Нет, ни один самолет германской авиации не принимал участия в этом наступлении. Звездно-полосатая армада обрушилась на границы России, методично круша оборону едва ли что-то успевшего понять противника, а пилотам Люфтваффе досталась иная работа. Сменяя друг друга, эскадрильи барражировали над морем, ожидая, что из-за горизонта в любой миг могут показаться стаи самолетов с красными звездами на килях и с горящими жаждой мести пилотами. И тогда парням, что сидели в кабинах "Фантомов" и "Торнадо", придется вспомнить, как прежде сражались в этом небе их деды, защищая любимый Рейх.
На самом деле мало кто верил, что русские смогут нанести ответный удар, а даже если и смогут – с востока примчатся не самолеты, а ракеты, несущие под головными обтекателями ядерный огонь, испепеляющий целые города. И тогда истребители вряд ли помогут, но все равно пилоты не покидали свой пост, терпеливо ожидая очередного приказа с земли.
– Орел-три, я Гнездо, доложите обстановку.
Пилот истребителя EF-2000 "Тайфун", услышав голос диспетчера в наушниках, привычно коснулся переключателей, послушно произнеся в ответ:
– Я Орел-три, нахожусь в квадрате десять. Посторонних целей в воздухе не наблюдаю, продолжаю патрулирование.
– Вас понял, – отозвались с земли. Там, разумеется, тоже видели все, творящееся в небе, на десятки, сотни километров, но это не означало, что летчикам стоит расслабляться. – До связи, Орел-три!
Командир истребительной эскадрильи "Ягдгешвадер-73", завершив стандартный радиообмен, повторявшийся с казавшейся уже утомительной регулярностью, щелкнул переключателем, вновь оказавшись отрезанным от мира тонкой обшивкой своего самолета. В прочем, не столь уж и тонкой – керамическая броня, укрывавшая летчика со всех сторон, могла выдержать очередь из крупнокалиберного пулемета в упор, а это чего-то да стоило.
С высоты семь тысяч метров майор Фриц Келлер мог взглядом пронзать пространство на много километров окрест, замечая все и вся. А уж при помощи сложнейшей техники, которой вдоволь было скрыто под композитными пластинами обшивки "Тайфуна", возможности пилота возрастали в десятки раз, всерьез позволяя ощутить себя почти богом, из поднебесья способным разить любого врага.
Истребитель был послушен, чувствуя твердую руку виртуозного пилота. Машина покорно отзывалась на любое движение, даря человеку великолепный, поистине счастливые минуты свободы, которую ничто не сковывало здесь, над периной облаков, затянувших землю, так, что казалось, будто самолет летит над бескрайней заснеженной равниной, протянувшейся до самого горизонта.
Это были минуты подлинной радости, познать которую дано немногим, но Фриц Келлер оказался одним из этих избранных. Майор был уверен в своей машине – он, успевший подняться в воздух почти на всем, что могло летать, знал в этом толк. Пилоту довелось сидеть за штурвалом и F-4F "Фантом", громадного, неповоротливого и дьявольски прожорливого, точь-в-точь как все американские автомобили, и "Торнадо", этого детища европейской кооперации, от которого втайне давно мечтали избавить ВВС многих стран, и даже русского МиГ-29, одной из тех машин, что достались Люфтваффе после воссоединения Германии, да как-то незаметно вдруг стали основой противовоздушной обороны страны. Кроме того, побывав на авиашоу и просто с дружескими визитами на авиабазах соседних стран, летчик смог ощутить норов вездесущего американского F-16C "Фатинг Фалкон" и французского "Мираж-2000" – "звезд" четвертого поколения истребителей, ровесников русского "МиГа". Майору Келлеру было, с чем сравнивать.
