Навеки темный Кто-то, черный и покорный, кнопку повернул, И хрусталь звенящим блеском встретил зыбкий гул. Здесь когда-то, кто-то ясно пировал, И когда-то, кто-то сердце заковал. Легкая русалка заглянула к ним в окно, — Кто-то вздрогнул и подумал: «все равно». И отвел глаза от заоконной темноты, И смотрел, навеки темный, на вино и на цветы. Астероид В путях надмарсовых стремлюсь вкруг солнца я, Земле неведомый и темный астероид. Расплавленный металл — живая кровь моя, И плоть моя — трепещущий коллоид. Приникнуть не могу к тебе, земной двойник, Отвеян в пустоту дыханием Дракона. Лишь издали гляжу на солнцев светлый лик, И недоступно мне земное лоно. Завидую тебе: ты волен, слабый друг, Менять свои пути, хотя и в малом круге, А мой удел — чертить все тот же вечный круг Всё в той же бесконечно-скучной вьюге. Путь Пернатая стрела Для тебя, ликующего Феба, Ясны начертанья звездных рун, Светлый бог! ты знаешь тайны неба, Движешь солнцы солнц и луны лун. Что тебе вся жизнь и все томленье На одной из зыблемых земель! Но и мне ты даришь вдохновенье, Завиваешь Вакхов буйный хмель. И мечтой нетленной озлатило Пыльный прах на медленных путях Солнце, лучезарное светило, Искра ясная в твоих кудрях. От тебя, стремительного бога, Убегают, тая, силы зла, И твоя горит во мне тревога. Я — твоя пернатая стрела. Мне ты, Феб, какую цель наметил, Как мне знать и как мне разгадать! Но тобою быстрый лет мой светел, И не мне от страха трепетать. Пронесусь над косными путями, Прозвучу, как горняя свирель, Просияю зоркими лучами И вонжусь в намеченную цель. По пескам пустынь Облака плывут и тают, Небеса горят, сияют, Растворяют облака. Солнце к отдыху стремится. Ясный свет его струится, Безнадежный, как тоска. Темный странник, в край далекий, И край неведомых святынь, Прохожу я, одинокий, По пескам немых пустынь. И за пыльными столбами Напряженными глазами Различаю ту страну, Где я радостно усну. Проселок
Вьется предо мною Узенький проселок. Я бреду с клюкою, Тяжек путь и долог. Весь в пыли дорожной, Я бреду сторонкой, Слушая тревожно Колокольчик звонкий. Не глушимый далью, Гул его несется, Жгучею печалью В сердце отдается. Воздух полон гула, И дрожит дорога, — Ах, хоть бы уснула Ты, моя тревога! Другу неведомому О друг мой тайный, Приди ко мне В мечте случайной И в тишине. В мою пустыню Сойди на миг, Чтоб я святыню Твою постиг. В бездушном прахе Моих путей, В тоске да в страхе Безумных дней, В одежде пыльной, Сухой тропой Иду, бессильный, Едва живой. Но весь жестокий Забуду путь, Лишь ты, далекий, Со мной побудь. Явись мне снова В недолгом сне, И только слово Промолви мне. Судьбе послушен К утехам равнодушен, В толпе смирен и тих, Судьбе я все послушен В скитаниях моих, И, если ворон черный Пророчит мне беду, Предвестию покорный Я злым путем иду, И, если злобным взором Весь день мой омрачен, Иль вражьим наговором Мой след заворожен, Не смею, не умею Беду разворожить Веселым быть не смею, Не смею не тужить. Ночная жалоба [текст отсутствует] Звездам В небе звезды ярко блещут. Дали светом осияны. Мысль моя летит с тоскою В те неведомые страны, Где сияют эти звезды, Где толпы миров кружатся, И напрасные вопросы На душе моей родятся: Есть ли там такие ж люди? Правят так же ль ими страсти? Так же ль дики там и злобны Бед бессмысленных напасти? |
