Луиза — младшая из шести детей Карла Брюина и Елизабет Фабрисиус. Господин Брюин — самое важное лицо в Фридрихсгаме. Он владел несколькими откупами, в частности винным, на Котке у него обширные торговые дела и несколько судов. Герб Брюинов указывал на эту семейную традицию: на нем был изображен золотой лев на голубом поле, держащий в лапе корабельный якорь.

Прекрасный дом Брюинов в Оравале стоял в центре могучего лесного массива, протянувшегося на добрых пятнадцать километров от Фридрихсгама до Котки. Это огромное имение было пожаловано семье Брюинов Екатериной II, они владеют им с 1780 г.

Именно здесь в Оравале, февральским вечером, после ужина в кругу семьи, на который Траверсе был приглашен, он попросил руки Луизы. Это второй брак маркиза и вновь по сердечной склонности. Семья Брюин — лютеране по вероисповеданию, шведы по крови, но добрые подданные российской короны — рада такому зятю: французу и католику, связавшему свою жизнь с Россией, герою славной Войны за независимость Америки, офицеру, которого высоко ценят русские цари и перед которым открывается блестящее будущее.

Испросив, как это полагалось, разрешения императора, Жан Батист де Траверсе 17 мая 1800 г. обвенчался с Луизой-Ульрикой Брюин в лютеранской церкви Фридрихсгама. Венчание совершил католический священник[130].

Турция наравне с Россией была поражена известием о походе генерала Бонапарта в Египет, входивший в состав Османской империи. Гнев султана не поддавался описанию. Разгневан был и российский император. Это уж слишком! Ведь в прошлом году Бонапарт уже прибрал к рукам Венецию, ее корабли и ее верфи на Ионических островах. Мальта, Венеция, Египет — каждое новое сделанное французами завоевание толкает Россию в объятия турок. И они, действительно, заключают союз. Это случилось 3 января 1799 г. Мир между Россией и Турцией будет длиться восемь лет.

Их общей целью является противодействие восточным проектам Бонапарта, задумавшего завоевание Индии. Россия намерена воспрепятствовать всякому влиянию Франции на Турцию, а Турция не желает мириться с французским вторжением в Египет.

Впервые русские военные корабли вышли из Черного моря — это событие исторического значения. Русская эскадра адмирала Ушакова прибыла из Севастополя в Константинополь и соединилась здесь с турецкой эскадрой. Соединенный русско-турецкий флот прошел Дарданелльским проливом и направился к Ионическим островам. 1 марта русско-турецким силам сдался остров Корфу, а в дальнейшем они овладели всеми Ионическими островами. Удачный ход Павла I: Россия получила военно-морскую базу на Средиземном море.

Следуя полученным инструкциям, адмирал Ушаков объединил Ионические острова в республику под властью Оттоманской империи и под протекторатом России.

На Корфу был оставлен русский гарнизон генерала Анрепа и русско-турецкая эскадра под командованием капитана Сорокина.

Для Павла I 1800 год стал временем больших разочарований. Его все больше раздражала политика Георга III, который явно пренебрегал демонстрацией доброй воли со стороны России. Русские возвратили англичанам линейный корабль “Леандр”, потерянный ими у берегов Египта и захваченный эскадрой Ушакова у Корфу, и передали им два батавских корабля, взятых вице-адмиралом Макаровым в 1795 г. в сражении у острова Тексель у берегов Голландии. Наконец, когда в 1797 г. на многих кораблях британского флота произошли серьезные волнения, Павел по просьбе английского короля направил в Англию эскадру Макарова для подавления бунта.

Тем не менее никто в Европе не мог предвидеть той полной перемены политических курсов, которая готовилась в Санкт-Петербурге, Лондоне и Париже.

Детонатором взрыва послужило недовольство российского императора действиями англичан, игнорировавшими его притязания на Мальту — они желали сохранить этот остров за собой как военно-морскую базу (после потери в 1783 г. Минорки они были особенно в ней заинтересованы). Бонапарт, со своей стороны, рассматривал потерю Мальты как удар по его планам завоевания Индии. Тем самым на этом острове в центре Средиземноморья скрестились интересы нескольких могущественных государств.

Павел I прекрасно понимал, что прямая атака на Мальту может привести к конфликту с Турцией и она закроет для России проливы. Для России же нет ничего важнее, чем свободный проход через Дарданеллы — единственный путь для ее кораблей в Средиземное море. Санкт-Петербург, Лондон и Константинополь заключили союз, в основе которого положение об общих друзьях и общих неприятелях. И Павел запрещает адмиралу Ушакову какие-либо военные действия против острова.

В своем звании великого магистра Мальтийского ордена царь был особенно уязвлен нежеланием англичан передать под его власть остров сразу после капитуляции французского гарнизона. В полном согласии со своим характером он принял ответные меры. 5 июня последовало распоряжение графу Ростопчину, ведавшему Коллегией иностранных дел, озаботиться высылкой лорда Уитворта, британского посланника в Санкт-Петербурге, который незадолго до того имел неосторожность заявить, что его страна не претендует на овладение Мальтой. Раскаты этого первого громового удара докатились до Тюильри. Продолжение оказалось еще более серьезным: 27 августа Павел I призвал правительства Дании, Пруссии и Швеции объединиться в лиге нейтральных государств под именем Балтийской конфедерации[131]. Государства, заключившие эту конвенцию, обязывались не иметь никаких торговых сношений с англичанами. 7 ноября — очередная болезненная для англичан мера, арест английских судов, находящихся в российских портах. Объявлено, что арест будет снят только, когда Лондон выполнит договоренности, которые он нарушил, овладев Мальтой. Английские торговые суда зимуют в закованных льдами балтийских портах, а английские моряки — в заключении. Английской торговле нанесен тяжелый удар: перед Англией закрылись все порты Северной Европы.

Бонапарт доволен: трудно найти более благоприятный момент для заключения с Россией антибританской коалиции. Между правительствами первого консула и российского императора завязываются все более тесные дипломатические отношения под обеспокоенными взглядами всех кабинетов Европы.

Помимо прекращения торговых отношений с Англией Швеция и Дания взяли на себя обязательство закрыть пролив Зунд, морской коридор, разделяющий эти страны, и тем самым оборвать сообщение между Лондоном и Санкт-Петербургом. Павел I, опасаясь ответных действий со стороны британского флота, отгородился от него Швецией и Данией как своего рода балтийскими жандармами.

В сентябре 1800 г. Траверсе получил через контр-адмирала де Рибаса приказ подготовить и представить на рассмотрение императора подробный план обороны Финского залива: в Санкт-Петербурге не исключали возможность появления английского флота на Балтике еще до ледостава.

Траверсе немедленно принялся за работу и первым делом определил самые насущные нужды, о которых и сообщил императору через де Рибаса: особенное значение он придавал брандерам, указывая на их катастрофическую нехватку.

Экипажи пребывали в состоянии полной боевой готовности, пока воды залива не сковал лед — непреодолимая преграда для неприятельских кораблей.

Среди купцов лондонского Сити негодование росло день ото дня. Англия не собиралась безучастно смотреть на действия России. И если положение дел не изменится, к весне надо было ожидать на Балтике английский флот. Пока не открылась навигация, Павел требует от Траверсе крепить оборону. Он вновь возвращается к этому требованию в письме от 11 ноября: