— Покажись! — заорала она. — Покажись сам!

И тут ее оглушила тишина. Кости больше не поднимались, застыв на месте. Девушка перевела дыхание, только сейчас ощутив как устала.

— Сильна однако, — раздался голос за спиной.

Белава резко обернулась, сжимая беснующийся меч. За ее спиной стоял невысокий старичок. Старичок поглядывал на нее из-под лохматой челки. Его борода спускалась ниже пояса, прикрывая впалый живот.

— Кто ты, дедушка? — спросила Белава.

— Так Брега я, знахарь здешний, — ответил старичок.

Белава повела носом.

— Неживой ты, дедушка, а не упырь. — присмотрелась к нему чародейка. — Призрак… любопытно-о, — протянула она.

— Что ж тебе любопытно, девонька? — хитро прищурился призрак.

— Так ведь мастер говорил, что призрак силой не обладает: не волшебной, не телесной. Невыполненное дело, нежелание уйти, привязка к месту… Ты дедушка, насколько понимаю, всем этим сразу зацепился здесь, но как ты мертвечину поднять смог?

— Все тебе расскажи, — хмыкнул дед. — А ты вообще здесь зачем?

— Меня уговорили калиновцы разобраться с тем, кто проезжих губит. Уж не ты ли?

— Я, — не стал отпираться призрак. — Я же их, дураков, спасаю.

— Об этом я догадалась. В подполе-то у тебя Урята лежит?

— Он, злодей. Только ведь ты мое заклинание сняла… ума не приложу как только. Так что поведет его хозяин теперь, не удержишь.

— Не так сложно его снять-то было. А зачем ты меня закрыл? Не помирать же мне рядом с Урятой было. И упырей зачем натравил? А людей зачем губил?

— Каюсь, на злое пошел, чтобы их домой вернуть. Думал, опустеет тракт и вернуться. Особливо когда этого поймал. А чары не спали, и люди обратно не идут. Дух его силен, держит их. С духом-то не справиться. С телом не умер.

— Хорошо, начнем сначала. С чего все началось? — спросила Белава, присаживаясь на бревно, лежащее рядом с покосившимся забором.

— С чего это мне тебе рассказывать? — заупрямился призрак.

— Так я помочь не смогу, если не пойму все до конца. То, что люди в недоброе место ушли, это я почувствовала, что ради этого и дары раздал Урята, я тоже поняла. Но многое мне неясно. Ты ведь знаешь, расскажи, будь добр.

Призрак сел рядом с ней, и змейка недовольно зашипела.

— Меч у тебя любопытный, откель такой? — полюбопытствовал Брега.

— Батюшка для меня специально отковал, — честно ответила девушка. — Так расскажешь?

— Расскажу, так и быть.

— Началось все лет тридцать назад, когда Урята только пришел в ту деревню у тракта. Был он молод совсем и глуп. Ихний-то знахарь помер, потому недавнего ученика пригласили к себе охотно. Все шло честь по чести. Деревенские к нему лечиться ход или, на праздники и похороны звали. Урята работу честно выполнял. В той-то деревне мастерицы по кружевам испокон веков были. Славилось их плетение далеко за пределами окружных сел и деревень. Кузнецы опять же знатные были.

— Ткачихи и швеи… — добавила девушка.

