— Интересно, И что вы настолько их боитесь?

— Да господин, ведь во всех наших деревнях остался кто-то из них. И если мы не вернёмся домой с победой, они выпьют так всех без остатка.

— Ну, на это у них, пожалуй, сил не хватит. И что вы не пробовали никак с ними бороться?

— Пробовали, только ничего у нас не получилось.

— Почему?

— Люди испугались.

— Но ведь нельзя жить в вечном страхе.

— Я согласен с тобой, и людям объяснял сколько раз, тяжело им это объяснить, если там далеко остались дети и жёны.

— Понятно. Тогда у меня к тебе предложение. Я готов помочь вам в борьбе с этими коричневыми, благодарение Догам, за последнее время мы их немало перебили, и я их не боюсь, но только я один не справлюсь со всем отрядом. Ты должен собрать самых преданных и мы тот час отправимся на встречу этим ублюдкам, пока они не дошли до вас. Наша задача уничтожить всех, кто сегодня отправился из лагеря. Я думаю, что как только люди увидят, что и с этой напастью можно бороться, моя помощь вам будет уже не нужна, и вот тогда вы сможете спокойно возвращаться в свои деревни и наводить порядок там. Ты согласен с таким раскладом?

— Ты конечно дело говоришь, дай мне ещё немного подумать.

— Думай, старик, думай, только не долго, времени совсем мало.

Старый рыбак вновь склонился над столом и обхватил голову руками. Так он просидел ещё минут пять.

— Тойва, — крикнул он совершенно внезапно и в палатку тут же заскочил внук. — Слушай, Тойва, пойди дружёк позови ко мне стариков.

— Всех, Дед?

— Сколько раз тебе говорить, не называй меня Дедом при посторонних. Д всех.

— Сейчас, Дед.

— Вот бесов пацан, как ни ругай, а он всё равно на своём, видать признал в тебе, господин не постороннего.

Малый был действительно скор, не успел ещё старик чаем напоить гостя, как палатка стала наполняться людьми. Это были такие же, как и Ойва старые рыбаки и охотники, по чужому велению сменившие привычное всем занятие на военное ремесло.

— Проходите, братья, присаживайтесь, разговор есть, — приглашал всех старик. — Не озирайтесь так на моего гостя, это друг наш и он хочет нам помочь.

— Каким это образом, стражник его величества, да ещё и в таком чине, может нам помочь? Погоди Ойва, а не тот ли это вояка, что несколько дней назад моего Вилли зарубил? — Начали бубнить все сразу.

— Ну и что из того, что зарубил? И правильно сделал, — оборвал их командир, — я ему сколько раз говорил, Вилли не пей столько! Он что слушал? Да ещё и в драку полез. Но том у нас разговор сегодня, а о том, как семьи наши спасти, да коричневых этих извести, да домой поскорее вернуться. Вот об этом и господин этот пришёл поговорить, он нам помощь предлагает, и я считаю, что отказываться нельзя.

— И как же ты спасать нас будешь, мил человек, да ещё и в одиночку?

— А вот о том, что спасать я вас буду, об этом я не говорил, — вступил в разговор Алексей. — Спасать себя вы будете сами, а я только помочь вам могу, если конечно вы согласитесь помочь мне. Я всё равно буду воевать с вами или без вас, а может и против вас. Вы пришли и угрожаете моей державе, моему народу и я буду их защищать. Но я хочу все эти проблемы решить малой кровью, пока ещё полномасштабная бойня не началась. И жизни людские уберечь, в том числе и ваши.

— А ты не боишься, что мы вот сейчас тебя скрутим и отдадим в руки Его Величества?

— Нет, не боюсь.

— Почему?

— Да потому, что у вас это просто не получится. Я всю жизнь воюю и не вам со мной тягаться. Если хотите попробовать, пожалуйста, только вот за жизни ваши я тогда не отвечаю и гарантии вашей целостности не дам.

— Больно ты самоуверен.

— Ты Ойлу, не спорь, — прервал пререкания командир, — человек пришёл дело нам предложить и от крови большой уберечь, а ты его вязать собрался.

— Ладно, пускай говорит. Послушаем, связать всегда успеем, — согласился Ойлу.