Разумеется, "древний" истребитель F-4F "Фантом", несмотря даже на глубокую модернизацию – оставшиеся в строю Люфтваффе самолеты получили возможность применять новейшие ракеты "воздух-воздух" AIM-120A AMRAAM, в том числе, благодаря установке нового радара "Хьюз" AN/APG-65, такого же, как на ранних версиях "Фалкона" – едва ли был способен на равных соперничать в небе с истребителями последнего поколения. Но и они были далеко не ровней друг другу. Французский "Мираж" оказался на удивление быстрой машиной, но маневренность его была отнюдь не на высоте, точно так же, как и F-16C, с недостатками которого можно было мириться, лишь помня об истинной многофункциональности американского истребителя. Но майор Келлер, что бы и кто бы ни говорил, твердо верил в одно – в воздушном бою ни "янки", ни "французу" не удалось бы продержаться и пяти минут против великолепного МиГ-29.
Пожалуй, русская машина была ближе всех к идеалу настоящего истребителя, воздушного бойца, а не гибрида-бомбовоза, даром, что освоенная майором модификация относилась к самым ранним, уступавшим, должно быть, и тем "МиГам", что ныне пилотировали сами русские. Правда, приборное оснащение выглядело бедновато, да и сами механические индикаторы со стрелками и круговыми шкалами циферблатов казались явным анахронизмом в сравнении с многофункциональными цветными дисплеями американских самолетов, но ведь и те получили подобное оборудование не сразу. К тому же избыток электроники хорош только тогда, когда по тебе не выпускают ракеты, и чужая машина на вираже не пытается зайти тебе в корму, чтобы вспороть фюзеляж пушечной очередью в упор.
Будучи честен перед самим собой, майор Келлер не мог назвать идеальным и вооружение русского самолета, точнее, не все из его не слишком разнообразного арсенала. Ракеты "Аламо-А" с радиолокационным наведением, например, трудно было назвать последним словом техники, хотя они едва ли уступали по своим возможностям тем же американским AIM-7M "Спарроу". В остальном же "МиГу" не было равных до сих пор.
Бортовой локатор "Фулкрэма" мог обнаруживать воздушные цели за семьдесят километров, в автоматическом режиме сопровождая сразу десять из них. А уж о чем-то подобном инфракрасной системе переднего обзора, позволявшей вести бой, не обнаруживая себя излучением радара, или нашлемной системе целеуказания "Щель-3УМ" пилоты не только Люфтваффе, но и USAAF могли только мечтать до самого последнего времени. Да и ракеты "воздух-воздух" АА-11 "Арчер" ни в чем не уступали последним модификациям "Сайдвиндера", а "Аламо-Б" средней дальности с тепловым наведением вовсе являли собой невероятное сочетание дальности боя, надежности и точности – инфракрасная головка наведения мало чувствительна к помехам, ее не так просто сбить с толку ерундой вроде рассыпанных в воздухе полосок фольги, а пилоту нет нужды рисковать зря, подсвечивая цель лучом локатора и при этом превращаясь в легкую мишень для товарищей атакованного вражеского пилота. Зато при атаке наземных целей все, на что мог рассчитывать пилот "Фулкрэма" – свободнопадающие бомбы, да еще неуправляемые ракеты, но это было, скорее, достоинством, ведь стихия истребителя – воздушный бой, для которого "МиГ" имел все, что только может быть нужно.
Майор знал цену русскому оружию, хотя сам и не долго летал на МиГ-29, и потому сейчас искренне сочувствовал американцам, которым предстояло сойтись в схватке с такими же, или даже лучшими машинами. Едва ли русский истребитель Сухого "Фланкер" был хуже "МиГа", во всяком случае, даже на своем EF-2000 майор Келлер не рискнул бы вести ближний бой с "Фулкрэмом" при соотношении худшем, чем три к одному в свою пользу – русский истребитель, дьявольски маневренный, словно специально был создан для беспощадных "собачьих свалок". По крайней мере, у "Фалкона" в таком поединке точно не было бы шансов – американский истребитель мог многое, был способен применять бомбы с лазерным и спутниковым наведением и ракеты "воздух-земля", но даже с "длинной рукой", управляемыми ракетами AIM-120, он не казался равным противником для русских машин, заметно уступая в маневренности.