— Да, не перебивай. Мастеровая деревенька была. И вот решил как-то их молодой чародей деревне помочь, чтобы поток проезжих стал больше, чтобы деревня в город выросла. А чтоб быстрей все получилось, решил глупый чародей попросить помощи там, где лучше помощи не искать. Провел обряд, призвал демона, полосонул по руке ножом, чтобы откуп демону кровью своей отдать, а демон-то хитрей и сильней оказался. Не принял он жертву чародея, сказал, что свое он взял. А Уряту повязал словом, что свое пожелание он выполнит, иначе худо будет. Чародейка довольный спать лег, а утром вышел, а в деревне не души. Пустая деревенька-то стоит, всех рогатый забрал. Такой вот откуп за помощь. Урята за голову схватился, к городскому колдуну побежал за помощью, у него же учился. А тот руками развел. Обещал молчать о пропаже целой деревни, помог заклятие забвения на нее положить. Помыкался недотепа, а демон требует выполнить обещанное. Из деревни село, из села город, а он тайный владыка. Посопротивлялся Урята, помыкался и набрел как-то на Калиновку. Наш народ всегда гостеприимный был. Сама видишь, живем на отшибе. Обрадовались, приютили. Знахарь, сказали, хорошо, а чародей не помешает. Так и прижился. Мне он как-то сразу не понравился, а вот люди прониклись. Однажды попросили чудо показать, тут и началось. Чтобы все получилось, ему нужно было не силой действовать. Только не чудо это было. Не сами бабы плести начали, души в них сгинувших вошли. Всех приспособил. Этот, что в доме спит, с женой заблудились, набрели на нас. Тут их Урята и прибрал. Остались жить, сами не поняли как. А потом чародей и вовсе их увел на место старой деревни. Урята людей быстро осаживал в новой деревне, так в село оно и выросло. Я пытался докричаться, но маловато силенок-то. А там, как помирать стал, сам себя проклял, что не знать мне покоя, пока не освобожу людей и не верну домой. Когда помер, испугался, что сила вместе с телом ушла, не такая уж она и большая была, а оказалось, что без тела сила освободилась. Я научился ее подчинять и начал. Сначала отпугивал от села проезжих, не помогло. Урята, будь он неладен, защиту поставил. Вот тут мне и пришлось прибегнуть к помощи. То зверя надоумлю, то мертвяка подниму. А там уж управлять сложно. Простой-то человек пугается нечисть, мыслить перестает. Орут, как дураки, руками закрываются, а упырина страх чует и жрет. От волков и медведей, когда убегали, когда не успевали. Я же ярил зверя. Упырей Урята отлавливал, а зверь в лес уходил. Но народец ездить перестал, посчитали гиблым местом. Думал, все, добился. Ан, нет. Урята решил меня изгнать. — тут призрак жутковато заухал— засмеялся. — След он мой уловил. Приперся, круги чертить начал, знаки писать. Я его в подпол заманил. Заухал, запричитал, он и кинулся меня догонять, я крышку-то и захлопнул, заклинанием опутал. Он неделю бушевал и выл, а потом все, отошел. Тело умерло, а вот дух нет. Недаром хозяин его демон. Пока дух жив, будут эти дураки там сидеть. А теперь ты и тело освободила. Как воссоединятся дух с телом, так он сильней станет. И меня изгонит, и вновь запустит колесо. Будут наши паучихи ткать, прясть и плести, поедут люди, получит демон свой город. Представляешь сколько там душ будет? Ты уж извиняй, что на тебя мертвяков натравил, думал, ты Уряту спасать пришла.

— А почему демон до сих пор своего раба не вытащил? — удивилась Белава.

— Так нет тут его власти. А вот тело, когда ход открыт, наружу вытащит.

И как подтверждение его слов, раздался рык. Из дома, пьяно покачиваясь, вышел мертвец. Призрак кивнул:

— Ну, встречай, девонька, теперь он твой.

Белава встала на ноги, потянулась, подняла меч, звенящий от нетерпения и залихватски свистнула, привлекая внимание мертвяка.

— Ты, девонька, не дай телу с духом соединиться. Чую я его тут.

— Попробую. — ответила Белава и нанесла первый удар, магический.

Тело откинуло назад, но на ногах мертвяк все-таки удержался. Он покачнулся, наклонился вперед и побежал, будто собираясь забодать девушку. Она отскочила в сторону, занесла меч, и… тело побежало дальше.

— Догоняй, — заорал призрак Бреги, — он к духу своему стремится!

Белава бросилась вдогонку. Она уже настигала мертвяка, когда тот вдруг сделал мощный прыжок. Перед глазами девушки сверкнуло, за спиной завыл призрак, земля содрогнулась, и Белава упала на колени. Она смотрела, разинув рот, как тело чародея изогнулось и задергалось, обрастая новыми сухожилиями, венами, сосудами, мышцами.

— Бей! — кричал призрак.

Это вывело девушку из оцепенения. Она вновь взметнула меч и рванула на возрождающегося Уряту, но уткнулась в стену из обжигающего жара и отлетела назад. Наконец, на теле появились кожа и волосы, и Урята обернулся. Белаву тут же взяло сомнение, что так чародей выглядел до смерти. В зрачках его плясал огонь, жар по прежнему исходил от него. Он оскалил заострившиеся зубы и подмигнул:

— А вот теперь нападай, девка, — и захохотал жутковатым каркающим смехом.