Когда оставили за кормой Сенную Губу, из кают-компании пахнуло жареными грибами в сметане, отварной «припущенной» стерлядкой и шашлычком по-карски… Обед плавно переходил в ужин.

Описав элегантную дугу в акватории Онежской Губы, яхта пришвартовалась у пирса Петрозаводского порта.

Известный карельский геолог Борис Иванович Серба уже стоял на пирсе, доставленный в порт на БМВ начальника транспортной милиции, и дурашливо отдавал честь:

– Честь имею!

– Добро пожаловать на яхту «Чиж», – отозвался Чижевский.

Два милиционера заботливо, под руки, свели по трапу немного уставшего в пути полковника. Пригнув голову товарища по оружию, они мягко, но настойчиво погрузили его в теплое чрево элегантного авто, подаренного транспортной милиции местным олигархом.

– Вы прямо как Лев Толстой, – поразился огромной окладистой седой бороде Бориса Ивановича Чижевский. – Прошу к столу, – без обиняков предложил он.

– Долго будет Карелия сниться! – пропел из салона отъезжающего БМВ транспортный полковник…

Борис Иванович Серба в еде и питии был неприхотлив. Суровую закалку на долгие годы его желудок получил во время Великой Отечественной, на которую судьба занесла его в восемнадцать лет в июне 41-го года.

Бои – перебои со снабжением, короткий плен в Прибалтике – голод, побег – ужасный голод, работа батраком на хозяина-латыша – голодновато, но терпимо, освобождение – опять не сытно…

В результате он мог, не ощутив вкуса, съесть ложку паюсной икры, закусить кусочком норвежской слабосоленой семужки и куском свежайшей отварной стерлядки, не ахнув глотнуть самое дорогое в Европе виски – и продолжать, как ни в чем не бывало, увлекшую его беседу. А мог, на минуту оторвавшись от книги, удивиться вкусу отваренной в онежской воде картошки, приправленной свежим укропчиком, закусить куском залежалой исландской сельди и удивиться – как, однако, вкусно!

Жил Серба в «Дворянском гнезде». «Дворянскими гнездами» горожане по всей России с давних пор стали называть дома, построенные специально для номенклатуры. Чтобы придать этому начинанию советской власти демократический лоск, в таких домах стали давать одну-две квартиры «простым людям», но проверенным и заслуженным. Жена Сербы как раз такой и была – заслуженной учительницей.

Угощение шло своим чередом. Скоро Сербе уже казалось, что после Егора Патрикеева самый замечательный собеседник в мире – профессор, путешественник, олигарх и большой эрудит Станислав Андреевич Чижевский:

– Секреты Родины не выдам, а все остальное вам расскажу как на духу.

– У меня осталось всего несколько вопросов. Скажите, это правда, что вы теоретически обосновали возможность нахождения золота в районе Лоухи на севере Карелии?

– Вчера это был секрет, сегодня уже могу сказать: в 2009 году планируют приступить к промышленной разработке на реке… – Борис Иванович насупился и предостерегающе приложил палец к усам:

– Название реки оставим за рамками беседы. Пока.

– А правда ли, что вы лет пять назад обосновали возможность выхода кимберлитовой трубки в районе Сортавала, на западе Карелии?

– Об этом тоже писали? Не читал.

– Не писали, но… Егор Федорович рассказал.

– Да, было дело. Никто в Карельском филиале Академии наук, в Институте геологии не верили, а я доказал сходство геологической картины в Западной Карелии и в Архангельской области, где уже «работает» кимберлитовая трубка. Не верили. В общем, тоже секрет, но вам, раз вы от Егора Федоровича, подтверждаю: факт. В Москве уже согласились. Будут искать выход трубки на поверхность. Это уже дело техники – район я вычислил точно.

– Теперь вопрос посложнее: что это за тайна серебристых облаков, которую вы якобы тоже разгадали?

– Что значит «якобы»? Речь идет об открытии ученых Калифорнийского технологического института, только они разгадали сей эффект в 2008 году, а я в 2001-м. Есть разница? Про их открытие кто только ни писал, даже «Плейбой», а мое – замолчали…

– Может, тоже секрет?

