Шкодливые дядюшки дружно повесили носы.

— Ладно, — раскололся Виритор. — Она уже давно присматривалась к нам. Особенно после того, как ее муженек стал бегать за нами. Словом, предложила нам жить с ней и помогать с воспитанием сыновей. Дескать, мальчишками нужна крепкая мужская рука. А она женщина слабая, — в этом месте Эль опять загнулся от хохота, да и остальные дядьки зафыркали. — Ну, мы не против, если рядом будет ТААААКАЯ женщина! Леди Араэлла чудо как хороша. Не женщина, а огонь в юбке! А уж что в постели творит!..

— Ну, вы даете! Что, все шестеро будете ее ублажать? — Отсмеявшись, выговорил Эльмаран, утирая рукавом камзола выступившие слезы. — Прям мужья-неделька. А на седьмой день, как я понимаю, она от вас отдыхать будет. Или вы от нее?

Родственнички помялись. А потом решительно махнули руками.

— Ладно… все равно ты должен знать! — Сильно наклонившись через стол, прошептал Виритор. — Видишь ли, я встречался с графиней чуть ли не сразу после ее свадьбы с Листаром. Ее старший сын от меня.

— ЧТООО?! — Вытянулось лицо у племянника. — Но маги!..

— Маги могли определить отцовство ребенка, если бы не один старый амулет, что я нашел когда-то давно на развалинах эльфийского замка. Он скрывает ауру, придавая ей нужные очертания. Наследник графа носит его постоянно.

— А… остальные дети… — растерялся Эль. — Их, кажется, еще двое? И девочка есть…

Старший дядя помялся.

— Ну… этот амулет можно было разделить на четыре части, а Лит, Итизир и Фэррон тоже хотели с ней пообщаться, — смущенно признался Виритор, пряча глаза от обалдевшего племянника. — Ни один ребенок леди не несет кровь ее мужа. Это наши дети и твои кузены. Именно поэтому Араэлла и взъярилась тогда, когда увидела нас со своим муженьком. А так плевать бы она хотела на его похождения.

— Ну, вы даете! — Никак не мог прийти в себя Эльмаран. — А я то все удивлялся!..

— А ты не удивляйся, — буркнул Сакирр, цапая со стола кружку с вином. — Не зачем всем вокруг знать правду и позорить столь славную леди. А так мы будем рядом со своими детьми… и с женщиной, что нам всем по нраву.

— А если еще дети будут? — Поинтересовался Эльмаран. Но дядька покачал головой.

— А это уж как судьба даст, — отозвался он. — Но нам бы тех бандитов воспитать. Так что, наверное, придется воздержаться от дополнительной малышни.

— Ну, тогда за новых Кораззов! — Эльмаран выплеснул в рот остатки вина и встал. — Кем бы они ни были, чье бы имя не носили, но они Кораззы. Так что удачи вам в трудах праведных. Воспитайте их достойными нашего рода. А я пошел. Надо еще с Иссой попрощаться.

— Удачи! — Все шестеро дядюшек дружно поднялись проводить племянника. — Зови, если что.

— К Иссе-то?! — Не удержался от подколки барон. — Ну, уж нет! Я и сам справлюсь. Без вас!

И, коротко хохотнув, вскочил в седло своей лошади. Впереди ждало целое герцогство, которое нужно было срочно взять на меч ради счастья любимой женщины.

…Слуга с поклоном принял от второго короля кипу подписанных бумаг. Целители все еще запрещали Рэниари заниматься делами, но тот всеми правдами и неправдами постарался вернуть утерянные из-за болезни полномочия. В очередной раз наведавшийся в гости Ольвин лишь посмеялся, видя такое рвение.

— Да не торопись ты так, — лениво посоветовал дио Нориэль, кидая в рот раннюю черешню: блюдо со спелыми ягодами стояло на столе, рядом с лордом. Они с Рэниари сидели в личном саду второго короля — в нижний парк, разрушенный во время боев, юношу не выпускали без усиленной охраны. Но встречаться с Ольвином в присутствии целой толпы гвардейцев, магов и жрецов Рэни не пожелал бы и врагу. К сожалению, теперь, куда бы он ни шел, за ним тащилась целая толпа народа. К тому же в последнее время среди дворянства пошла мода на звание личного телохранителя Искры. Рыцарство никак не могло себе простить, что их второго повелителя в наглую украли из собственного дворца. И Рэниари завалили просьбами организовать личную гвардию, что охраняла бы его от всевозможных покушений наравне с магами и жрецами. Причем (и это было удивительнее всего!) надменные дворяне безропотно соглашались пройти магическую обработку на верность, которой подвергались все личные слуги Рэни, только бы остаться в свите короля-Искры!

