Здесь, вероятно, следует отметить, что вопрос о необходимости ускорения НТП был поднят ещё в 1955 г. Именно эта идея лежала в основе принятой в 1961 г. третьей программы КПСС, получившей известность как программа строительства коммунизма. В 1967 г. началась подготовка к пленуму, специально посвящённому НТП, в результате чего в 1973 г. на свет появилась Комплексная программа научно — технического прогресса. Она представляла собою 18 — томный документ и предусматривала реформирование всего советского общества. По значению её можно поставить рядом только со сталинским планом индустриализации. Но какие — то неведомые силы заблокировали её реализацию[142].
В 1984 г. было решено провести специальный пленум, посвящённый НТП, но затем он был отменён. Как заявил М.С. Горбачёв Н.И. Рыжкову, сначала надо «решить вопросы стратегии», из числа которых главной для нового генсека была подготовка к очередному партийному съезду[143]. Примерно так же Михаил Сергеевич заявил и В.А. Медведеву: «Не следует растрачивать идеи до предстоящего съезда»[144].
Однако, видимо, не желая ссориться с технократами, М.С. Горбачёв решил провести вместо пленума совещание, посвящённое НТП[145]. Оно состоялось 11–12 июня 1985 г.[146] В рамках этого совещания было проведено три заседания: два в первый день[147], одно — во второй[148].
Открылось совещание выступлением М.С. Горбачёва «Коренной вопрос экономической политики партии»[149].
Созыв подобного совещания у многих породил надежды, что руководство страны, наконец, нашло политическую волю, чтобы осуществить научно — технический рывок и ликвидировать нарастающее отставание СССР от ведущих стран мира.
Между тем знакомство с докладом генсека могло вызвать только разочарование. Прежде всего в нём бросается в глаза противоречие между масштабностью стоящей задачи и рутинностью её обоснования.
Чтобы убедиться в этом, перелистаем текст доклада. Открывался он объяснением необходимости «ускорения социально — экономического развития»[150]. После того, как Л.И. Брежнев обратил внимание на эту проблему сначала на декабрьском Пленуме ЦК КПСС 1969 г., затем на XXIV съезде КПСС 1971 г.[151], о ней говорилось и писалось так много, что давно уже приелось.
Подчеркнув ещё раз необходимость «ускорения социально — экономического развития», М.С. Горбачёв совершенно справедливо поставил вопрос о том, что для решения этой задачи требуется «перестройка инвестиционной и структурной политики». Но откуда и каким образом руководство страны собиралось мобилизовать необходимые средства и тем более — в каких объёмах и в какие сроки, доклад умалчивал[152].
Совершенно смазан оказался в нём и самый главный вопрос — о «научно — техническом потенциале» (раздел «Научно — техническому потенциалу — дальнейшее развитие и эффективное использование»). Какие направления в этой области руководство страны считало приоритетными, каким образом и какими темпами оно собиралось расширять этот потенциал, из доклада не видно[153].
Важное место в нём занимал раздел «Совершенствование управления научно — техническим прогрессом»[154]. Здесь очень осторожно обосновывалась необходимость экономической реформы. Завершался доклад разделом «Партийную работу — на уровень новых задач»[155].
Малосодержательному характеру выступления М.С. Горбачёва соответствовали подобные же прения, обнародованные на страницах «Правды»[156].
Казалось бы, совещание должно было завершиться принятием программы ускорения НТП. Однако никаких конкретных решений принято не было, хотя в распоряжении руководства партии имелась уже разработанная «Комплексная программа научно — технического прогресса». Что же касается постановлений ЦК КПСС и Совета министров СССР по итогам совещания, то они не имели системного характера.
Так, например, 4 августа на страницах «Правды» появилось постановление «О широком распространении новых методов хозяйствования и усилении их воздействия на ускорение научно — технического прогресса», а 31 августа — постановление «О дальнейшей индустриализации и повышении производительности труда в капитальном строительстве».
Правда, имеются сведения, что «в соответствии с рекомендациями совещания была составлена программа модернизации отечественного машиностроения, предусматривающая достижение мирового уровня уже к началу 90 — х годов»[157]. Но она, к сожалению, пока неизвестна. Не удалось обнаружить в печати и постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР о неотложном развитии машиностроения, принятое в августе того же года[158].
Одной из главных проблем, от которой зависела реализация поставленной задачи, являлась проблема финансового обеспечения принятых решений. Как явствует из воспоминаний Н.И. Рыжкова, «инвестиции в машиностроительный комплекс было решено увеличить в 1,8 раза»[159].
Не нужно быть большим специалистом в области экономики, чтобы понять расхождение между масштабностью поставленной задачи («достижение мирового уровня уже к началу 90 — х годов») и скромностью приведённой цифры. Неужели революционный рывок в производстве можно было осуществить за счёт столь небольшого увеличения капиталовложений?
Но где руководство страны собиралось изыскать и эти средства? Ведь к 1985 г. государственный бюджет страны был напряжён до предела, а начатая антиалкогольная кампания привела к возникновению бюджетного дефицита.
«Вокруг программы по машиностроению, — пишет Михаил Сергеевич, — закипели нешуточные страсти: нужно было найти ресурсы для её выполнения. Я предложил испытанный способ — за счёт сокращения капиталовложений в отрасли, потребляющие машиностроительную продукцию»[160].
Вдумайтесь в эти слова!
Как можно было обновлять, а значит повышать производительность машиностроения — и в то же время сдерживать рост потребления его продукции? Это означает, что М.С. Горбачёв предложил такой способ решения данной задачи, который имел тупиковый характер. Одного этого достаточно, чтобы понять, что Генеральный секретарь не собирался придавать ускорение научно — техническому прогрессу.
Об этом свидетельствует и то, что данный вопрос был вынесен не на пленум, а на совещание. Если решения пленума имели для партийных организаций обязательный, директивный характер, то решения совещания — лишь рекомендательный. Иронизируя, что пленум ЦК КПСС по научно — техническому прогрессу «был заменён крупным совещанием партхозактива», последний советский премьер B.C. Павлов, уточнял: «Просто, извините, говорильней»[161].
Признавая, что решение поставленной задачи требовало денег, а их не было, руководство страны акцентировало внимание на том, что ускорение научно — технического прогресса требует повышения эффективности экономики, а повышение эффективности экономики невозможно без проведения экономической реформы.
