— Тогда почему же лорд Рал и Мать-Исповедница не хотят открыть нам пророчества, которые сам Создатель дал нам в помощь и назидание? В конце концов, они оба наделены магическим даром.

Людвиг, глядя на нее, поднял бровь.

— Действительно, почему?

Она нахмурилась сильнее.

— Что вы хотите этим сказать?

Он быстро изучил ее лицо. Королева была по-настоящему привлекательна, худощава, но при этом весьма обаятельна.

— Орнета, кому может быть нужно, чтобы мы не узнали о Его наставлении, данного людям как подспорье для ухода от опасностей, угрожающих нашим жизням? О наставлении, которое могло бы сохранить жизни?

Она на мгновение отстранилась, осмысливая. Затем ее лицо озарило понимание. Она оглянулась, ее глаза округлились.

— Владетель подземного мира… — выдохнула королева.

Орнета выпрямилась, опираясь на руку, стискивающую ее колено, постепенно осознавая смысл этого предположения.

— Вы утверждаете, что Владетель подземного мира — он… зачаровал лорда Рала и Мать-Исповедницу? Они одержимы?

Людвиг прокрыл своей ладонью руку королевы, надеясь показать Орнете всю серьезность того, о чем говорил.

— Смерть неустанно тщится отнять жизнь у живущих. Безымянный, как его называют там, откуда я родом, существует ради того, чтобы пожинать живущих, утягивая их из мира жизни в вечную тьму подземного мира. Иногда он соблазнительно нашептывает в уши живущим, склоняя их следовать его воле.

Она отняла руку и, казалось, собралась с мыслями.

— Это нелепо. Лорд Рал и Мать-Исповедница не посвящали себя Владетелю подземного мира. Я никогда не знала никого, кто бы в большей мере, чем они, посвятил себя жизни.

Людвиг не позволил ей отпрянуть и наклонился к ней снова.

— Вы полагаете те, кем завладел Безымянный, всегда знают об этом? Если бы они это знали, то не могли бы с пользой служить его тайным темным замыслам.

Этим он снова сумел заинтересовать ее.

— То есть они не осознают, что их сбил с пути Владетель подземного мира? Что они невольно действуют так, как нужно Владетелю? Что они одержимы, но не подозревают об этом?

Он склонил голову к ней.

— Не кажется ли вам, что если бы Владетель хотел использовать кого-нибудь, завладеть кем-либо для исполнения своих приказов, то выбрал бы тех, кого подозревали бы в этом в последнюю очередь? Выбрал бы того, кому верят, кем восхищаются, за кем следуют?

Она в задумчивости отвела взгляд.

— Кажется, да. Во всяком случае, теоретически.

— Наш опыт показывает, что одержимые могут совершенно не подозревать о своей роли, продолжая делать добро, по крайне мере на первый взгляд. Но Безымянный, когда вздумается, тянет за невидимые ниточки, ведущие от него к ним. При этом упомянутые одержимые — идеальные исполнители его намерений: весь мир считает их хорошими людьми, достойными доверия, тогда как на самом деле они цепные псы Владетеля, всегда готовые исполнить его приказ.

Она перебирала пальцами украшенное драгоценными камнями ожерелье, уходящее в ложбинку между грудей.

— Кажется вполне осмысленным, что Владетель выберет кого-нибудь, кого никогда не заподозрят в тайном исполнении его приказов. Но все же…

— Там, откуда я родом, всегда с подозрением относились к тем, кто отмахивается от пророчеств. Тем из нас, кому поручено защищать наш народ от темных сил Безымянного, известно, что, когда кто-то признается, что не верит пророчествам, это часто показывает, кому он служит. Пророчество, в конце концов, это направляющие нас к жизни слова Создателя, которые мы получаем благодаря магии. Зачем кому-то отворачиваться от них — если только он не прислушивается вместо них к темным силам?

Орнета на время погрузилась в свои мысли, прежде чем снова заговорить, но, казалось, она обращается к самой себе:

— Эта женщина, его подручная, Никки… Говорят, она известна также как госпожа Смерть…

— И, похоже, лорд Рал и Мать-Исповедница действительно оба настроены против пророчеств — вопреки здравому смыслу. Вы сами тщетно пытались урезонить их.

