Жил один великий царь. Как состарился он и пришло ему время умирать, позвал он единственного своего сына и наследника и сказал:

— Сын мой, сам видишь — одной ногой уже я в могиле, не сегодня-завтра умру, и ты один останешься, и все царство в твоих руках будет. Иди поставь себе везде, где найдешь нужным, по надежному дому, чтобы в горе или нужде мог ты укрыться там и найти себе приют.

Послушался сын отца и тотчас отправился исполнять его наказ.

Взял с собой побольше денег, ходит по всему царству и, где только понравится ему место — гора ли то, долина, деревня или дикий лес, — строит себе прекрасные дворцы.

Поставил он так много дворцов и довольный вернулся домой.

Призвал его отец и спрашивает:

— Что, сынок, поставил ли себе дома по моему слову, будет ли у тебя где укрыться в тяжелую минуту?

— Да, отец! — говорит сын. — Везде, где только понравилось мне место — в горах или в долине, — поставил я прекрасные дворцы.

— Горе тебе, сын мой, — говорит отец, — ты не те дома строил, о каких я тебе говорил: пустые дворцы, сынок, не помогут в горе и не укроют от беды. Я тебя учил: по всему царству найди честных и верных людей, полюби их, подружись с ними, и они-то и дадут тебе верное и надежное пристанище в тяжелую минуту. Знай: если есть где у человека верный и честный друг, там и дом и кров для него найдутся.

ЛЕГЕНДЫ И СКАЗКИ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН

Кралова Голе[26], что высится над обширными лесами и живописной долиной верхнего Грона, — гора историческая. Ее могучая вершина безлесна; никогда не затихает ветер на ее вольных просторах, залитых солнцем. В туманы и грозы, под ветром и солнечными лучами одиноко стоит на Краловой Голе поросший мхом старый каменный стол. Всеми забытый, выглядывает он из травы, вереска и зарослей низкорослого горного сосняка.

Некогда, много-много лет назад, видывал он гостей, и широкие просторы Краловой Голе оглашались криками охотников и звуками рога. Это было в ту пору, когда навещал его владыка Венгерской земли, веселый король Матей.

Каждый раз, охотясь в окрестностях Липтовских гор или в Зволенских лесах на медведей и диких кабанов, отдыхал он тут со своей многочисленной свитой. Король был в охотничьем костюме, золотой рог висел у него на перевязи. Магнаты[27] щеголяли богатыми доломанами[28], блестящими коваными поясами и шапками из дорогого меха с перьями. В руках у них были копья, за поясами — охотничьи ножи. Пышные усы украшали их бритые загорелые лица.

Взобравшись на гору, все усаживались вокруг каменного стола. Своры гончих псов-овчарок и волкодавов ложились у ног охотников и, высунув языки, жадно хватали прохладный горный воздух. Слуги и крестьяне близлежащих сел выкладывали из корзин на стол яства и вина. И, сидя за каменным столом, высоко-высоко над долиной, весело пировал король со своими панами. С наслаждением обозревал он величественные горы, спускавшиеся по их склонам темные, зеленые долины, дремучие леса, затопленные потоками золотого света. Солнце ярко освещало и белые домики земанов[29], и рдеющие крыши замков, что высились над усадебными строениями и крестьянскими хатами. Широко и далеко раскинулась прекрасная Словацкая земля.

Так бывало при короле Матее.

После его смерти тихо стало на Краловой Голе, каменный стол был надолго забыт. А между тем в замках и поместьях бесчинствовали своевольные паны. В деревнях крестьян давили непосильный труд и неволя. Великие обиды чинились народу. Паны и земаны заставляли крестьян дни и ночи гнуть спину на барщине. В страхе перед солдатчиной парни спали неспокойно.

Невмоготу стало людям. Спасаясь от панского гнета, бежали молодые словаки из деревень в далекие горы. Становились они там вольными «горными хлопцами». Свободные просторы карпатских голей были их домом, а леса — надежной охраной.

В те тяжелые времена оживилась Кралова Голе. Снова уселась за каменный стол дружина со своим предводителем. Но не король то был, а горный хлопец — Яношик из Тярховой, что в Горнотренчанском крае. И с ним не магнаты, не ясновельможные паны в доломанах и кованых поясах, а вольница — одиннадцать удалых молодцов в широкополых войлочных шляпах, зеленых рубахах, в белых суконных штанах с широкими поясами и кожаных поршнях[30]. Не было у них мечей и дорогого оружия, зато у каждого на боку — нож в ножнах, два пистолета за поясом, валашка[31] в руке да ружье-самострел за плечами. Звались удальцы — Суровец, Адамчик, Грайнога, Потучик, Гарай, Угорчик, Тарко, Муха, Дюрица, Михальчик и Ильчик-Хитрец, большой мастер играть на волынке.

Лишь в суровую зимнюю пору не собирались молодцы вокруг каменного стола на Краловой Голе. С ранней весны до студеной зимы выходили они на особую охоту. Водил их Яношик отбирать у панов неправедно нажитое богатство, бороться с несправедливостью, защищать бедных и обездоленных. Всем сердцем жалел Яношик томящийся в тяжелой неволе народ Словакии, сыном которого он был. И если не мог оказать ему помощь, то хоть мстил за него.

Были и свои счеты у Яношика с панами. Натерпелись и он и отец его жестокого насилья и горя.

Однажды приключилось с ним дивное диво, когда был он еще мальчишкой, пошел он к роднику набрать ведро воды. Верный пес, единственная память о родном доме, бежал за ним. Родник выбивался из-под скалы, заросшей кустами шиповника и диких роз. В то время, когда хозяин черпал воду, пес зарычал, потом вдруг неистово залаял и бросился в кусты. Яношик невольно повернулся и прислушался. Ему показалось, что в кустах кто-то плачет. Прикрикнув на собаку и отогнав ее, Яношик сам полез в кустарник.

Среди зарослей диких роз, как дивное видение, предстала перед ним прекрасная девушка в белой одежде. Поблагодарив Яношика за то, что он отогнал пса, девушка пообещала исполнить любое его желание.

— Силы хочу! — недолго думая воскликнул Яношик.

Неспроста пожелал силы Яношик. Решил он наказать жестоких панов за все те обиды, что причинили они народу.

И дала ему горная дева пояс с волшебным корнем да валашку. В той валашке таилась сила целой сотни человек.

И, пока оставалась в руках у Яношика та валашка, никто не мог его одолеть.

С той поры начал Яношик мстить за себя и за исстрадавшийся словацкий народ. И прозвали бедняки Яношика и его вольницу «добрыми хлопцами». Всюду принимали их как желанных гостей, а в минуту опасности укрывали в горных хижинах и в деревнях. Когда же ударяли морозы и глубокие снега засыпали горы и долы, Яношик и его молодцы спокойно жили в домах у хозяев под видом работников.

Но лишь только бук начинал распускаться, уходили они в горы на «добычу»…

Не проливал Яношик человеческой крови. И сам не убивал, и другим не велел. Нападали они лишь на богатых и сильных.