Мы поужинали сухим пайком (топливо для костра не везде можно было найти) и готовились отойти ко сну. Как правило, мы всегда оставляли одного из нас сторожить ночью. Стражи менялись через каждые два часа. Вернее, два промежутка времени, похожих на два часа. Семен и Валерка обладали чутьем на время. Мне почему–то кажется, что мои два часа – это значительно дольше, чем у других.

С вечера готовилась заступить Катрина. Она все эти дни, что мы провели в степи, была очень раздражительной.

Как всякая женщина, Катрина имела в своих вещах и зеркало, в которое посмотрелась сразу же, как Семен наложил на нас иллюзию. Увиденное ею отражение ввергло девушку в глубокий шок. Из зазеркалья на нее глянуло грубое, уродливое существо, в котором лишь с большим трудом можно было опознать женское начало. Я не говорю уже о шрамах от проказы, добросовестно воспроизведенных Семеном. Впрочем, шок продолжался недолго. Вслед за ним последовал грандиозный скандал. Катрина не хотела прислушиваться к голосу разума в лице нашего эльфа. Более того, она делала недвусмысленные жесты, говорящие о том, что мы рискуем этот «голос разума» потерять. Лишь с большим трудом мы всей компанией смогли ее убедить не делать этого. Но неприятный осадок остался. Причем Катрину нисколько не утешало то, что мы, остальные, выглядели еще страшнее.

Именно по этой причине мы старались ее не трогать без нужды. Тронувшему, даже по нужде, доставалась приличная порция отборной оркской ругани. Смысл, как правило, сводился к тому, что, мол, не баре, и слуг не имеется. Далее следовало красочное описание такой–сякой степи, такого–сякого обратившегося, таких–сяких орков. За компанию доставалось и эльфам, придумавшим всякие извращенные иллюзии.

«…А ты, Валери, молчи! Вот умел бы летать толком, посадили бы тебе на шею Семенэля, да и перелетели бы эти долбаные степи!..»

Вот примерно в таком репертуаре, пока мы укладывались спать на попонах, Катрина проводила вечернюю молитву. «Варги», мирно похрапывая, щипали траву. От этой дурной привычки Семен их отучить так и не смог. Впрочем, никто на это не обращал внимания. Не было нужды.

Вот тут–то нас и догнали!

Первыми насторожились наши кони. Я имею в виду Джупана и Ориса. Эльфийские скакуны превосходили остальных своих сородичей по многим показателям. В том числе и таким, как продолжительность жизни и сообразительность. Хруст травы прекратился, и кони тревожно вскинули головы, повернув их в направлении уже пройденного пути.

Ненамного позже подхватился Семен. Он вскинул руку, требуя тишины, и озабоченно прислушался. На его лице проступила тревога.

– Сейчас у нас будут гости, – сообщил он.

– Сейчас – это сколько? – спросил я, проверяя, насколько легко выходит из ножен «Лист».

– Минут десять – пятнадцать, – озабоченно ответил Семен.

– Может быть, делаем ноги, пока не поздно? – поинтересовался Валерка.

– Ты лучше личину поправь! – отозвался Онтеро. – Для чего мы ее носим и язык изучали?

– Но они же настоящие больные, – испуганно заметила Катрина. – И у них–то не иллюзия!

– Это не проблема! – резко ответил я. – О болезнях позаботится Семен. Следите за своими словами! Особо это касается тебя, Валери! Лучше вообще молчи в тряпочку! Семен, еще контролируй наших варгов! Как бы они не погрызлись с новыми соседями. Конечно, я в Джупане и Орисе не сомневаюсь, загрызут любого варга, но нам не нужны осложнения. Онтеро прав, мы не для того носим личину и знаем язык, чтобы от орков по степи улепетывать! Все! Приготовились!

Шум стал более явственным. Вот над склоном появился передовой варг. На нем восседал худой орк, державший в руке шест с бунчуком. Я внимательно его осмотрел. Странно, но оружия я не заметил.

Вы спросите, как это я мог рассмотреть кого–либо ночью? Разрешите напомнить: эльфы, айраниты и драконы очень хорошо видят и ночью. А вот орки как раз наоборот.

Мы сидели тихо, и прибывшие не подозревали о нашем присутствии.

