– Размечтался… Знаешь, сколько стоит хотя бы одна? Почти как подлинник. Только свойства иные, энергетика не та. Но этого ни один эксперт не определит. Проверяли. Итак, сдашь камень. И получишь предложение выехать в Лондон для службы в личной охране олигарха…
– Погоди, есть два вопроса.
– Давай.
– Что делать 79-летнему бывшему разведчику-нелегалу с ушибленным коленом и больным плечом в личной охране?
– Богатырей там и без тебя хватает. А будешь ты не в «личке», a в маленьком таком управлении «К» из трех человек. Твои будущие коллеги – от «соседей». Равные тебе по званию ребята, только помоложе. Давай второй вопрос.
– Да я уже почти понял. Если уж в столице бриттов сидят «соседские» ребятишки, то в нашей «Структуре»…
– Правильно понял. И в вашей «Структуре». Так что твой «кадровый вопрос» будет решен завтра утром.
– А Генерал? Он тоже?..
– К сожалению, нет. Человек он неглупый, но во имя успешного выполнения приказа Осины успел наворотить столько… Словом, он скорее всего войдет не в историю России, а в историю отечественной криминалистики.
– Говорят, кто платит, тот и заказывает музыку.
– Осина заказал Траурный марш Шопена. И для себя, и для нескольких своих подельников.
– Значит, приказ о моем переводе в лондонское отделение «Структуры» уже пишется?
– Все как у классика – «Аннушка уже пролила масло», и не сносить Осине головы. Приказ пишется. Но у тебя будет пара дней на завершение старых дел. Сейчас тебя отвезут на конспиративную квартиру – отдохнешь. Там тебя навестят из «Структуры». Но не для ликвидации, как поначалу было в сценарии Генерала, а для подготовки к поездке. Навестит твой будущий куратор из «Структуры». Ты его знаешь. Он официальный заместитель Генерала.
– Так он наш… Ну, дела! Добро. Я готов. Только с Татьяной моей сам разбирайся.
– Она же жена разведчика, поймет.
– Первая моя жена была со мной в Германии на нелегальной работе. А вот вторая жена, Танечка – женщина во всех отношениях замечательная, но она жена лишь бывшего разведчика. А это, как говорится…
– Две большие разницы. Ладно, Татьяну я беру на себя. Было бы время – подготовил бы ее и в Лондон к тебе отправил. Но, во-первых…
– Опасно.
– Да, опасно. А во-вторых – у нас очень мало времени. По моим данным, почти все тайны Нострадамуса по заказу Осины разгаданы. Осталась одна, у которой с самого начала, говоря современным языком, было несколько слоев защиты. И эта задачка для него практически неразрешима.
– Важная задачка?
– Суди сам: все зашифрованные катрены Нострадамуса о перемещение во времени касались только «старта», они могли помочь уйти в иное пространство, в прошлое или будущее. И лишь один-единственный катрен содержал указание, как вернуться…
– И ты сей орешек раскусил?
– Ты понимаешь, знание истории искусства, как ни странно, часто помогает профессиональному разведчику. Я сейчас говорю не о знании истории, культуры и языка страны, куда тебя направляют на работу… Тут другое. В подсознании, где-то на дне памяти оседает множество полезной и бесполезной информации. И вот, когда нужно, вдруг открывается новое видение…
– Как же ты разгадал главную тайну, сокрытую Нострадамом за семью печатями?
– Еще в 1995 году, когда, я вел курс истории русского искусства в Сорбонне, в библиотеке университета нашел один катрен, написанный на совершенно незнакомом языке. Пара слов была на арамейском, а вот остальные не могли узнать даже лучшие лингвисты Франции, к которым я обращался за консультациями.
– И все же ты…
– В том-то и дело, что не я. История тут фантастическая… В деревне Большуха, между Петрозаводском и поселком Пряжа – это в Карелии – появилась шаровая молния. Влетела в открытую форточку дома бабы Дуси на окраине деревни и вылетела сквозь другое окно, разбив стекло и слегка обуглив раму. Баба Дуся даже не проснулась. А утром, когда сбежались соседи, вдруг поднялась и хрипло заговорила на непонятном языке.
