Обрадовалась девочка, не знает, как служивого казака и благодарить. Хотела она ему в ножки поклониться, да он ее, девочку-малолеточку, до этого не допустил.

— А кто из злых да завистливых людей на твой казанок-пузанок позарится, так ты скажи: «Не тронь, а то придется тебе, лиходей, с самим Степаном Тимофеевичем Разиным дело иметь».

Как сказал это служивый, так в темноте и пропал, словно его и не было.

А девочка недолго думая тут же на яру набрала кизяков, разложила костер, поставила на него казанок и говорит, как ей служивый казак приказал:

— Вари, казанок, вари, пузанок, кашку мякеньку, молочну-сладеньку.

И начал казанок варить. На огонек к девочке-малолеточке мало-помалу вся станица прибежала — старики со старухами, бабы с малыми детьми и кое-какие служивые казаки. Все кашу едят да похваливают, да еще поприбавить себе каждый попрашивает.

Девочка-малолеточка была не жадная: всем каши молочной вволю накладывает, ни одного человека, ни старого, ни малого, не обижает — всех потчует да привечает. Так и прокормились наши станичники в ту голодную зиму вокруг казанка-пузанка, что Степан Тимофеевич Разин с боем у персидского хана отобрал и девочке-малолеточке отдал.

Ехал плотник из лесу, толстое бревно вез. Навстречу ему барин на тройке катит:

— Эй, мужик, вороти с дороги!

— Нет, барин, ты вороти. Я с возом, а ты порожняком — тебе и воротить.

Не стал барин много разговаривать, крикнул кучеру да слуге:

— Свалите, ребята, воз с дороги да всыпьте мужику хорошенько, чтобы знал, как барину перечить!

Слуга с кучером не посмели барина ослушаться, с козел соскочили, воз опрокинули в канаву, а плотника побили. Потом сели и поехали, только пыль столбом завилась.

Бился, бился плотник — вызволил кой-как воз из канавы, а сам думает: «Ладно, барин, даром тебе это не пройдет! Будешь помнить, как мастерового человека обижать».

Добрался до дому, свалил бревно, захватил пилу да топор и отправился в помещичью усадьбу. Идет мимо барского дома и кричит:

— Кому теплые сени сработать, кому баню срубить?

А барин строиться любил. Услыхал и зовет плотника:

— Да сумеешь ли ты хорошо сени построить?

— Отчего не сумею! Вот неподалеку отсюда такой лес растет, что коли из того леса сени построить, так и зимой их топить не надо, всегда будет тепло. — И зовет барина: — Пойдем со мной строевой лес выбирать.

Пришли в лес. Ходит плотник от дерева к дереву да обухом поколачивает. Ударит, потом ухом приложится, послушает.

— Это нам не годится… А вот это — в самый раз подойдет.

Спрашивает барин:

— Как это ты можешь узнать, какое дерево годится? Научи и меня.

Подвел его плотник к толстому дереву:

— Обними вот это дерево и ухом крепче приложись. Я буду постукивать, а ты слушай, только крепче прижмись.

— Да у меня рук не хватает обнять дерево!

— Ничего, давай тебя привяжу.

Привязал барина за руки к дереву, выломал березовый прут и давай его тем прутом потчевать. Бьет да приговаривает:

— Я тебе и еще взбучку дам! Будешь знать, как мужика напрасно обижать.

Бил, бил, бил и оставил барина к дереву привязанным. Сам ушел.

Только на другой день нашли барина, отвязали его и привезли домой.

Слег барин с тех побоев в постель, хворает.

А плотник прикинулся знахарем, переоделся так, что узнать нельзя, и пришел в усадьбу:

— Не надо ли кого полечить, поправить?

Барин услыхал и зовет:

— Полечи, братец, меня! Кони понесли, да вот упал и с тех пор ни сесть, ни встать не могу.

— Отчего не полечить! Прикажи истопить баню да скажи, чтобы никто к нам входить не смел, а то сглазят, и все леченье пропадет, еще хуже тебе будет.

Баню вытопили. Привел плотник барина, двери запер и говорит:

— Раздевайся и ложись на скамью. Буду тебя едучей мазью мазать да парить, придется тебе потерпеть.

