Селимена. А я, сударыня, ума не приложу, Чем в раздраженье вас всегда я привожу. Должна ль я отвечать за ваши огорченья, Могу ли к вам в других я вызвать восхищенье? Моя ли в том вина, что людям я мила? И если каждый день дарят мне без числа Те чувства, что себе присвоить вы б хотели, — Они мне не нужны. Идите ж смело к цели. Для вас свободен путь, чтоб их завоевать, И вашим прелестям не стану я мешать! Арсиноя. И думаете вы, что важно непременно Число поклонников? Оно для вас так ценно! Но верьте: знают все, какая им цена И чем легко привлечь их в наши времена. Ужель поверят вам, что бескорыстно, даром Они пылают так к опасным вашим чарам, Что вашею душой они увлечены И что их чувства к вам почтения полны? Поверьте: свет не слеп. Мы знаем: без сомненья, Немало женщин в нем, достойных поклоненья, Однако же у них, на чистом их пути, Толпы поклонников подобной не найти. Отсюда выводы у нас не будут шатки: Чтоб привлекать сердца, дают теперь задатки; Нет обожателей лишь ради наших глаз, И заплатить за все судьба заставит нас. Так славою своей хвалиться перестаньте — В ней мало ценности, как в маленьком брильянте, И не гордитесь так вы прелестью своей, Чтоб сверху вниз глядеть на остальных людей. Когда бы зависть в нас была к таким победам, Кто нам бы помешал идти за вами следом? Да, не щадить себя — и можно доказать, Что есть любовники, лишь стоит пожелать. Селимена. Так заведите их! Легко вам будет это — Пленять при помощи подобного секрета И без… Арсиноя. Сударыня! Оставим эту речь — Уж слишком далеко нас может спор завлечь. Давно б окончить я могла беседу эту, Когда бы не пришлось мне ждать мою карету. ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ Те же и Альцест. Селимена. Прошу, сударыня, прошу вас! Боже мой, Вам вовсе нет причин спешить сейчас домой! Но только попрошу у вас я извиненья, Вас в лучшем обществе оставлю, без сомненья. Вы мне позволите?.. (Альцесту.) (Арсиное.) Наш милый общий друг удачней вас займет… Альцест! Я удалюсь, чтоб написать записку, — Позднее написать я не могу без риску. Честь гостью занимать я вам передаю, И это извинит невежливость мою. (Уходит.) ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Арсиноя, Альцест. Арсиноя. Я вам поручена, пока я жду карету. Я рада этому! Скажу вам по секрету, Что, право, для меня не удалось бы ей Придумать ничего приятней и милей. Иные сразу же, от первого мгновенья, Влекут к себе сердца, внушают уваженье — Так, в вас… в вас что-то есть, что сразу к вам влечет. Вы для меня предмет участья и забот. О, если б при дворе взглянули благосклонней На ваши качества и ум разносторонний! Но там не знают вас, заслуги не ценя, И это так гнетет и мучает меня! Альцест. Что вы, сударыня! И в чем моя заслуга? Какая мной двору оказана услуга? Что я блестящего такого совершал, Чтоб от двора мог ждать награды и похвал? Арсиноя. Не все, к кому наш двор относится прекрасно, Свершают подвиги. Здесь нужен случай, ясно, А не было его у вас до этих пор, Но ваши качества заметить должен двор! Альцест. Мы качества мои оставим, ради бога! Ну что до них двору? Уж слишком было б много, Чтоб стал зачем-то двор докапываться вдруг До незамеченных достоинств и заслуг. Арсиноя. Достоинства в глаза бросаются порою. Вас ценят многие, я этого не скрою. Не дальше как вчера я слышала сама, Что люди видные хвалили вас весьма. Альцест. Что там, сударыня! Кого теперь не хвалят! И, право, всех в наш век в одну корзину валят. Все нынче велики, герои все кругом. Коль нынче хвалят вас, не много чести в том: Всех душат похвалой, и, лести не жалея, В газетах говорят про моего лакея. [59] Арсиноя. А мне хотелось бы, чтоб случай вам помог И услужить двору нашли бы вы предлог. Раз только вы не прочь, скажите — и машину Без всякого труда для вас легко я сдвину. Есть люди у меня, мне стоит намекнуть — И облегчат они вам этот новый путь. Альцест. К чему, сударыня? Тот путь мне непригоден. Поверьте: от оков я должен быть свободен. Не создан я судьбой для жизни при дворе, К дипломатической не склонен я игре, — Я родился с душой мятежной, непокорной, И мне не преуспеть средь челяди придворной. Дар у меня один: я искренен и смел, И никогда б людьми играть я не сумел. Кто прятать мысль свою и чувства не умеет, Тот в этом обществе, поверьте, жить не смеет. Да, от двора вдали, на трудовом пути Чинов и титулов, конечно, не найти, Зато, лишившися надежды возвышенья, Не надо нам терпеть отказов униженья. Не надо никогда играть нам дураков, Быть в восхищении от слабеньких стишков, Не надо выносить от милых дам капризы, Терпеть, когда острят пустейшие маркизы! вернуться …в газетах говорят про моего лакея. — Впервые во Франции газету (Gazette) стал издавать врач Людовика XIII Теофраст Ренодо. Первый номер газеты вышел 30 мая 1631 г. |
