воскресну я! Я в твои погружаюсь глаза, Они тайной любви затуманены; Нас одна всколыхнула гроза И одною стрелою мы ранены. Тело жаждет и просит тебя, Сердце бьется с мучительной силою, Я томлюсь, я сгораю, любя… Дорогая!.. Желанная!.. Милая!.. 1915 г. 9 февраля. Понедельник. Москва России («Многострадальная страна…») Многострадальная страна, Любвеобильная Россия, Твоя могучая стихия До глубины возмущена. Сгустились тучи над тобой И гром войны нежданно грянул, Но дружно твой народ воспрянул Врагами вызванный на бой. И помня битву под Полтавой И Куликовскую страду, Он сокрушит в борьбе кровавой Культурных варваров орду. И будет время – в диком страхе, В столице вражеской страны, К твоим ногам падет во прахе Безумец, жаждавший войны. 1915 г. 13 февраля. Пятница. Москва «Помню миг расставанья с тобою, мой друг!..» Помню миг расставанья с тобою, мой друг!.. Ты пришла проводить в путь далекий меня, И в глазах твоих ясных светился испуг, Словно темная туча в сиянии дня. Ах, еще никогда мне твоя красота Не казалась милей, чем в тот памятный миг… Ты глубоко дышала, дрожали уста И слегка побледнел от волненья твой лик. И прощаясь, быть может навек, нежный взор Мне мгновенною лаской без слов рассказал То, что было несбыточным сном до сих пор, То, о чем я так долго, так страстно мечтал. И в разгаре сраженья под жарким огнем, И больным в тишине лазаретных палат, Я не раз вспоминал и средь ночи и днем Этот милый, так много сказавший мне взгляд… 1915 г. 17 февраля. Вторник. Москва «Сраженный пулей роковой…» Сраженный пулей роковой, Я умирал на поле битвы, И надо мною ангел мой Творил последние молитвы. Чуть жизнь во мне еще цвела… Сквозь полусомкнутые вежды Я видел белых два крыла И серебристые одежды. Но я не сожалел себя, Я пал за праведное дело, И лишь, родная, за тебя Душа томилась и болела. Я знал, что ты должна страдать, Что будет жизнь тебе лишь мукой, И мне хотелось увидать Тебя пред долгою разлукой. И осенил архистратиг Меня крылом и, умирая, Я увидал в последний миг Твои черты в посланце рая. 1915 г. 24 февраля. Вторник. Москва Христос воскрес!.. («Над лесом птичьи голоса…») Над лесом птичьи голоса Апрельским утром прозвучали: «Христос Воскрес!.. Прошли печали!..» И просветлели небеса. И звонкий птичий возглас лес С весенней искренностью встретил, И с шумом радостным ответил: «Христос Воистину Воскрес!..» Услышал ветер молодой, Поверил благостному чуду И эту весть разнес повсюду И над землей и над водой. И от сияющих небес До недр земли многострадальной Раздался дружно гимн пасхальный: «Христос Воскрес!.. Христос Воскрес!..» 1915 г. 25 февраля. Среда. Москва |
