Именно в конце этой ужасной недели, к нему в комнату заскочил Никадим. Споткнувшись о гору книг, он остановился в дверях.
— О Боги, что здесь у тебя творится? Наставник уже видел весь этот бедлам? Только не говори, что ему это всё понравилось.
— А я вообще ничего не говорю, — огрызнулся Алексей.
— Тогда вот тебе мой совет, пока не поздно и он не пожаловал сюда с инспекцией, отнеси всё это барахло назад в библиотеку.
— Но он дал мне список и сказал всё это прочитать и изучить.
— Покажи-ка сей документ.
Алексей порылся в куче папирусов, и, достав нужный, протянул его юноше.
— Понятно, этот старый пень, забыл, что тебя в науке интересует всего только одно, а именно — перемещение меж мирами. Он дал тебе полный курс магии и волшебства, не забыв даже про боевую магию. На всё это у тебя уйдёт лет десять — пятнадцать. Ты располагаешь таким временем.
— Конечно, нет, какие вопросы.
— Тогда неси все в библиотеку. Оставь себе только вот эту, эту и эту книги, — Никадим пометил в списке нужное, а про остальное забудь.
— По большому счёту всё это совершенно бесполезные труды старых маразматиков, и пользы от их изучения вообще никакой. А вот те, что я отметил полезные.
— А если спросит?
— Скажешь, что всё прочитал, а о чём они, так он и сам уже давно забыл. Я и сам, большую часть из них не читал, не то, чтобы учить. А на уроках нес всякую чушь, и всё сходило.
— Понятно, спасибо, «Малыш».
— И вообще, ты на него сильно-то не смотри и прихотям его не потакай. Как чего не понятно, сразу к нему беги, пускай разъясняет, коль взялся учить. Я первое время, тоже всё больше по дому у него работал, тебе ещё хорошо, что он только кухню на тебя повесил, на мне вообще всё хозяйство было. Так вот пахал я, понимаешь, пахал, а по ночам, как ты книги эти читал. Смотрю, а моему учителю до меня и дела никакого нет, знай себе, всё у Князя пропадает, или в своём кабинете, что-то колдует. Набрался я тогда наглости, взял талмуд, какой побольше, и отправился к нему. Говорю, мол, взялся учить, так учи, я в этой книге ни фига не понимаю. Он, не глядя, отобрал у меня книгу, забросил её в дальний угол, и с тех пор занялся моим обучением лично. Вот так, дорогой друг Алексий. А что касательно кухни, так я тебе советую тоже сильно не заморачиваться, а просто найти выход.
И этот выход Алексей нашёл. Он взял меню и отправился к Василию.
— Давненько, давненько не захаживал господин Алексий. Говорят, ты в учёбу подался? От чего тогда одет не по форме?
— Ты ещё указывать мне будешь, как мне одеваться. Вот держи лучше меню и деньги, здесь хватит, — он протянул ресторатору бумагу и небольшой кошель. — Ежедневно, точнее три раза на день, твой посыльный должен приносить в дом Преподобного Просвита блюда, согласно, этого меню, и никакой самодеятельности. Время, там указано. Приносить на чёрный ход, в кухню. Двери там будут открыты. Пускай заносит и ставит на плиту. Посуду будет забирать в следующий раз. Понятен тебе друг мой заказ?
— Как не понять? Всё понятно. Значится, старый колдун тебя на кухню определил? Понятно, давно бы уже так. Оно ведь и мне хорошо, заработок, да и тебе не отрываться по мелочам. Не волнуйся. Всё будем исполнять в лучшем виде.
— Люблю понятливых людей. А сейчас сделай мне чашку кофе и рюмку медовухи. Посижу сигару выкурю да пойду.
— Сей момент, присаживайся.
Кажется, жизнь стала налаживаться. Появилось свободное время. И Алексей уже более внимательно начал прочитывать те книги, которые отобрал для него Никадим. Но понимать он всё равно ничего не понимал. Тогда плюнув на самообучение, он отправился к Наставнику. Тот сидел у себя в кабинете над толстым, древним фолиантом.
— Я ждал тебя, проходи, — не оборачиваясь, произнёс тот, как только ученик открыл двери. — Что всё уже выучил.
— Ничего я, Твоё Преподобие не выучил. Ни черта я не понимаю во всём том, что там написано.