— Лучше ты меня привяжи к скамье, а то как бы не упасть.

Плотнику того и надо. Привязал барина к скамье крепко-накрепко и давай ремнем стегать. Бьет да приговаривает:

— Не обижай напрасно мастерового человека, не обижай мужика!

Напотчевал барина сколько надо и ушел домой.

На другой день приехал барин в город, увидал на базаре плотника и спрашивает:

— Скажи, мужичок, ты ведь вчерашний?

А плотник смекнул, в чем дело, и отвечает:

— Никак нет, мне сорок шесть лет, какой же я вчерашний!

Жили два брата. Один-то был бедный, а другой богатый. Не стало у бедного брата дров. Нечем вытопить печь. Холодно в избе.

Пошел он в лес, дров нарубил, а лошади нет. Как дрова привезти?

— Пойду к брату, попрошу коня.

Неласково принял его богатый брат:

— Взять коня возьми, да смотри большого возу не накладывай. А вперед на меня не надейся: сегодня дай да завтра дай, а потом и сам по миру ступай.

Привел бедняк коня домой и вспомнил:

— Ох, хомута-то у меня нет! Сразу не спросил, а теперь и ходить нечего — не даст брат.

Кое-как привязал покрепче дровни к хвосту братнина коня и поехал.

На обратном пути зацепились дровни за пень, а бедняк не заметил, подхлестнул коня.

Конь был горячий, рванулся и оторвал хвост.

Как увидал богатый брат, что у коня хвоста нет, заругался, закричал:

— Сгубил коня! Я этого дела так не оставлю!

И подал на бедняка в суд.

Много ли, мало ли времени прошло, зовут братьев в город на суд.

Идут они, идут. Бедняк думает: «Сам в суде не бывал, а пословицу слыхал: слабый с сильным не борись, а бедняк с богатым не судись. Засудят меня».

Шли они как раз по мосту. Перил не было. Поскользнулся бедняк и упал с моста. А на ту пору внизу по льду ехал купец, вез старика отца к лекарю.

Бедняк упал да прямо в сани попал и ушиб старика насмерть, а сам остался жив и невредим.

Купец ухватил бедняка:

— Пойдем к судье!

И пошли в город трое: бедняк, богатый брат и купец.

Совсем бедняк пригорюнился: «Теперь-то уж как пить дать засудят».

Тут он увидал на дороге увесистый камень. Схватил камень, завернул в тряпку и сунул за пазуху: «Семь бед — один ответ: коли не по мне станет судья судить да засудит, убью и судью».

Пришли к судье. К прежнему делу новое прибавилось. Стал судья судить, допрашивать.

А бедный брат поглядит на судью, вынет из-за пазухи камень в тряпке да и шепчет судье:

— Суди, судья, да поглядывай сюда!

Так раз, и другой, и третий. Судья увидал и думает: «Уж не золото ли мужик показывает?»

Еще раз взглянул — посул большой: «Коли и серебро — денег много».

И присудил бесхвостого коня держать бедному брату до тех пор, покуда у коня хвост не отрастет.

А купцу сказал:

— За то, что этот человек убил твоего отца, пусть он сам станет на льду под тем же мостом, а ты прыгни на него с моста и задави его самого насмерть, как он твоего отца задавил.

На том суд и кончился.

Богатый брат говорит:

— Ну ладно, так и быть, возьму у тебя бесхвостого коня.

— Что ты, братец! — бедняк отвечает. — Уж пусть будет, как судья присудил: подержу твоего коня до тех пор, покуда хвост не вырастет.

Стал богатый брат уговаривать:

— Дам тебе тридцать рублей, только отдай коня.

— Ну ладно, давай деньги.

Отсчитал богатый брат тридцать рублей, и на том они поладили.

Тут и купец стал просить:

— Слушай, мужичок, я тебе твою вину прощаю, все равно родителя не воротишь.

— Нет уж, пойдем, коли суд присудил, — прыгай на меня с моста.

— Не хочу твоей смерти. Помирись со мной, а я тебе сто рублей дам, — просит купец.