– А что ученые?
– Поначалу включились медики. Лечили-лечили – заговорила она по-русски, но временами все же переходила на гортанный иноземный. Вот тут уже подключились лингвисты. Вначале из Карельского филиала АН России, потом из Питера и из Москвы – целая экспедиция…
– И какой результат?
– Ясность внесли лингвисты: бабуля говорила на смеси арамейского и арахейского языков. Знатоков в этой области мало, но они есть. Существует предположение, что на этом языке говорили жители древней Атлантиды…
Прочитав об этой сенсации, я попросил старого друга, бывшего прокурора Республики Карелии, Богданова, съездить к бабульке. Он записал на магнитофон несколько ее «выступлений». Но, главное – показал ей запись катрена Нострадамуса. Она, прочитав, долго чертила на земле прутиком какие-то знаки. Богданов сфотографировал ее рисунки и привез мне. И через месяц кропотливой работы все прояснилось…
– Ты дешифровал код Нострадамауса?
– Думаю, что да…
– И как звучит перевод?
– Тот камень не купить и не продать,
Большой талант был Богом камню дан.
Бег времени послать он может вспять.
Владеет камнем узник Иоанн.
– О каком Иоанне идет речь?
– Об Иоанне Антоновиче, несчастном русском императоре, находившемся на троне лишь короткое историческое мгновение.
– Но, даже если удастся благодаря возможностям рубинов совершить путешествие во времени, как ухитриться попасть точно в тот отрезок, когда правил Иоанн.
– Официально он правил недолго. Но… Дальше я тебе рассказывать пока не буду. У тебя уже глаза слипаются. Поезжай отдыхать. Машина во дворе, водитель ждет. У меня еще работы на пару часов.
– Инструкции…
– На квартире, куда тебя отвезут. А дальше… В наружной охране – два моих бывших «однополчанина» по Спецназу ГРУ. Они тебе сами объявятся.
– Там что, все свои люди? – рассмеялся Геракл.
– Слушай дальше. Почти одновременно с тобой в Лондон прибудет некая дама, Лада Волкова. Будешь ее беречь. У нее своя, очень тонкая миссия.
– Она из твоего ведомства?
– Нет, она целительница из Центра Светланы Барановой.
– А, нетрадиционная медицина… Слышал. А что, у Осины плохо с сердцем?
– Он практически абсолютно здоров, но не знает этого. Ему внушили мысль, что для лечения его остеохондроза нужен специалист, владеющий тибетскими тайнами и прошедший курс шаолиньской гимнастики, которой он обучит и Осину.
– И что эта Лада Волкова?
– Она, как и ты, должна быть рядышком с Осиной в час «X».
– И когда…
– Ну, все. На сегодня достаточно. Давай по последней рюмке моей настоечки на кедровых орешках, и – спать. Завтра у тебя тяжелый день.
Глава двадцать восьмая
Линия Генерального
Советник Генерального прокурора Кадышева, Егор Федорович Патрикеев, терпеть не мог начальников. Как он ни напрягал память, мог вспомнить из их числа всего трех более или менее приличных людей. С двумя из них – Кожиным и Кадышевым – он дружил до сих пор. Третьим приличным руководителем, по его мнению, был он сам.
Все остальные, которым довелось в разные годы «поруководить» Егором, не отличались ни компетентностью, ни толерантностью. Кожин и Кадышев не были специалистами в ряде специфических отраслей знаний, где сам Егор чувствовал себя достаточно комфортно. Но они и не делали вид, что все превзошли. Будучи блестящими аналитиками, юристами, управленцами, они не надували щеки, утверждая, что те или иные действия Егора несовместимы, во-первых, с действующим законодательством, а во-вторых – с данными современной науки. Не закатывали глаза и не говорили: «Это невозможно».
Напротив, они говорили:
– В случае неудачи я тебя не сдам. Но… Будем считать, что ты действуешь на свой страх и риск в рамках данных тебе полномочий.
Вот такие начальники, полностью доверявшие его человеческой позиции и профессиональной компетенции.