– Может и так, да только речь-то идет о мировом открытии, всем полезно.

– Давайте-ка по порядку. Время у нас есть.

– История эта началась в 1885 году. В теплые летние ночи жители европейских стран стали замечать в небе странные объекты. Вот как описывал их русский астроном Витольд Цесарский: «Они ярко блестели на ночном небе белыми, серебристыми лучами с легким голубоватым оттенком, время от времени переходившим в алый. В непосредственной близости от горизонта появлялся золотистый оттенок, но и он постепенно переходил в розовый и красный, насыщенностью цвета напоминая драгоценный камень рубин». С чем было связано появление этих странных облаков в разных местах Европы в конце XIX века, до сих пор не ясно. Но если пройтись взглядом вдоль параллели и отметить в Европе точки, где свечение было особенно ярким, то очевидным становится некое совпадение. Впрочем, это совпадение заметил из геологов только я. Тогда. А спустя три года, когда на семинаре в Институте геологии АН СССР я сделал короткое сообщение о возможности нахождения рубинов в Южной Карелии, ко мне подошел молодой геолог Александр Давидович Ельконович и поделился любопытнейшей информацией, которую сам не решился озвучивать со столь высокой трибуны. Тем более, что мое сообщение было встречено аудиторией чрезвычайно сдержанно и холодно.

– Не томи, Борис Иванович! Или хочешь (после часа беседы они уже перешли на «ты»), я скажу?

– А попробуй.

– Молодой геолог рассказал тебе, что нашел рубины в местах, расположенных вдоль параллели Лахденпохья.

– Ну, ты гигант! Выпьем за тебя.

– Чай? Кофе?

– Виски тоже сойдет. Ты прав. Ельконович нашел рубины в Швеции и Шотландии, то есть вдоль параллели, на которой стоит поселок Лахденпохья.

– Да кто ж ему разрешил там копать?

– Во-первых, это уже были начало 90-х, можно стало выехать из страны. На свои трудовые накопления он и съездил в Швецию и Шотландию. Как «экологический турист». Все документы выправил. И просто с рюкзачком и инструментарием прошелся вдоль этой самой «рубиновой параллели». Наугад. Поковырялся в каменных грядах. И нашел. Несколько рубинов от 5 до 30 каратов. Случай?

– Все случайности по-своему закономерны. Так в чем загадка? И где связь европейских месторождений рубинов с эффектом серебристых облаков?

– Эта связь не была видна до конца XX века, когда появление серебристых облаков стали связывать с мини-кометами – новым классом объектов в Солнечной системе. Согласно новой гипотезе именно компактные кометные образования, регулярно внедряющиеся из космоса, вносят в верхние слои атмосферы необходимое количество воды для формирования серебристых облаков.

– А что же нового сказали ученые из Пасадены?

– Да не они первые сказали. Еще десять лет назад независимо друг от друга я и три московских геофизика предположили, что серебристые облака хорошо отражают свет благодаря металлической пленке, покрывающей отдельные льдинки, их составляющие. Стало понятным, почему серебристые облака хорошо отражают сигнал радара. Можно сказать, что серебристые облака являются своего рода ловушкой для атомов натрия и железа.

– Но какая связь между серебристыми облаками и месторождениями рубинов?

– Если бы я мог ответить точно, мне бы грозила Нобелевская премия. Могу лишь предположить. Кстати, с москвичами я на эту тему мнением поделился, они согласны со мной… Но об этом – завтра, на сегодня мне достаточно.

– Что ж, завтра – значит, завтра…

– Завтра – значит, завтра, – с непривычной для себя покорностью согласился Осинский и отключил на огромном рабочем столе селекторную связь.

Помощник доложил, что доктор из Москвы уже в Лондоне, акклиматизируется. Сегодня устроится в отеле, погуляет по музеям, а завтра с утра прибудет в резиденцию Хозяина.

– Она прошла курс китайской гимнастики Цигун у самого Ши Янвэя.

– Кто такой этот Ши Янвэй? Почему я его должен знать?