Вартан повернулся на другой бок. Там была любовь, теперь он точно может это сказать. А может, и у Гульнары то же? Кто у нее раньше был? Одни шалопаи. А этот… Дима, похоже, парень серьезный, настоящий воин. Только глупый, конечно. Так это от молодости. Со временем пройдет. И чем они там в тайге занимаются, интересно знать?

Вартан окончательно понял, что уже не уснет. Он спрятал нож за пояс и выбрался наружу. Рядом с палаткой едва заметно вырисовывалась фигура спящего человека. Вартан тихо подошел поближе и присел рядом на корточки. Вот еще одна проблема. Тот, кого искали по всему свету, оказался пустым. И, следовательно, никому не нужным. Ни Хозяину, ни ему, Вартану. По всем правилам его следовало бы убрать. Нет человека — нет проблемы. А то еще окажется вдруг, что это очередная хитрость бывшего повелителя. Мало ли что этот «Володя» наплел. Может, груз успешно взяли, а к ним пожаловал «чистильщик»? Эх, знать бы все наперед!

— Что сопишь? — вдруг спросил лежащий человек. — Убить хочешь?

От неожиданности Вартан вздрогнул.

— Есть такие мысли, — сказал он нехотя. — Не люблю я подозрительных случайностей. Ты почему не спишь?

— Полетал, походил, крылья-ноги натрудил, — сказал Владимир и сел. — Все тело ноет. И башка гудит как с похмелья. Дочка твоя постаралась. Боевая она.

Они помолчали.

— А что не убил-то? — спросил Владимир. — Спящий человек — легкая добыча.

— Не знаю, — ответил Вартан. — Я теперь многого в себе не понимаю. Поглупел, наверное.

— А, может, поумнел, — не согласился Владимир. — А если еще точнее, то у тебя сейчас переходный период. Из одного мира в другой шагнул, но вторая нога позади осталась. Давай уж, решайся.

— Трудно.

— Да я понимаю. Я ведь и сам не рад, что не в свою шкуру влез. Стрельба, трупы… Сидел бы сейчас в конторке, бумажки перекладывал. Бутылочка по субботам, друзья. А какую женщину оставил! Дурак.

— Той женщины уже в живых нет.

— Как это? — вскинулся Владимир. — Почему?

— Подставили ее тебе, — сказал Вартан. — Когда поняли, что ты груз в тайге спрятал. А потом убрали за ненадобностью.

— Что вы за люди! — с отвращением произнес Владимир. — Среди вас нормальные есть или одно дерьмо?

Вартан молчал.

— Шагай вперед, Вартан! — сказал Владимир. — Не останавливайся. У тебя дочь растет. Что ты ей скажешь, когда взрослой станет? Что любимый папа — убийца? Очень она обрадуется.

— Много ты обо мне знаешь, — хмуро произнес Вартан. — «Шагай!» А что там, у вас, хорошего? Ползаете, как блохи в шерсти. Друзья, бутылочка… Жизни настоящей не видите.

— А ты ее знаешь, настоящую жизнь? Что это за штука?

— Быть сильным, — сказал Вартан. — Уничтожать врагов. Видеть на десять шагов вперед. Мстить. Быть безжалостным. И не позволять никому быть таким же по отношению к себе.

— Ну прямо боевик! — усмехнулся Владимир. — А тебе никогда не хотелось быть обманутым? Брошенным? Разочарованным? Страдать от неверия в себя?

— Никогда! И что в этом хорошего?

— А то, что это и есть жизнь, — убежденно сказал Владимир. — А твое «не нравится — убить, слабый — унизить» — это на уровне джунглей. У человека ведь кроме «да — нет» есть еще и «может быть», «а вдруг», «почему» и «прав ли я?» Полутона, понимаешь, радуга, а не черный и белый цвета. Иногда и слабым себя почувствовать нужно, и простить кого-то. Ты хоть плакал когда-нибудь?

— Еще чего!

— Попробуй. Даже крокодилы плачут, а у них зубов — ого!

Владимир махнул рукой:

— Да что я тут разговорился. Дело твое, решать тебе. А я не судья. Ты больше меня повидал и, наверное, умнее. Просто живешь ты не так, как хочешь, а согласие с самим собой, как сказал кто-то, и есть счастье. Ну что, будешь меня убивать или погодишь?

Вартан тихо засмеялся:

— Погожу.

— И правильно, — согласился Владимир. — Не нужен я тебе сейчас, конечно, без груза, но обузой не буду. Выберемся отсюда, улечу в Чернявинск. И заживу лучше прежнего.

