Он вернулся к первоначальному докладу о пропавшей. Здесь было кое-что, чего он раньше не замечал. Подпись внизу бланка — «Детектив сержант Б. Ф. Бойлан». Так Бойлан уже вел это дело! Понятно, почему он хотел сплавить его в руки национальной оперативной группы. Под первым докладом помещалась фотография Хью, Майны и Кристофера Осборнов, снятая в выходной или что-то вроде того. Майна сидела на стуле с ребенком на коленях, Осборн, присев рядом с ней, держал одну из ручек сына в своей руке, а свободной подавал знаки фотографу. Малыш смотрел пытливо и взволнованно, его лицо было обращено к материнскому. Майна Осборн — красивая женщина, подумал Девейни. Ее ровные зубы казались очень белыми на фоне смуглой кожи, на ней было яркое сари — темно-малиновая ткань с позолотой на краях. Ее взгляд выражал добродушное изумление. Интересно, кто их фотографировал? Оборотная сторона снимка была пуста.
Он вернулся к докладу об исчезновении Майны Осборн и прочитал полное описание пропавшей: рост, вес, телосложение и мелкие особенности — зубы, голос, акцент, походка, характерные черты; места, которые она посещала; ее привычки. Имелся набросок необычной заколки, которую несколько опрошенных видели как раз перед исчезновением Майны — пара металлических филигранных слоников.
Что же случилось? Исчезновение. Убийство, суицид, несчастный случай, похищение, побег — и ничего определенного, чтобы подтвердить или опровергнуть любую из версий. Но были мелочи, едва заметные, которые подталкивали к одним версиям и уводили от других; наверное, с этого и стоило начать.
Возможность похищения не отвергалась, но требования выкупа не поступало. Могла ли Майна Осборн сбежать, как предположила доктор Гейвин, удрать из страны, не оставив следа? Если так, то вопрос не только в том, каким образом она бежала, но и почему. Девейни обратился к медицинскому обследованию Майны и Кристофера Осборнов: нет ли намека на плохое физическое обращение. Если родные и друзья, с которыми он контактировал, не врали, Майна Осборн, с тех пор как исчезла, ни с кем не связывалась.
При несчастном случае или самоубийстве нередко обнаруживается тело. Конечно, бывали случаи, когда люди бесследно исчезали в болотных ямах. Майна Осборн поселилась в этом районе не так давно, чтобы, подобно коренным жителям, знать безопасные тропинки через болота. Но вряд кто-то сейчас путешествует через болота пешком, а в данных обстоятельствах ничто не намекало на такую возможность. Кроме того, Драмклегганское болото находилось в стороне от дома Майны; и зачем было его пересекать? Если Майна оказалась в болоте, то не по своей воле. Убийство оставалось наиболее вероятным, а Хью Осборн был первым из подозреваемых.
Осборн позвонил на данбегский полицейский пост в 10 часов вечера, в начале октября, приблизительно два с половиной года назад. По его утверждению, он отсутствовал три дня, находился на научной конференции в Оксфорде. Сразу же после полудня он вылетел из Хитроу в Шэннон. Добравшись до дома около шести того же вечера, он увидел машину жены в старой конюшне, служившей им гаражом, но ни ее, ни сына не нигде не нашел. По свидетельству другой обитательницы дома, Люси Осборн, Майна с сыном ушла в Данбег сразу после полудня. По-видимому, ее короткая пешая прогулка с Кристофером в складном стульчике на колесах была вполне обычной; в машине неисправностей не обнаружили. Но в половине седьмого, когда они все еще не вернулись, Осборн, как он рассказал, начал обыскивать дом и прилегающую землю, а после десяти позвонил в полицию. Но поскольку Майна Осборн была совершеннолетней, а свидетельств преступления не имелось, полиция не могла начать расследование до истечения семидесяти двух часов со времени ее исчезновения.
