С первым проблеском света тщательно обследовали местность, но ничего кроме юрких ящериц не обнаружили. С правого края рощи на расстоянии около трех миль к югу хорошо просматривался Кхуз. Покидая свой лагерь и возвращаясь, дирдиры проходили через лес. Изучив по мере сил маршруты охотников, друзья во второй половине дня обошли плотную стену деревьев и приступили к работе. Траз копал, Анахо и Рейш старательно плели большую прямоугольную сеть, используя ветки, прутья и принесенные с собой веревки.

К вечеру следующих суток ловушка была готова. Адам осмотрел ее в последний раз, не в силах рассеять сомнения. Что ждет их — победа или смерть? Как поведут себя непредсказуемые создания, попав в западню? Он надеялся, что все пройдет так, как он рассчитывал. Анахо, видимо, тоже нервничал; он постоянно заговаривал о печальной участи пленников дирдиров и многословно объяснял принцип действия «нервного огня».

Друзья высчитали, что лучше устроить засаду ближе к полудню, когда дирдиры возвращаются с добычей в Кхуз. В другое время они обычно не охотились, а занимались разведкой; привлекать к себе их внимание совершенно ни к чему.

Томительная ночь наконец миновала; наступил решающий день. Сначала казалось, что пойдет дождь, но утром тучи все-таки рассеялись и уплыли на юг. Небо отливало пронзительной голубизной, а лучи солнца походили на сияющую паутину.

Рейш стоял на краю леса, осматривая местность через сканскоп. С севера показалась группа из четырех дирдиров, спокойно возвращающихся в Кхуз.

— Идут! — громко произнес Адам. — Начинаем!

Создания передвигались по тропе скачками, то и дело издавая веселые свистящие звуки. Охота выдалась удачной — они получили большое удовольствие! Но что там впереди? Человек — законная добыча, на краю леса! Что этот болван делает здесь, так близко от Кхуза? Дирдиры беззаботно пустились в погоню. Дичь в панике заметалась и, спасая свою жизнь, побежала изо всех сил, как обычно поступают особи его вида. Вскоре она зашаталась и остановилась в изнеможении, прислонившись спиной к дереву. Издав устрашающий победный крик, один из дирдиров устремился вперед. Неожиданно земля под ногами нападавшего провалилась, и он исчез. Его товарищи в изумлении остановились. Какой-то треск, легкий толчок — и сверху на них упала плетеная сетка, в которой они запутались. Внезапно откуда-то появились люди. Никаких сомнений — они торжествуют! Ловушка! Хитрый трюк дикарей! Дирдиры отчаянно боролись, пытаясь освободиться и расправиться с негодными тварями, выместив на них всю ненависть и ярость. Но сопротивлялись они недолго: несколько мощных ударов лопатами по голове завершили дело. Подняв сеть, друзья достали у убитых цехины, оттащили тела далеко в сторону и снова приготовили западню.

С севера появилась другая группа, в которую входили лишь три существа — породистые представители своей расы. Отростки на голове сияли как накаленные добела провода, а шлемы только подчеркивали исходящий от них свет.

Анахо с благоговейным трепетом воскликнул:

— Это же Великолепные, добывшие сто голов!

— Тем лучше. — Адам кивнул юноше. — Веди их сюда. Сейчас мы научим их, как надо охотиться!

Траз вел себя, как и в прошлый раз: показался дирдирам, а затем бросился к деревьям, как будто его охватила паника. Заносчивые и беспечные создания, предвкушая легкую добычу, тотчас же погнались за ним. Да, сегодня им везет! Тропа в лесу хорошо протоптана, видимо, другими отрядами. Как ни странно, человек бежал не очень быстро, что еще сильнее раззадорило Великолепных. Более того, наглый дикарь вдруг остановился и повернулся к ним лицом, прижавшись спиной к огромному искривленному стволу. Невероятно! Он даже размахивает ножом! Неужели дичь бросает вызов им, высшим из высших?! Без промедления бросайтесь на нее, опрокидывайте — добыча достанется тому, кто первым до нее дотронется. Но что это? Земля уходит из-под ног, предательски трещат ветки, голова идет кругом от изумления! Невозможно поверить! Появляется субдирдир с ножом... Он собирается убить их — их, Великолепных! Ослепляющее разум бешенство, безумная ярость борьбы, неистовое шипение, крик, который обрывает страшный удар...