— Не надо в Чернявинск, — сказал Вартан. — Они будут проверять. Тебя не оставят в покое.

— Тогда здесь останусь, в Питере.

— И здесь не надо. Тоже может быть проверка.

— Куда же мне деваться? — озаботился Владимир.

— Придумаем.

Вартан поднялся на ноги:

— Пойду дочь поищу. Ушла куда-то с твоим другом.

— У речки они, — сказал Владимир. — Вечные проблемы обсуждают: дружба, любовь. Да ты не волнуйся, Димка парень порядочный.

Неслышно ступая, Вартан по тропинке пошел к реке. Когда за черными стволами деревьев на воде засеребрилась длинная лунная дорожка, он услышал счастливый смех дочери.

— Нет, неправильно. Когда целуешься, надо губы не сжимать, а чуть-чуть приоткрыть. И голову наклони, а то мне твой нос мешает.

Вартан почувствовал легкий укол ревности. Улетит скоро от него дочь.

— Мне холодно. Обними меня крепче.

Вартан повернулся и пошел обратно. Забрался в палатку, засунул нож под изголовье и спокойно уснул.

Наутро они сели вокруг крохотного костерка из таблеток сухого спирта. Гульнара разлила чай в пластиковые стаканчики.

— Надо отсюда уходить, — сказал Вартан. — Здесь нам больше делать нечего.

— Может, захватим вертолет? — предложил Дима. — Я знаю укромную дорожку к аэродрому. Обезоружим охрану, и — в Питер.

— Во-первых, не долетим, далековато, — сказал Владимир. — Горючего не хватит. Во-вторых, могут догнать, у них техники навалом, даже «МИГ» имеется. В-третьих, никто из нас вертолеты водить не умеет. Если только Вартан?

— Вертолеты мы захватывать не будем, — сказал Вартан. — Опасно и ни к чему. Через несколько дней за нами прилетит «МИ-8» из Петропавловска. На нем и уйдем.

— Это недалеко отсюда, — включилась в разговор Гульнара. — Километров тридцать. Даже я запросто пройти могу.

— Как у тебя нога, Дима? — спросил Владимир. — Сможешь?

— Нормально. Как новая.

На следующую ночь их разбудила стрельба. Они побежали к реке.

— Это не в Калчах, — сказал Вартан. — Похоже, на аэродроме. Что-то у них там не заладилось. Патронов не жалеют.

В стороне от поселка желтыми пунктирами метались трассеры. Постепенно звуки автоматных очередей переместились в часть и стали приближаться к поселку.

— Друг дружку поливают, — сказал Владимир. — Следовало ожидать. Рано или поздно эти пауки все равно сцепились бы.

Сразу в нескольких местах появились языки огня, быстро распространились вглубь и вширь. На противоположном берегу замелькали фигурки людей. Вартан постоял минуту, посмотрел и направился к лодке.

— Я скоро.

— Ты куда? — спросил Владимир. — За оружием? Автомата и ружья нам хватит.

Но Вартан махнул рукой и оттолкнулся от берега.

Через три часа они услышали тарахтенье лодочного двигателя. В берег уткнулся дюралевый нос «Казанки».

— Зачем? — спросил Владимир. — Ты же сказал, что придет вертолет.

От Вартана густо пахло гарью.

— Не помешает, — лаконично ответил он и устало пошел к палатке.

Поднявшееся над горизонтом солнце с трудом пробило лучами дымное серое небо. Стрельба в Калчах затихла. Противоположный берег Камчатки и сбегающие к реке улицы поселка были пустынны.

— Все, — сказал Владимир. — Отвоевалась крутизна. Как только об этом узнают в Питере, сразу вышлют десант. Только ловить уже некого будет. Не пора ли и нам?

— Уйдем ближе к вечеру, — сказал Вартан. — Безопаснее, с воздуха мы как на ладони.

К обеду они, уже особо не таясь, разожгли костер и разогрели консервы. После еды Гульнара с Димой снова пошли на реку. Вартан проводил их долгим взглядом. Владимир засмеялся:

— Болит отцовское сердце?

— Беспокоится, — уточнил Вартан. — Научился он как следует целоваться или нет?

Владимир не успел ответить. Где-то в стороне от Калчей раздался звук, похожий на взрыв. И тотчас — гул, похожий на звериный рык. Они не сговариваясь бросились к реке. Навстречу им бежали Дима с Гульнарой.

— Ракета! — закричал, увидев их, Дима. — Ракета взлетает!