У Артура имелось неопровержимое алиби на тот день, когда исчез Пелл. Весь тот день, а также и вечер он провел дома с Мэри-Лу. Это подтвердили и слуги, и даже соседи. Некоторые из них заходили выпить чайку, двое других— старые друзья— ужинали и играли в бридж с Артуром.

Впрочем, Буллард был настроен крайне неуступчиво.

— Откуда мы знаем, что это дело связано с остальными? — вопрошал он. — Может, парень свалился со скалы или же просто отправился по своим делам. И на основании этого мы позволим Ллойду устраивать чаепития и играть в бридж?

Вскоре, однако, выяснилось, что Аллен Пелл никуда добровольно не уезжал и не падал со скалы. Собаки, прошедшие по его следу до тропинки и еще футов сорок вниз, вдруг остановились, и именно Рассел Шенд первым заметил там тот камень, а на нем следы крови.

Он пришел ко мне с этим известием и, сидя возле моей постели, попытался преподнести его с разумной долей надежды.

— Вот такие дела, Марша, — сказал он, — Возможно, он… В общем, принимая во внимание все, что здесь творится, мы должны прямо признать, что кто-то, вполне возможно, с ним разделался. С другой стороны, совсем не исключено, что все не так плохо. Во-первых, та кровь, может, и не его вовсе. А во-вторых, камень тот не поднимали с земли. Больше похоже на то, что кто-то на него упал.

Я встрепенулась.

— Упал на него? — переспросила я. — То есть кто-то его толкнул на него, так? Но тогда что вы скажете насчет того человека, который побывал в трейлере прошлой ночью? Кто это был? Ведь это был не Пелл.

Он набил и зажег свою трубку с несколько виноватым выражением лица, всякий раз появлявшимся у него, когда он проделывал это в доме. Лишь как следует раскурив ее, он заговорил.

— Понятия не имею, кто это был. Но, насколько я могу себе представить, он прилежно замел там следы.

— Замел следы?

— Ну да, отпечатки пальцев. И поработал он чертовски здорово. Возможно, вы увидите в этом какой-то смысл, но лично я—нет, черт меня дери! — Он прошелся по комнате, попыхивая трубкой, как паровоз. — Человек прожил в трейлере несколько недель, а может, и месяцев. Трейлер по размерам несколько уступает сараю. А ведь он был крупным парнем. Практически при каждом движении ему приходилось до чего-нибудь дотрагиваться. И, однако же, там не нашлось ни единого отпечатка пальцев— даже на тарелках! Единственные отпечатки мы обнаружили на двери— они были оставлены теми людьми, которые открывали дверь по вашей просьбе, и они уже идентифицированы.

Я молча его слушала. Мне вдруг припомнилась та ночь возле пруда и Аллен Пелл, тщательно протирающий спинку скамейки перед уходом. Неужели это он сам вернулся и, руководствуясь какими-то личными мотивами, прошелся тряпкой по всему трейлеру? Но почему, зачем он это сделал — тогда я не могла это понять.

У шерифа имелось и еще кое-что. Оказывается, Фред Мартин поднимался по той тропе вскоре после того, как я в тот вечер спустилась по ней; он ничего и никого не видел, однако ему показалось, что он слышал шум отъезжающей машины на шоссе, прежде чем он успел туда добраться.

— Не исключено, что Пелл получил какую-нибудь травму, и кто-то подобрал его и отвез в надлежащее место. Или же его могла сбить машина. И тот, кто это сделал, возможно, увез его. Такое и раньше случалось.

— Я думала, этот камень лежал в сорока футах от шоссе.

— Возможно, прежде чем упасть, он шатаясь проковылял вниз по склону.

Но никто из нас в это не верил. Я рассказала ему, зачем ходила в кемпинг той ночью, и Шенд прямо-таки рассвирепел.

— Бога ради, предоставьте вы мне разбираться с этим делом! Что это еще за самодеятельность? Почему Пелл не пришел ко мне, если ему было что-то известно? К чему вся эта таинственность? И кто такой вообще этот парень? Только не говорите мне, что он художник! На мой взгляд, он больше понимает в пони для поло, нежели в живописи… Ваша братия всегда горой стоит друг за дружку, — добавил он сердито, и в его устах это прозвучало как обвинение. — Знаю я вас. Насмотрелся за сорок лет. Между собой вы можете расходиться во мнениях, ссориться, но по отношению к остальному миру выступаете единым фронтом. А Пелл принадлежит к вашему кругу, не так ли?