— Дай себе восстановиться, — повторил Ольвин, с неодобрением глядя, как слуга подал Рэни очередную бумагу на подпись.

— Не могу, — ответил тот, быстро просматривая написанное. Затем перечеркнул пару строк, что-то дописал и отдал бумагу с приказом немедленно передать канцлеру. — Не хочу упустить штурвал. Кстати, к тебе это тоже относится — ты же лорд.

— Но не король, — резонно возразил дио Нориэль, производя опустошение на блюде с черешней. — И, глядя на тебя, не горю желанием им становиться.

— Резонно… — пробормотал юноша, отодвигая от себя сделанную на сегодня работу. Слуги ненавязчиво убрали все лишнее со стола беседки, поставили поближе к собеседникам поднос с напитками и удалились, чтобы не мешать беседе. — Но тебе все равно придется возиться с бумагами. Не скинешь же ты все на будущую жену.

— Рисса чудесная девушка, — задумчиво сообщил Ольвин. — Ее, как и тебя, учили управлять большим хозяйством… Знаешь, малыш, а ведь я в свое время ушел из Цитадели еще и из-за тебя. Надоело смотреть, как тебя ломают.

— О чем ты говоришь?! — Вскинулся Рэниари. — Мое происхождение…

— Я знаю о твоем происхождении не хуже тебя, — перебил его дио Нориэль. — Просто… Ну, как бы тебе объяснить! Вот ведь демоны — два года провел при храме в учениках, а до сих пор иногда в словах путаюсь… Знаешь, КАК со стороны смотрелось твое воспитание? Тебя тщательно ломали… загоняли в общепринятые рамки. И так и не смогли загнать. Лорд Асин воспитывал из тебя будущего младшего, старательно уничтожая малейшую мысль о конкуренции с его собственным сыном. Он сделал все, чтобы ты не соперничал с Руином. Чтобы не оспаривал его первенство за Цитадель. И ты очень хорошо знаешь, что должен и что обязан делать. Но породу не скрыть. Сила и власть у тебя в крови. Тогда мне казалось, что сложись все иначе… родись ты в законном браке… и ты бы правил твердой рукой, ни на кого не оглядываясь. А со временем стал бы главой могущественного рода и ни перед кем не склонял голову! Ты прирожденный вождь, Рэни. А тебя пытались научить подчинению. Чтобы шею гнул, да не роптал. Потому-то тебе так трудно по жизни. Куда как проще согнуться и плыть по течению, как другие младшие, за которых все и всегда решают их старшие. И жить легче… да и приятнее. И так расслабляет — за тебя и подумают, тебя защитят, оберегут как дорогую игрушку. Вот только ты так и не научился угодничать и терпеть. Даже будучи младшим, ты пытаешься все делать по-своему. Ты слишком сильный, малыш.

— Мне это уже говорили, — пробормотал Рэни, невольно вспоминая давний разговор с Айрэ. Кузен Эдмира тогда говорил почти то же самое. — Но я такой, какой есть…

— И это правильно, — серьезно заключил Ольвин, как в далеком детстве погладив его по голове. — Всегда оставайся самим собой. Достаточно и того, что тебя так долго пытались согнуть. Вот этого-то я Асину с твоим отцом и не мог простить. Чудо, что ты сумел распрямиться после их воспитания. Оставайся прежним, малыш. И чудо, что тебе в мужья достался Эдмир. Он любит тебя настолько, что готов даже мириться с твоей самостоятельностью.

Подкравшийся к скамье Черныш попытался поиграть с обожаемым хозяином, ловя мягкими лапами ногу Рэниари. В исполнении огромного, ростом с лошадь, кота это смотрелось до невозможности комично. Бедняга все еще не мог принять собственные габариты. И порой вел себя как прежний котенок.

Притянув к себе лобастую голову зверюги, Рэни принялся обеими руками почесывать маго-кота за ушами. На мурчание Черныша сбежалась бы вся стража замка, не знай гвардейцы о том, что тот со своим хозяином.

— Ни у отца, ни у Асина не было выбора, — печально ответил юноша, не глядя на Ольвина. — Ты же знаешь, что в то время наследником был объявлен Руин.