На долю императора Феодосия I, прозванного Великим, выпало две задачи: во-первых, он должен был спасти империю от упорного натиска готов, которые ко времени его правления грозили самому существованию государства. Во-вторых, ему надо было установить единство внутри империи, раздираемой религиозными смутами. Редкостное пристрастие горожан к богословским спорам еще в IV в. вызывало изумление святого Григория Нисского:
«Одни, вчера или позавчера оторвавшись от черной работы, вдруг стали профессорами богословия. Другие (кажется, прислуги), не раз битые, сбежавшие от рабьей службы, с важностью философствуют о непостижимом. Все полно этого рода людьми: улицы, рынки, площади, перекрестки. Это — торговцы платьем, денежные менялы, продавцы съестных припасов… Ты спросишь их об оболах (монетах. — Н. И.), а они философствуют о Рожденном и Нерожденном. Хочешь узнать цену на хлеб, а они отвечают: “Отец более Сына”. Справишься, готова ли баня? Говорят: “Сын произошел из несущих”».
Со вступлением на престол императора Феодосия I обстановка в империи изменилась. Прибыв в Константинополь в 380 г., сразу после крещения, он стал настойчиво и неуклонно бороться с еретиками и язычниками.
Сначала он предложил арианскому епископу отречься от своей ереси, однако тот отказался исполнить волю императора и удалился за городские ворота, где продолжил арианские собрания. В самом же Константинополе все храмы были переданы последователям Никейского собора, был издан эдикт (манифест) о вере «К жителям города Константинополя»:
«Желаем, чтобы все народы, какими правит власть нашей милости, следовали той религии, которую божественный апостол Петр передал римлянам… и исповеданием которой прославляются первосвященники Дамас и Петр, епископ Александрии, муж апостольской святости, чтобы мы все, согласно апостольскому установлению и евангельскому учению, верили в одно Божество Отца и Сына и Святого Духа при равном величии их и благочестивой Троичности… Только те, кто исповедует равночестную Божественную Троицу, называются кафоликами; прочих же, дерзких и безумствующих, принуждаем нести бесчестие еретического учения. Собрания их не должны называться церквами, и они сами будут подвергнуты наказанию не только по Божьему осуждению, но и по нашему повелению, принятому по небесному внушению».
По словам одного из исследователей, император Феодосии I «первый из государей от своего лица, а не лица Церкви, регламентировал кодекс христианских истин, обязательных для подданных»[12]. Желая внести мир и согласие в христианскую церковь, император в 381 г. созвал в Константинополе II Вселенский собор, главным на котором был вопрос о ереси Константинопольского епископа Македония, отвергавшего Божество третьего Лица Святой Троицы — Духа Святого. Он учил, что Дух Святой — не Бог, и называл его тварью (или сотворенной силой), и притом служащей Богу Отцу и Богу Сыну, как ангелы. Ересь Македония на соборе была осуждена и отвергнута, и был утвержден догмат о равенстве и единосущии Бога Духа Святого с Богом Отцом и Богом Сыном.
Ведя беспощадную борьбу против еретиков, император Феодосии Великий также решительно действовал и против язычников. Он не только продолжал издавать законы против язычества, но и рядом административных мер окончательно запретил языческий культ как в общественных собраниях и храмах, так и в частных домах. Языческие храмы подлежали закрытию, а их здания иногда служили государственным нуждам. В 392 г. Феодосии I издал последний закон против язычества, окончательно запрещавший жертвоприношения, воскурения фимиама, развешивание венков и т.д. Уличенный в принесении жертвы или гадании по внутренностям животных обвинялся в нанесении оскорбления императору и религии, а имущество его конфисковывали. Чиновникам, небрежно исполнявшим этот закон, грозили большие денежные штрафы.
Византиискии император Феодосии Великий
Однако Византийскую империю и впоследствии не раз потрясали религиозные распри и богословские споры. Так, император Лев III Исавр (717—741) в первое десятилетие своего правления был занят преимущественно отражением внешних врагов и укреплением трона. Относительно икон он тогда не предпринимал никаких мер, только потребовал от евреев и восточной секты монтанистов принять крещение. А потом сам, заразившись ересью и считая святые иконы идолами, во время своего правления воздвиг на них сильное гонение.
Иконоборцы в принципе отвергали возможность изображать Иисуса Христа, Пресвятую Богородицу и святых средствами светского искусства. В основу их учения был положен главный догмат христианства о единстве в Святой Троице всех трех божественных ипостасей, которые неописуемы и не могут быть постигнуты человеческим разумом. И уж тем более не могут быть представлены в антропоморфных образах. Если художник будет изображать только человеческую природу Иисуса Христа, то он впадет в ересь несториан, разделявших в Спасителе две ипостаси; если же он попытается представить божественную природу Иисуса Христа, то впадет в монофизитство, допускавшее полное поглощение человеческой Его природы божественной. Иными словами, всякая попытка изобразить Иисуса Христа влечет за собой еретические заблуждения.
Историк Феофан считает, что император решил уничтожить почитание святых икон, надеясь этой мерой удалить одну из главных преград для сближения христиан с иудеями и мусульманами, отрицательно относившимися к иконам, и этим самым подчинить их империи. Церковный собор 754 г. предал анафеме всех, кто осмеливался изображать на иконах лики святых «бездушными и безгласными вещественными красками». В период иконоборчества было уничтожено много произведений византийского искусства, связанных с религиозными сюжетами. Сжигались прекрасные иконы, безжалостно замазывались великолепные фрески, разрушались мозаичные шедевры…
В Византийской империи действительно много икон украшало храмы и церкви; особенно почитались чудотворные иконы, обладавшие чудодейственной силой. Иконы проникали и в домашнюю жизнь византийцев; вытканные изображения святых, например, украшали парадные одеяния византийских аристократов. Так, есть сведения, что на тоге одного сенатора была выткана история всей земной жизни Иисуса Христа. Но многие, поклоняясь иконам, иногда чтили не лицо и не ту идею, которые изображались на них, а материал, из которого она была сделана. Глубоко укоренившись в жизнь и привычки людей, почитание икон многими стало пониматься в том смысле, что образ — это посредник между святым и тем, кто просит у него помощи; что во всех положениях и предприятиях помощь и успех зависят от присутствия образа и что молитва перед ним более действенна, чем молитва в храме.
Когда однажды Лев III Исавр захотел крестить нескольких евреев и монтанистов, те воспротивились, указав в числе причин своего отказа и на то обстоятельство, будто бы в Церкви Христовой процветает идолопоклонство. В 726 г. император издал указ, в котором говорилось, что почитатели икон — идолопоклонники, так как почитают то, что сделано человеческими руками. И обратился к Константинопольскому патриарху Гермогену, чтобы тот, употребив все свое влияние, принял бы участие в исполнении его затеи. Однако патриарх начал защищать почитание святых икон, указывая, что этот церковный обычай ведет свое начало от апостолов.
Раздраженный неуступчивостью патриарха, Лев Исавр сверг его с патриаршего престола и возвел на него Анастасия, который посчитал более спокойным и безопасным для себя согласиться с императором. Святые иконы было приказано выносить из храмов и домов, приносить их на площади и сжигать. Священные изображения на стенах храмов и церквей — уничтожать; изображения Спасителя, Божией Матери и святых угодников Божиих, какие были поставлены на открытых местах, — разрушать.