Орнета подняла на него проницательный взгляд.

— Вы серьезно хотите сказать… я имею в виду, вы действительно верите, что лорд Рал и Мать-Исповедница — тайные слуги Владетеля?

Большим пальцем Людвиг стряхнул пушинку со своей шляпы без полей.

— Мы верим в пророчества и тщательно изучаем их. И те, что приходят от прорицателей, и из книг пророчеств. Мы изучили много древних текстов в поисках соображений, как защитить людей от Безымянного, чтобы он не забрал их прежде, чем пробьет его час.

При изучении этих древних текстов мы не раз натыкались на упоминания о нынешнем лорде Рале.

— Упоминания? — Она заинтересованно нахмурилась. — Что о нем говорится?

— В древних книгах его называют «фуер грисса ост драука».

Она продолжала хмуриться.

— Звучит похоже на древнед'харианский. Вам известно, что означают эти слова?

— Да, это древнед'харианский. Эти слова означают «несущий смерть».

Она отвела взгляд, готовая заплакать, или поддаться панике, или сделать ещё что-то.

— Прошу прощения. Я наговорил лишнего. — Он хотел встать. — Вижу, я расстроил вас. Мне не следовало…

Орнета схватила его за руку и усадила обратно на диван рядом с собой.

— Не говорите так, Людвиг. Очень немногим из людей хватает храбрости, чтобы смотреть в лицо столь ужасной истине, и далеко не каждый из них готов поведать о ней незнакомцу, союзнику Д'Харианской империи, наделенному властью.

— Я искренне молюсь о том, чтобы все было иначе, но не могу придумать никакого другого объяснения тому, почему они столь упорно, столь упрямо отвергают пророчество. Если вы еще не надумали выгнать меня вон, я скажу вам даже больше.

Рука королевы стиснула его предплечье.

— Да, пожалуйста, не скрывайте ничего. Я должна услышать все, если собираюсь сделать верные выводы.

— Увы, исходя из всего нашего опыта в этом отношении, могу лишь сообщить, что слуги Владетеля осуществляют его зловещие планы, пытаясь утаить пророчество от людей, поскольку оно указывает на намерение зла, зла Владетеля, истребить жизнь, — намерение, известное Создателю, который показывает их нам в пророчествах, предупреждая.

— Но все же, — прошептала она, — в это так трудно поверить…

— Известно ли вам, что лорд Рал обнаружил скрытую в Народном Дворце древнюю машину?

Королева поставила бокал на столик и посмотрела ему прямо в лицо.

— Машину? — Она нахмурилась. — Какую машину?

— Машину, которая, говорят, выдает пророчества.

Она смотрела на него с пристальным внимание.

— Вы уверены?

Он поставил бокал на поднос рядом с ее бокалом.

— Я, конечно, не видел ее своими глазами, но до меня дошли слухи от рабочих, побывавших в Саду Жизни.

— Кто-нибудь еще знает об этой машине пророчеств?

Он медлил в нерешительности.

— Не в моем обыкновении выбалтывать чужие тайны. Мне сообщили об этом по секрету.

— Людвиг, это очень важно. Если вы говорите правду, это вопрос жизни и смерти.

— Ну, гм, среди правителей есть и другие, кто за закрытыми дверьми обсуждал это.

— Вы точно об этом знаете, или это просто дворцовые сплетни?

Он снова облизнул губы и, преодолев неуверенность, продолжил.

— Король Филипп приглашал меня поговорить об этом, не только вы. До него дошли слухи о машине… я не интересовался их источником… и, кроме того, он слышал, что она пробудилась от долгого сна и снова начала выдавать предсказания, как в древние времена. Лорд Рал хранит эти предсказания в тайне, как хранит в тайне само существование машины.

Король Филипп полагает, и я с ним согласен, что есть только одна причина скрывать пророчества и машину, которая способна выдавать их, — машину, возможно, построенную в древности под руководством Самого Создателя, чтобы Он мог помогать человечеству.

Орнета сжала колени руками; казалось, ее лицо отразило работу августейшей мысли.