Я не буду приводить диалоги на оркском языке. Уж очень они специфичны и языколомательны! И хотя теряется эмоциональный настрой, я все же буду описывать все на понятном нам языке.

– Эй! Кто там прется? Тудыть твою растудыть! – «вежливо» поинтересовался я.

– А там что за морды устроились? – не менее «вежливо» спросил передовой орк.

Так. Обмен любезностями состоялся. Пора вспомнить о гостеприимстве.

– Место занято! Будем драться! – радушно пригласил прибывших я.

При этом Джупан задрал морду вверх и испустил такой чистый и тоскливый вой, что он сделал бы честь любому варгу.

Отряд, в котором я насчитал шесть штук орков, остановился. Приглашение было недвусмысленным.

– Сколько вас? – наконец решился спросить второй орк.

Он был значительно массивней своих собратьев.

– Одна ладонь, – отозвался я.

– Места хватит! Мы не будем мешать. У нас есть кучгум[5], можем поделиться.

Ага! Это он заметил, что мы сидим в темноте. Ну что же, это достойный обмен! А говорят, что орки не умеют договариваться! Вон же, с троллями договорились! И с нами вот тоже умудрились.

Тощий орк быстро и умело развел огонь. Костер осветил лица болезных. Ну и что, что мнимых больных было пятеро? Я оценил качество иллюзии. Мы ничем от прибывших не отличались. Среди прибывших было две орчанки. Они сразу же начали хлопотать по хозяйству. Мужики же приготовились вести беседу, с некоторым недоумением поглядывая на Катрину, которая не выказывала готовности присоединиться к женщинам.

– Дочь вождя, – хмуро представил ее я, предупреждая возможные вопросы.

– Тц–тц–тц! – печально покивал башкой массивный. – Зараза никого не щадит. Довезти успеете?

Я пожал плечами и изобразил на физиономии полную покорность судьбе.

– Надо спешить! – указующе сказал массивный. – Может, Хуруст сможет вылечить.

– Мы не можем идти быстро, – сообщил Онтеро. – Завтра вы идите вперед, а мы пойдем за вами.

Массивный не стал возражать. Видно было, что его судьба какой–то бабы, пусть даже и дочери вождя, не особо волнует.

Потом мы еще пили куртым[6], заедая его лепешками, спеченными из грубо помолотой муки. Такова была плата за наше гостеприимство. А что? Мы вполне могли послать их вон! Конечно же прибывшие могли попробовать занять место с боем. Я имею в виду драку. Но они устали больше нас, и сил на это веселье у них явно не хватало.

Спать мы устраивались все же отдельно. Я незаметно кивнул Катрине, напоминая, что стражу не отменяю. Катрина, убедившись в том, что остальные орчанки еще уродливее ее (не знаю уж, по каким критериям она это сделала), повеселела. Она понятливо кивнула в ответ.

Вопреки моим опасениям ночь прошла спокойно.

– Так, значит, проказа излечима, – пробормотал Семен, наблюдавший вместе со мной за удаляющимся отрядом.

– Или это просто слухи, – не согласился я. – Вот как бывает? Кто–то сообщает, что нашел панацею от всех бед. Те, кто обречен, готовы ухватиться за соломинку. И пошло!

– Не забывай, что здесь еще имеет место быть магия, – напомнил мне Сема. – А Мармиэль рассказывал, что шаманы у орков бывают очень сильны.

– Ну и пусть! У меня нет охоты проверять, насколько силен этот шаман, к которому мы якобы стремимся. Наша цель уже видна.

Я указал на призрачные силуэты гор.

Семен прищурился, рассматривая их.

– Вряд ли кто–то есть с этой стороны, – решил он. – Видимо, придется переваливать через горы. А это означает, что нужно будет искать проходы. А если орки их уже нашли, то, скорее всего, они и с той стороны гор.

– Не факт, – отрицательно мотнул я головой. – Присмотрись! Мне не кажется, что там, у подножия, лес?

Семен помолчал, потом сказал:

– Лес. Ну и что?

– Не твои ли слова, что орки лес не любят?

– Скорее, они отдают предпочтение степи, – задумчиво ответил Семен. – Если приходится выбирать. Ты к чему ведешь?