Весна в Зубцове («Вот уж март… над зимою смеясь…») Из письма Е. В. Шаломытову Вот уж март… над зимою смеясь, Солнце в полдень печет понемногу; Непролазная липкая грязь Превратила в болото дорогу. Полоскается в луже свинья И четыре ее поросенка; Воробьев развеселых семья На заборе чирикает звонко. Роясь в куче навоза, петух Закричит неестественно дико, И затем напрягая свой слух Ждет такого же дикого крика. Моет баба белье у ворот И клянет свою горькую долю, И широко разинув свой рот Скачет мальчик на палке по полю… 1916 г. 2 апреля. Суббота. Москва Майским утром («Майский солнечный день…») Майский солнечный день… Все кругом расцвело; Распустилась сирень И стучится в стекло: — «Пробудись!.. Полно спать, Звукам утра внимай, Посмотри-ка: опять К нам пришел юный май! Год природа ждала Этих радостных дней, Им она отдала Все, что было у ней: И свою красоту И свой вешний расцвет; Посмотри, все в цвету, Все – улыбка и свет. Счастья близкого жди: Ясным пламенем вновь В просветленной груди Загорится любовь. Все теперь нипочем, Все возможно: ведь – май! Не грусти ни о чем И скорее вставай!..» <29 апреля 1916 г. Пятница. Москва> Памяти К. М. Фофанова («В расцвете радостного мая…») В расцвете радостного мая, Когда так жадно дышит грудь, Земли дыханье принимая, Окончил ты свой трудный путь. И пусть весна к твоей могиле Пять раз прокладывала след, Но мы тебя не разлюбили И не забыли, наш поэт. Бессильна черствой жизни плесень Коснуться светлой красоты Тех вешних грез, тех летних песен, Что соловьем пропел нам ты. Они своей певучей силой Нас греют в холоде и мгле… Спокойно спи, поэт наш милый, Ты много сделал на земле! <17 мая 1916 г. Вторник> «Счастье какое увидеться снова…» Счастье какое увидеться снова, После разлуки друг друга обнять, Сердцем взволнованным сердца родного Радостный трепет почуять опять. Взором тонуть в затуманенном взоре, Видеть черты дорогого лица, Сразу забыть все тревоги, все горе И целовать-целовать без конца. В сердце израненном острой тоскою Только сияние, только любовь… Неизъяснимое счастье какое После разлуки увидеться вновь! <15 июня 1916 г. Среда. Магино, Моск. губ.> Женя и Дора («Женя пишет сонату и скерцо…»)
Отрывки из дневника беспристрастного наблюдателя 20 июня. Женя пишет сонату и скерцо, Четверть суток сидит за роялем; Дора с тайной печалью на сердце Бродит взором по облачным далям. 21 июня. Женя пишет, пишет, пишет, Он кончает акт балета; Дождь пошел, он и не слышит, Наплевать ему на это. А Доре беспричинно больно, Она вздыхает и грустит, И очень-очень недовольна, Что дождь по веткам шелестит… 22 июня. Женя снова пишет и играет, Над бумагой наклонив свой профиль; Дора снова сумрачно вздыхает И от скуки кушает картофель. 23 июня. Женя кончил скерцо и балет, Нынче он одной сонатой занят; Доры же сегодня дома нет: — Женю за душу никто не тянет… И так далее до конца лета. 1916 г. 4 июля. Понедельник. Магино, Моск. губ. «Я спокоен как в юности вновь!..» Я спокоен как в юности вновь!.. Меня больше ничто не тревожит; В моем раненом сердце любовь Умерла и воскреснуть не может. Все, что было, не будет опять, Что прошло – не появится снова, А любить лишь затем, чтоб страдать Слишком трудно для сердца больного. Буду жить никого не любя, Без тревог и ненужных страданий, Но порой вспоминая тебя, Может быть, не сдержу я рыданий. 1916 г. 18 июля. Понедельник. Магино, Моск. губ. Е. В. Шаломытову («Когда вечера лучезарны и долги…») Когда вечера лучезарны и долги И небо в сиянии, Неплохо поплавать на лодке по Волге В приличной компании. Небрежно букет васильков бросить в воду Пусть гонит волна его, Сказать что-нибудь про луну и погоду И вспомнить Минаева. 1916 г. 23 июля. Суббота. Магино, Мос. губ. |