В то утро друзья устроили четыре засады, на следующий день столько же, на третьи сутки — пять. Постепенно кровавые расправы превратились в привычное, даже будничное занятие. На рассвете и по вечерам друзья закапывали мертвые тела и заделывали прорехи в сети. Затем начиналась ловля и забой дирдиров, вызывавшие у них теперь не больше эмоций, чем рыбалка. Но вскоре стало ясно, что пришло время заканчивать, и не только потому, что Рейшу вдруг вспомнилась недолгая погоня охотников за несчастным собирателем.

Решение не было вызвано ни скудостью поживы, — от каждой группы им доставалось не меньше двадцати тысяч, — ни усталостью друзей. Просто добыча оказалась такой большой, что даже после отсортировки молочных сердоликов оставалась почти неподъемным грузом; к тому же Анахо уже откровенно проявлял нетерпение.

— Рано или поздно они хватятся пропавших. Объявят розыск. Что тогда делать?

— Ну же, в последний раз! — крикнул Траз. — Вот идет отряд с богатым уловом.

— Зачем? У нас и так сейчас столько цехинов, что мы их даже унести не в силах!

— Можно оставить сердолики, часть изумрудных, и взять с собой только алые и пурпурные.

Анахо посмотрел на Рейша; тот только пожал плечами.

— Одной шайкой больше...

Юноша уже шел на опушку леса. Показавшись охотникам, он, как всегда, обратился в бегство, заученно изображая панику. Но те никак не реагировали. Неужели не увидели? Они по-прежнему двигались размеренным шагом. Остановившись в нерешительности, Траз снова повернулся к дирдирам, всячески стараясь привлечь их внимание. Только тогда создания наконец выказали интерес, хотя наверняка сразу заметили юношу. Эта группа вообще вела себя необычно — вместо того чтобы немедленно пуститься в погоню за легкой добычей, они намеренно медлили. Наблюдая из укрытия, Адам пытался понять, что у них на уме, — либо заподозрили какой-то подвох, либо просто пресытились охотой.

Дирдиры остановились и стали изучать тропу, ведущую в чащу. Затем медленно двинулись вперед — один впереди, второй близко следовал за ним, а оставшиеся замыкали цепочку. Рейш бросился к месту засады.

— Дело плохо, — сообщил он Анахо. — Судя по всему, чтобы выбраться из леса, нам придется драться.

— Драться? — изумленно задрал брови его приятель. — Три человека против четырех дирдиров?

Стоявший на тропе за сто ярдов от ждущих в засаде друзей, Траз решил еще больше раззадорить преследователей. Выйдя на открытое место, он нацелил катапульту и всадил стрелу в грудь тому, кто шел первым. Создание с бешеным свистящим криком прыгнуло вперед; вставшие дыбом антенны ослепительно сияли.

Юноша отступил, занял свою обычную позицию; он радостно улыбался, наслаждаясь опасной игрой. Распаляя охотников, взмахнул ножом. Раненый дирдир бросился на него и провалился в яму-ловушку. Вопль ярости превратился в непрекращающийся рев боли и отчаяния. Остальные разом остановились, затем осторожно, шаг за шагом, двинулись вперед. Рейш отпустил удерживающий сетку рычаг, и она накрыла двоих дирдиров, но последний успел отпрянуть.

Подбежав к друзьям, Адам торопливо крикнул:

— Убейте тех, кто под сеткой! — И, перепрыгнув через кустарник, бросился за оставшимся членом отряда; он ни в коем случае не должен уйти живым!

Но тот совсем не собирался бежать, даже и не думал о спасении. Выпустив когти, он как леопард прыгнул на врага. Размахивая ножом, Траз рванулся вперед и опустился на спину дирдира. Падая, тот успел полоснуть когтями по ноге юноши и потянулся за кинжалом. Но вовремя подоспевший Анахо отрубил дирдиру руку, вторым ударом раскроив его череп. Несколько торопливых взмахов лопатами и ножами — и остальным охотникам тоже пришел конец. Задыхаясь и чувствуя, как дрожат колени после схватки, друзья скорее свалились, чем сели, на землю. Кровь по-прежнему хлестала из ноги Траза; перетянув ее жгутом, Адам открыл сумку с предметами первой необходимости, которую снял еще со своего бота. Он продезинфицировал, наложил мазь на рану, стянул ее края, залепил синтетической кожей и наконец ослабил тугую повязку. Капельки пота блестели на побледневшем от боли лице юноши, но с его губ не сорвалось ни единого стона. Рейш вытащил таблетку: