Тотчас же царьградские сторожа заперли гавань. Через залив, называемый Золотой Рог, иначе именуемый Судов, потому что в него входят суда, они протянули от башни Галаты, находящейся на одном берегу залива, до башни возле Влахернской церкви, что стоит на другом берегу, крепкие железные цепи.

Не раз эти цепи спасали Царьград от вражеских кораблей.

Как стая быстрых соколов неслись к Царьграду Олеговы ладьи. Уже воины седлали коней, уже дружина обнажила мечи, уже лучники доставали из колчанов пернатые стрелы.

Одна ладья стремилась обогнать другую, и каждый хотел быть первым.

Когда передние ладьи заметили цепи, преграждающие путь в залив, было уже поздно. Послышался страшный треск, упали белые паруса, закачались на волнах обломки, залив огласился криками утопающих.

Олег повернул ладьи обратно и пристал поодаль от гавани.

Воины сошли на берег.

Олеговы дружины разорили предместья. Дома и палаты разнесли по камешку, храмы пожгли. Захваченных в плен царьградцев посекли мечами, постреляли стрелами, побросали в море, творя много зла, как это всегда бывает в войну.

А разрушив и разграбив предместья и захватив все вокруг, осадили город.

Но города взять никак не могли: слишком крепки и высоки были стены, слишком крепки железные ворота и медные крюки и засовы, на которые они заперты, а в подворотню только что мурашу пролезть.

Близок локоть, да не укусишь.

Много дней стоял Олег под стенами Царьграда.

С моря бы сподручней взять город, но не пройти ладьям через те железные цепи.

А царьградские горожане, выйдя на стену, смеялись над Олегом.

— Эй, господин князь Олег, — говорили они, — много ты прилагаешь усилий, чтобы взять наш город, совсем измучился, а все напрасно. В былые времена великие восточные цари, не чета тебе, приходили под стены Царьграда, и даже те не смогли его взять. А иные и головы здесь положили. И ты ничего не добьешься и отойдешь восвояси…

И еще говорили они Олегу:

— Не взять тебе на щит Царьграда, потому что нам помогает наш бог небесный. Лишь тогда отступится он от нас и предаст в твои, князь Олег, руки, когда твои корабли пойдут к нашему городу по полю, как по воде.

Омрачился Олег: слыханное ли дело, чтобы корабли шли посуху, как по воде. Но воинству он сказал:

— Лучше нам, братия, быть убитыми в чужой земле, нежели возвратиться восвояси без славы.

И стал князь Олег думать, как бы ему одолеть Царьградскую крепость.

Олег повелел воинам сделать многие тысячи колес.

Потом приказал вытащить на сушу ладьи и поставить их на колеса.

Пешая рать села в ладьи, конная на коней.

Ветер дул с поля на город.

На ладьях подняли паруса, и ладьи побежали к стенам Царьграда посуху, как по воде.

Увидев такое неслыханное чудо, греки устрашились и в страхе зарыдали. Греческие цари Лев Премудрый и брат его Александр выслали скорее к Олегу послов: епископов, игуменов и многих знатных мужей.

Послы взмолились к Олегу:

— Не губи, князь, наш город. Дадим тебе дань какую хочешь.

Остановил Олег войско и говорит:

— Возьму с вас дань на каждую ладью: по двенадцати гривен на уключину, и еще дадите дань на русские города, что у меня под рукой.

Греческие цари Лев Премудрый и его брат Александр согласились выплатить такую великую дань, но сами задумали против князя Олега коварную хитрость.

Вынесли Олегу и всей дружине угощение: еду на серебряных блюдах и вино в золотых кубках. А в ту еду и в вино была подмешана смертная отрава: в том заключалась коварная хитрость греков.

Но Олег еду метнул на землю, а вино вылил под ноги и не велел дружине принимать угощение.

Греки, увидев, что их коварство раскрыто, еще больше убоялись и сказали:

— Все может князь Олег, все ему ведомо: бессильна против него наша сила, не хитра хитрость, карать нас за грехи наши.

Греки отперли все запоры и засовы, растворили ворота, и Олег вошел в Царьград.

У ворот его встретили с великой честью греческие цари Лев Премудрый и брат его Александр, святейший патриарх со всем священным собором и клиром церковным. Вышли они встречать Олега со святыми иконами, крестами, фимиамом и кадилами.

Молили Олега цари греческие Лев Премудрый и брат его Александр, патриарх и собор церковный и горожане — все молили его великим молением, чтобы он пощадил град и, взяв выкуп, удалился в свои земли, не руша палат и храмов.

Цари греческие почтили князя Олега многими дарами: золотом и серебром, парчами и аксамитами и другими драгоценными тканями, и сказали, что желают жить с киевским князем в вечном мире.

Дали греки дань по двенадцать гривен на уключину, дали дань на конных, дали дань на русские города и обещали давать в будущие годы, а купцам, приезжающим из Киева, Новгорода и других русских земель, обещали всякие льготы.

Установил Олег с греками договор.

В том договоре написано:

чтобы ему, Олегу, светлому князю киевскому, впредь не воевать Царьград ни сухим путем, ни морем, а чтобы иметь с греками в будущие годы и навсегда честную и неизменную дружбу

и чтобы греки тоже блюли неколебимую и неизменную дружбу к русским князьям.

Греки на том целовали крест, а Олег и его воеводы и бояре клялись по русскому закону своими богами на оружии:

— А ежели нарушим обещания наши, да будем тогда лишены покровительства и заступы богов наших — и Перуна, и Хорса, и Велеса, бога всего живого, пусть тогда щиты наши не защитят нас, но будем посечены своими же мечами, своими же стрелами постреляны и впадем к вам в рабство вечное.

В знак победы над Царьградом Олег повесил свой щит на главных царьградских вратах.

Взяла Олегова дружина у греков съестного припаса на шесть месяцев и хлеба, и вина, и мяса, и рыбы, и овощей. Кроме того, Олег велел грекам сшить на все его ладьи новые паруса: княжеской ближней дружине из парчи, всем остальным из шелка.

Греки все это исполнили: дали дань, дали припасы, сшили паруса из парчи и шелка.

И Олег пошел от Царьграда.

Но вскоре поднялся сильный ветер и порвал парчовые и шелковые паруса.

Сказала дружина:

— Ветер не разбирает, что дёшево, что дорого, — на него лишь бы крепко было. Поднимем-ка лучше наши прежние холщовые паруса.

Дорогие парчовые и шелковые паруса побросали под ноги и подняли свои, холщовые.

Князь Олег возвратился в Киев с великой честью и богатой данью.

И после того похода на Царьград ему дали прозвание: вещий, что значит мудрый, ведающий то, что другим неведомо.

Однажды на пиру вспомнил Олег своего коня и спросил конюшего:

— Где ныне мой любимый конь, от которого волхвы предсказали принять мне смерть?

— Господин, тому пошел уже третий год, как пал твой любимый конь, — ответил конюший.

Усмехнулся князь Олег, призвал на пир тех волхвов и сказал им:

— Ложны ваши пророчества, лживы ваши слова.

И повелел волхвов казнить.

Потом сел князь на коня и поехал с боярами в поле.

За городом, в поле, увидел он груду белых костей и конский череп.

— Вон голова твоего любимого коня, — сказал конюший.

Князь Олег сошел с седла и ступил ногой на конский череп.