— Я о нем ничего не знаю. Полагаю, он из тех, кого можно назвать джентльменом.

Он раздраженно на меня посмотрел.

— Джентльменом! — фыркнул он. — Можно подумать, джентльмены— это какой-то особый класс! Да в нашем округе куда больше джентльменов, работающих своими руками, чем во всем Нью-Йорке. Ладно, хватит об этом. Итак, он знал кого-то, кто мог бы спасти Артура, и держал это при себе. И, ежели я не ошибаюсь, он знал еще много всякого. Итак, мы снова вернулись туда, откуда начали. А что, если вы поведаете мне все, что известно лично вам, прежде чем что-нибудь случится и с вами?

Мне стало стыдно. Шериф же казался сейчас совершенно другим человеком. От его обычного дружелюбия и непринужденности не осталось и следа, а его жесткие голубые глаза в упор смотрели на меня.

— Валяйте. Выкладывайте.

И я ему рассказала. Рассказала о той ночи у пруда, проведенной с Алленом Пеллом— разве что умолчала о его взаимоотношениях с Джульеттой, и о другой ночи—на причале, и об этом его заявлении, сделанном в лагере, — что Артура никогда не отправят на электрический стул.

— Значит, он что-то знал, — произнес шериф уже более спокойным тоном. — Что ж, вот что я вам скажу, Марша. Этому парню было что скрывать, в том числе и о себе самом. Если он был знаком с Джульеттой Рэнсом, он мог и убить ее. А почему нет? Каждый день он бродил по горам. Если Люси Хатчинсон говорит правду, похоже, Джульетта кого-то ждала, когда она с ней рассталась. Почему бы не Пелла?

— А я полагаю, — возмущенно парировала я, — что он сгинул неизвестно куда, не захватив даже шляпу в оставив эту кровь на камне—специально, чтобы сбить вас со следа!

— Мне встречались и более странные вещи, — вскользь заметил он, затем, громко топая, спустился вниз по лестнице и хлопнул парадной дверью перед самым носом Уильяма. 

После этого я не видела его почти целую неделю. Дни тянулись мучительно долго. На нас обрушилась череда грозовых ливней, и вновь ручей, подобно маленькой Ниагаре, бурным потоком переливался через плотину. Мэгги уже окончательно поправилась; на ночь она обматывала большой палец ноги бечевкой, другой конец которого привязывала к изножью кровати, чтобы больше не бродить во сне; да и сама я понемногу приходила в себя— правда, увидав в зеркале свое отражение, подумала, что весьма смахиваю на привидение. Однако изо всех сил старалась держать выше голову и не падать духом, если это только могло принести хоть какую-то пользу.

Артур жил на два дома, курсируя туда-сюда. Насколько я понимала, эта последняя загадка положила конец недоразумениям и в определенном смысле прояснила его отношения с Мэри-Лу—как, впрочем, и с полицией, поскольку он стал больше походить на самого себя. Однако в целом ситуация сложилась нервозная, и когда однажды вечером я спустилась вниз к ужину, то обнаружила, что власти поставили охранника, дабы тот сторожил Сансет ночью. Звали его Тейт, и, выяснив это, я распорядилась, чтобы Уильям, прежде чем отправиться спать, оставил для него возле входа кофе и поднос с едой.

Разумеется, всеобщее волнение было вызвано самим фактом преступления, если таковое вообще имело место но отнюдь не переживаниями из-за самого Аллена Пелла. Дачники были едва с ним знакомы— или же не были вовсе. Но как-то раз, прогуливаясь по саду, я увидела Говарда Брукса, проезжавшего мимо на машине. Он меня не заметил— сидел, уставившись прямо перед собой, и на лице его застыло какое-то отрешенное выражение— казалось бы, глубоко погружен в безрадостные раздумья.

К нам снова нахлынул поток репортеров, и один из них как-то утром следовал за мной по пятам до мясной лавки Конрада, а когда я его заметила, он с извиняющимся видом дотронулся до своей