— Оно и понятно, как можно понять то, что не читаешь?
— Как не читаю? Всё читаю, букву за буквой.
— А ты не буквы читай, слова, да так, чтобы представлять их, чтобы они возникали перед тобой и парили, пока ты их не прогонишь, или не заменишь другими, да не словами парили, а предметами, которые они обозначают. Ежели про страну, какую читаешь, так ты опять же её видеть должен, свысока. А ты читал, читал. Ничего ты не читал. Высвобождай сознание, нырни хоть раз в книгу, только перед этим привязать себя к столу не забудь, чтобы я тебя вытащить мог. Вот что ты сейчас читаешь? — Старик протянул руку за книгой, которая была в руках у Алексея. — Замечательный учебник, «Строение мироздания и многомерность вселенной», — прочитал он на обложке. — Вот и должен ты в неё погрузиться. Пройтись по страницам, ножками их пролистать, увидеть всю Вселенную со стороны, все нити, которые миры связывают. Поля энергетические, квартиру свою в которой сейчас Павел живёт, его мчащегося по трассе. И что бы он оглянулся, почувствовал твой взгляд, а может, и увидел. Понял, горе-ученик? Это хорошо, что ты сумел отбросить всё ненужное, и то, что от кухонных забот нашёл способ избавиться. Это всё твоё время, а его, как я понимаю, у тебя немного. Всё, иди, брат, иди. У меня тоже дела есть. Поработай, если не будет получаться, тогда приходи. — Старик вновь склонился над фолиантом, не обращая больше ни малейшего внимания на ученика, а Алексей пошёл к себе.
Весна пришла как всегда неожиданно и бурно. Яркое солнце окончательно растопило, уже основательно подтаявший снег, могучий Днепр разбух от половодья, напрягся и сбросил ледяные оковы. Широко разлился, затопив левобережье далеко-далеко, так, что берег потерялся, а в нижнем городе, на подоле подобрался к самым домам. Весёлое щебетание птиц радовало душу, воробьи прилетали к открытому днём окну и чирикали, заливаясь, радуясь тёплому солнышку, лёгкому весеннему ветерку, оживающей и расцветающей природе.
Алексей с интересом читал все отобранные книги, но только читал, как не старался он увидеть вместо букв слова, а точнее предметы, ничего не получалось. На эти выходные он пришёл домой. Поздним вечером они с Катериной сидели в гостиной у жарко-растопленного камина.
— Ничего не могу понять. Не получается у меня.
— Что не получается?
— Понимаешь, он говорит, что я должен увидеть слова, а я хоть убей, никак их не вижу.
— Может, не достаточно стараешься? Может, упускаешь что-то главное. Вспомни, как ты учил нас рукопашному бою. Ты говорил. Что мы должны видеть противника насквозь, предугадывать его движение, а силу удара сосредотачивать на вершок впереди руки. «Мысль должна опережать действие», — говорил ты. И мы таки научились. Значит, и ты научишься. Может, надо отбросить все знания, которые у тебя есть. Мысль она должна идти впереди, так же как и в рукопашном бою. Ты должен в неё погрузиться, я думаю так. Не расстраивайся. Всё у тебя получиться.
— На это только и надежды. А что там, в Корпусе, как дела? Со всеми родителями побеседовали, отговорили тех, кого надо было отговорить?
— Да, за это можешь не волноваться. Обучение идёт по плану, стройка продвигается согласно графику, и к новому учебному году вторая очередь должна быть готова. Так что новым кадетам не придётся жить и учится на улице.
— Послушай, как бы нам ещё боевых магов в преподаватели взять?
— А зачем, ты, что хочешь-таки их магии учить?
— Нет, всякое волшебство отброшено изначально, оно является демаскирующим признаком. Я хочу включить их в полосу препятствий. Научить кадетов бороться с ними, уклонятся от всех этих огненных шаров, молний и всякой пакости, которую те могут придумать. Наши мальчики и девочки должны быть готовы к встрече, как с простыми воинами, так и с волшебниками, должны уметь распознавать их и вовремя принимать меры.
— Я подумаю над этим, посоветуюсь с Князем, думаю, он подскажет.
— Да и на следующий год, обязательно надо включить этот предмет в учебный курс.
— Пап, мам, — голос раздался так неожиданно, что Алексей с Катериной чуть не выронили из рук бокалы с горячим вином.
