Следует отметить, что в советские времена на стажировку за границу обычно посылали: а) по родству, б) по блату или в) по службе. Поскольку у А.Н. Яковлева к этому времени не было ни первого, ни второго, остаётся только одно — на стажировке в США он оказался «по службе».

В связи с этим обращает на себя внимание свидетельство В.И. Болдина: «Яковлев, вернувшись в Москву из Канады, рассказывал, что во время учёбы в Колумбийском университете, роясь в библиотеках, встречаясь с американскими учёными, доставал такую информацию и отыскивал такие источники, за которыми наша агентура охотилась не один год»[2240].

Следовательно, во время стажировки Александр Николаевич занимался не только научными делами. Неслучайно, видимо, трое из четырёх советских стажёров, бывших тогда в Колумбийском университете, являлись штатными сотрудниками КГБ и ГРУ[2241].

Поэтому версия о возможности вступления А.Н. Яковлева в несанкционированный контакт с сотрудниками ЦРУ представляется сомнительной. Если бы подобный контакт действительно имел место и был замечен, на его карьере был бы поставлен крест. Между тем после возвращения из США вчерашний аспирант АОН сумел сделать сногсшибательную карьеру и через пять лет стал одним из руководителей отдела агитации и пропаганды ЦК КПСС. Если бы упоминаемая В.А. Крючковым несанкционированная встреча действительно бросала тень подозрения на А.Н. Яковлева, ему ни в коем случае не доверили бы в 1973 г. советское посольство в Канаде.

Более важным в воспоминаниях В.А. Крючкова является утверждение о том, что «крайне тревожная информация, указывающая на связи Яковлева с американскими спецслужбами» стала поступать с 1989 г. В.А. Крючков писал, что, посоветовавшись по этому поводу с В.И. Болдиным, он поставил в известность об этом М.С. Горбачёва[2242].

«Нужно было видеть состояние Михаила Сергеевича! — писал шеф КГБ. — Он был в полном смятении, никак не мог совладеть со своими чувствами», а затем вдруг предложил В.А. Крючкову поговорить на эту тему с А.Н. Яковлевым: «Посмотрим, что он тебе на это скажет»[2243].

Несмотря на необычность такого предложения, Владимир Александрович, если верить ему, встретился с Александром Николаевичем и поставил его в известность относительно имеющейся о нём информации. Как же реагировал на это Александр Николаевич? «Вид у Яковлева, надо сказать, был неважнецким, — говорится в воспоминаниях В.А. Крючкова, — он был явно растерян, и ничего не мог выдавить из себя в ответ, только тяжело вздыхал». Молчание продолжалось до тех пор, пока не появился В.И. Болдин[2244].

«Разумеется, — писал бывший шеф КГБ, — о состоявшемся разговоре и его особенностях я тут же доложил Горбачёву. В ответ — всё то же гробовое молчание». Через месяц В.А. Крючков поинтересовался: «Что делать? Может быть, провести проверку?» Но глава государства «добро» на проверку сигнала так и не дал, посоветовал вместо этого поговорить с Яковлевым ещё раз»[2245].

Как протекал новый разговор В.А. Крючкова с А.Н. Яковлевым, В.А. Крючков не сообщал. Не сообщал он и о том, как протекал его третий разговор на эту тему с М.С. Горбачёвым, отметив лишь, что после этого «вскоре А. Яковлев ушёл из аппарата ЦК партии и был назначен руководителем группы консультантов при Президенте», но в Совет безопасности включён не был[2246].

Казалось бы, и один герой этой публикации — А.Н. Яковлев, и другой — М.С. Горбачёв должны были сразу же отреагировать на неё. Но они сделали вид, что их это не касается. Тогда группа народных депутатов обратилась с письмом на имя Б.Н. Ельцина и поставила вопрос о необходимости разобраться с обоснованностью выдвинутого против А.Н. Яковлева обвинения[2247].

Только после этого Александр Николаевич откликнулся на публикацию В.А. Крючкова. Причём сделано это было не в России, а в США, где он в то время находился. 23 февраля газета «Труд» опубликовала его интервью, в котором он заявил, что и упоминаемый В.А. Крючковым доклад М.С. Горбачёву, и описанная им встреча с А.Н. Яковлевым — это «бессовестное враньё». Поэтому он намерен обратиться к Б.Н. Ельцину с просьбой о «расследовании этого дела»[2248].

В интервью «Литературной газете» Александр Николаевич тоже заявил, что никаких разговоров о его возможных связях с американскими спецслужбами В.А. Крючков никогда с ним не вёл, что подобные разговоры шефа КГБ с М.С. Горбачёвым тоже маловероятны, во всяком случае ничего подобного от Михаила Сергеевича он не слышал и всё это придумано только сейчас в связи с грядущим процессом по делу ГКЧП. «Если бы, — заявил А.Н. Яковлев, — председатель КГБ действительно доложил о своих подозрениях относительно меня, то реакция М. Горбачёва была бы однозначной — конечно, расследовать. Приобрети это дело официальный характер, и я бы немедленно подал в отставку». Александр Николаевич заявил также, что он требует расследования по этому делу и будет добиваться, чтобы это расследование имело публичный характер[2249].

Казалось бы, на этом можно было поставить точку. «Демократ» Яковлев мог торжествовать. «Член ГКЧП» Крючков был посрамлён. Однако 3 марта в следующем номере «Литературной газеты» подал свой голос М.С. Горбачёв[2250].

Признав факт обращения В.А. Крючкова к нему с подозрениями по поводу его ближайшего соратника, Михаил Сергеевич заявил: «Самое главное Крючков оставляет за пределами статьи (или главы своей книги) — он пришёл ко мне с досье, в котором содержались сведения, неизвестно каким образом собранные, о существовании некоей разветвлённой сети. Цель её — ни более, ни менее — низвергнуть существующий строй. И эта сеть якобы охватила десятки представителей нашей творческой и научной интеллигенции, прежде всего Москвы и Ленинграда»[2251].

Итак, упоминаемый В.А. Крючковым доклад М.С. Горбачёву по поводу А.Н. Яковлева всё — таки имел место. Как же отреагировал на эту информацию глава партии и государства?

Может быть, поставил перед главой КГБ задачу ликвидировать или же парализовать деятельность этой «сети»? Нет. Может быть, предложил продолжать работу по сбору материала? Нет. Может быть, поинтересовался, откуда такие сведения получены и можно ли им доверять? Нет. Может быть, не поверил сообщённой информации и потребовал более убедительных доказательств? Ничего подобного.

«…с моей стороны, — пишет М.С. Горбачёв, — естественно, досье было не только отклонено, — я не дал Крючкову права разрабатывать его дальше»[2252].

Получается, что глава государства запретил даже собирать сведения о тех силах в стране, которые, возможно, готовились к низвержению существующего строя. Как же так? Ведь подобную информацию докладывал не кто — нибудь, а председатель КГБ СССР?

Оказывается, если верить М.С. Горбачёву, в основе сообщения В.А. Крючкова лежала «идея жидо — масонского заговора»[2253].

Можно по — разному относиться к этой идее.

Но ведь председатель КГБ, наверное, докладывал генсеку не уличные слухи, а информацию, которая поступала к нему как от секретной агентуры внутри страны, так и по каналам внешней разведки. Как же можно было не только отмахнуться от этих сведений, но и запретить КГБ собирать информацию на этот счёт далее?