Когда еще два дня прошли безрезультатно, на поиск бросили дополнительные силы. Прочесали поля и дороги между домом и деревней, а также земли в Браклин Хаус. В портах, железнодорожных станциях и воздушных терминалах были развешаны фотографии пропавших матери и ребенка. Полиция начала опрашивать жителей городка. Выяснилось, что Майна Осборн посетила местный филиал AIB-банка, где сняла со счета две сотни фунтов. Затем она повела сына в пилкингтонский магазин и купила ему пару новых сапожек, в которых он и покинул магазин. Последний раз ее видели на Драмклегганской дороге, скорее всего, возвращающейся домой. Те, кто видел ее в деревне, говорили, что Майна была более задумчива, чем обычно, пожалуй, выглядела подавленной. Но никто не нашел складной стульчик. Обильные дожди, лившие целыми днями, смыли все следы. Когда и на четвертый день поиск ни к чему не привел, стали обшаривать дно озера в районе дома и деревни. Дайверы вернулись ни с чем.
Только тогда полиция стала подробно допрашивать Хью Осборна относительно его местонахождения в день исчезновения жены. Он действительно улетал на конференцию, но обратный самолет из Лондона приземлился в Шэнноне в полдень, за целых шесть часов до того как Хью прибыл домой. Поездка из аэропорта не могла занять более двух часов. Осборн мог сообщить только о том, что не выспался прошлой ночью, поэтому почувствовал усталость, остановился на дороге в Маунтшаннон и заснул в машине. Не нашли никого, кто бы подтвердил или опроверг его показания. С этого момента он стал главным подозреваемым. Если он все сочинил, мог бы придумать и лучше. И лишь два обитателя Браклин Хаус, Люси и Джереми Осборн, подтвердили: Хью действительно добрался до дома в шесть. Странно, подумал Девейни: Люси Осборн, вдова какого-то дальнего родственника, живет с сыном в Браклине последние восемь лет. Возможно, эти двое солгали; почему они должны подвергать себя опасности, донося полиции на того, кто кормит их и дает приют?
У Осборна, кроме дома и небольшого участка, по-видимому, не было иного имущества, и со времени исчезновения жены он нуждался в деньгах. Девейни пролистал дело, пока не нашел документ, который искал. В соответствии с утверждением Кевина Рейди, представителя страховой компании Хановер, с момента заключения брака у Хью Осборна появился значительный страховой полис на жену — семьсот пятьдесят тысяч евро — и такой же полис на себя. В случае смерти одного из супругов ему наследовал остающийся в живых. Возможно, для Осборнов эта сумма не была значительной, хотя по иным стандартам обеспечивала мотив убийства. Но какой смысл в убийстве жены ради страховки, если нельзя предоставить тело? Доказательств грязной игры — ни хрена, резюмировал Девейни, но и предъявить претензии на деньги без официального свидетельства о смерти невозможно. Должно пройти семь лет со дня исчезновения.
Ладно, допустим: необходимо избавиться от тела — или тел в данном случае — так, чтобы их никогда не нашли… Девейни мысленно перебирал различные методы устранения. В любом случае это сложная задача, и все зависит от того, было ли убийство преднамеренным или спонтанным. Сожжение и захоронение заняло бы время. Поиск сосредоточивался на открытых пространствах, в радиусе десяти-пятнадцати километров вокруг Данбега, и главным образом — в районах с потревоженной землей, что могло указать на неглубокую могилу. Полиция обыскала колодцы и болотные ямы. Ну, а внутри Браклин Хаус? Когда следствие сосредоточилось на Осборне, крепость перевернули вверх дном, но старые цитадели, подобные местной, обычно изобилуют тайными комнатами и переходами. Когда они с Нуалой были в Портумна Касл, гиды демонстрировали полости в одной из стен, где прятали священников в период гонений, когда католицизм был вне закона. Девейни решил проверить чертежи Браклин Хаус, прошлые и настоящие.
Может, попытка отыскать тело и не лучший подход. Проводя расследование убийства, обычно пытаешься побольше узнать о жертве. Чем больше знаешь, тем легче понять, почему кто-то захотел ее смерти. Майна Осборн была человеком искусства, художником, вспомнил он. Полезно взглянуть на ее работы.
Годы, проведенные в Корке, научили его, что есть множество побуждений к убийству — жадность, ревность, месть, даже любовь, обратившаяся в жгучую ненависть. Может, следствие недостаточно погрузилось в сумрачное царство порывов и инстинктов? Он помнил, как еще молодым детективом обратил внимание на посмертное медицинское освидетельствование одной молодой женщины, по-видимому, отравившейся. Патанатом объявил: «Исследуем яд, исследуем матку и, держу пари, находим объяснение». Они так и поступили — в конце концов выяснилось, что у девушки была семимесячная беременность от ее женатого любовника.