— Я господа не хочу вас пугать, — начал Алексей, — но я должен вас предупредить. Вы согнаны сюда на убой, армия Киевского княжества, значительно лучше подготовлена, чем вы. В ней больше регулярных частей, да и ополчение, проходит регулярные сборы. Вывод отсюда можно сделать только один. Мало кто из вас вернётся к себе домой, если только начнётся полномасштабная война. А коричневые начнут её со дня на день. Так вот единственное для вас спасение, это избежать войны, расправиться с коричневыми здесь на месте. Потери неизбежны, но они будут значительно меньше, чем в том случае, если война всё-таки начнётся.

— Короче, что ты предлагаешь? — не унимался Ойлу.

— Я помогу вам, но и вы должны помочь мне. Сейчас все коричневые разъехались по полевым лагерям, они на пути к вам, так вот, я возьму их на себя, но у них есть охрана, и вот этой охраной должны заняться вы. Если согласны, тогда будем, говорит дальше, если нет, я моментально покину ваш лагерь, и вернусь сюда уже во главе войска.

— Здесь надо подумать, предложение на первый взгляд дельное, — начал ещё один старый финн, — но его надо обмозговать.

— Думать, уважаемые времени нет, или вы решаете сейчас, и мы тот час вместе с вашим представителем отправляемся по другим лагерям, а остальные тем временем формируют отряды, либо я ухожу сам, и делаю своё дело в одиночка, точнее со своими товарищами.

— Не гони нас, господин хороший. Ты конечно человек авторитетный и твоему слову можно доверять, — продолжил всё тот же старый финн, — да, мы узнали тебя, хоть ты и замаскировался под стражника нашего короля. До нас тоже доходят легенды о великих походах и битвах, и конечно мы чтим тех, кто спасает вес мир. Но сейчас речь идёт о наших жизнях, наших семьях. Не забывай, что во всех наших селениях остались представители коричневых, а ты ещё не видел, что они творят.

— Да не видел, зато я прекрасно видел, как их головы отделяются от тела, и котятся под откос дороги. Думайте, думайте хорошенько и не задерживайтесь с решением.

В этот самый момент, в палатку заскочил Тойва, внук командира.

— Дед, ой нет, командир, к нам гости пожаловали.

— Кто?

— Трое наместников в окружении десятка стражей короля.

— Вот и настал момент истины, господа старейшины, или я выхожу вместе с вами встречать их и после этого тремя ублюдками в этом мире становиться меньше, либо я ухожу к себе. Решайте немедля.

— А ты уверен, что сможешь уйти, — не унимался Ойлу.

— Это ты, что ли хочешь мне помешать?

— А хотя бы и я, — потянулся старик за мечём.

— Не дури дед, — предостерёг его Алексей.

Но старый не унимался, он таки выхватил не короткий клинок, больше напоминавший длинный кинжал, и предпринял попытку нападения, конечно в тесноте палатки у него ничего не получилось, но угроза была и Алексей, действовал инстинктивно, блокировав выпад, перехватив руку нападавшего и развернув клинок, вонзил его в живот несчастного рыбака. Тот даже не успел охнуть, только глаза округлились, и он мягко осел на землю. Остальные, правда, с некоторым запозданием тоже схватились за клинки.

— Стоп, — прикрикнул Ойва. — Хватит одного, не с тем врагом драться надумали, это друг наш, и он дело предлагает. Пошли встречать «дорогих гостей». Только вот, что, господин Алексий, накинь-ка наш плащ, а то не поймут они, откуда в нашем расположении взялся столь высокий чин. — И старик бросил Алексею свой плащ.

Совет покинул палатку, Алексей с командиром отряда вышли последними. В лагере царило оживление, вдалеке, на опушке леса показался небольшой отряд. Он лёгкой рысцой приближался к крайним палаткам.

— Значит так, я беру на себя ту троицу, что в повозке, ваши воины. Предупреди лучников, ни кто не должен уйти живым, шептал Алексей на ходу указания, старому рыбаку.

— Да понял я, всё уже сделано, я распоряжения отдал, а мы готовы к схватке.

— Только до тех пор, пока я не скомандую, ни единым движением, ни единым взглядом вы не должны выдать своих намерений, иначе они моментально перегруппируются, и взять их будет намного труднее.