Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Рейш криво улыбнулся.

— С каждой секундой план нравится мне все меньше и меньше. Но я вовсе не собираюсь умирать. У меня слишком много дел. Во-первых, я должен отвезти девушку на родину...

— Ба! — фыркнул Анахо. — Ты — жертва сентиментальности. Она эгоистичное, тщеславное и беспокойное создание, от нее одни неприятности. Предоставь ее собственной судьбе!

— Если бы она не гордилась собой, я подумал бы, что она просто глупа, — горячо возразил Рейш.

Субдирдир поцеловал кончики пальцев — жест, распространенный на Земле среди средиземноморских народов.

— Хочешь узнать, что такое подлинная красота — посмотри на женщин моего племени. Ах! Изящные создания, кожа белее снега, голова безволосая и блестящая, как зеркало! Они так похожи на дирдиров, что иногда даже высшие создания поддаются их чарам... Но у каждого свой вкус. Девица из Кета всегда будет источником всяческих бед. От таких женщин обязательно надо ожидать неприятностей, как дождя от тучи. Посмотри, сколько ты уже испытал из-за нее!

Адам пожал плечами и ударил ногой своего коня. Они двинулись на восток по дороге через степь, к горе серовато-белых обломков и мусора — руинам древней Перы.

Когда солнце стояло уже высоко в небе, спутники наконец въехали в город, отвели прыгунков в стойло и перешли площадь, направляясь к длинному, наполовину ушедшему в землю зданию постоялого двора. Солнце светило им в спину.

В переполненной общей комнате множество посетителей поглощали свой скудный обед. Но среди них ни Траза, ни Илин-Илан не оказалось. Они не нашли их и в комнатке на втором этаже. Снова спустившись вниз, Рейш обратился к хозяину:

— Куда делись мои друзья: мальчик и девушка из Кета? Их нигде нет!

Хозяин постоялого двора, сделав кислую гримасу, отвел глаза, избегая смотреть на Рейша.

— Ты сам должен знать, где она — как могло быть иначе? А твой парень проявил неразумие и стал бесноваться. Щелкуны проломили ему голову и уволокли, чтобы повесить.

Стараясь говорить ровно и спокойно, Адам спросил:

— Когда это случилось?

— Не очень давно. Он, верно, еще дрыгается. Парень твой дурак. Куда ему сохранить такую соблазнительную девчонку!

— Они отвели ее во дворец Нага Гахо?

— Так я полагаю. Какое мне дело? Наш правитель делает, что ему захочется, — в Пере все его боятся.

Рейш повернулся к Анахо и передал ему свою сумку, вынув оттуда только пистолет.

— Возьми. Если я не вернусь; храни ее.

— Снова собираешься рисковать жизнью? — неодобрительно-удивленно спросил субдирдир. — А как же вещи, что забрали у тебя синие часчи?

— Они могут подождать, — ответил Адам и бегом направился к цитадели.

Глава 9

Лучи низко стоявшего на небе солнца озаряли каменные платформы и бетонные блоки, окружавшие виселицу, необычайно ярким для Тчаи светом. Особую густоту приобрели даже серые, коричневые и горчичные оттенки — тона, обычные для древней планеты; цветастыми казались и истрепанные одежды горожан, которые пришли посмотреть на казнь. Огненными пятнами горели темно-красные жилеты шести стражников и палачей. Двое стояли у веревки, свисавшей с перекладины, двое поддерживали едва державшегося на подгибающихся ногах Траза. Он низко опустил голову, на лоб стекала струйка крови. Один из щелкунов в небрежной позе прислонился к столбу, держа в руках самострел. Еще один обратился громким голосом к апатичным, похожим на стадо покорных овец, горожанам, собравишимися перед виселицей:

— По приказу нашего повелителя этот взбесившийся преступник, осмелившийся сопротивляться страже, должен быть повешен!

На шею Тразу с различными церемонными жестами накинули петлю. Он поднял голову, обвел толпу остекленевшими глазами. Если юноша и заметил Рейша, то не показал вида.

— Пусть наказание невежи и насильника, не желавшего подчиниться воле Нага Гохо, послужит всем назиданием!

Рейш, обойдя толпу, медленно подошел к виселице. Сейчас не время раздумывать и церемониться — если такое время вообще может наступить на Тчаи. Щелкуны, державшие петлю, заметили, что Адам близко подошел к ним, но его походка казалась такой небрежной, что они не обратили внимания и отвернулись, ожидая сигнала. Неуловимым движением Рейш всадил нож в сердце ближайшему противнику. Тот захрипел и упал. Стоящий рядом обернулся; молниеносным взмахом лезвия Адам перерезал ему глотку, потом метнул нож в прислонившегося к столбу и раскроил ему череп. Всего за несколько мгновений от шести щелкунов осталось трое. Рейш сделал выпад своей саблей и свалил того, кто читал горожанам приговор, но тут двое державших юношу, бросились на врага, торопливо вытаскивая клинки из ножен и подталкивая друг друга. Адам отскочил, прицелился из самострела и выстрелил в переднего; последний оставшийся в живых щелкун в нерешительности остановился. Рейш набросился на него, выбил из рук саблю и повалил наземь ударом по голове. Сняв петлю с Траза, он туго затянул ее на шее упавшего стражника и кивнул двоим из ближайших зрителей, которые с открытыми ртами наблюдали за происходящим.

— Ну-ка, тяните. Мы повесим не юношу, а щелкуна.

Люди стояли в нерешительности, и Адам крикнул:

— Давайте, беритесь, я отвечаю за все! Мы покажем Нага Гохо, кто правит Перой! На виселицу негодяя!

Из толпы выбежали несколько человек: щелкун высоко взмыл в воздух, извиваясь и дергая ногами. Рейш подбежал к лебедке. Он развязал узлы на веревке, которая держала клетку, опустил ее на землю, открыл. Иссохший, обтянутый кожей скелет, съежившийся в своем тесном заточении, не смог пошевелиться — судорога пронизала его тело. Он поднял голову в боязливом ожидании, потом со слабой надеждой попытался подняться, но слишком ослаб. Адам нагнулся, помог ему встать на ноги. Потом знаком подозвал горожанина, первого ухватившегося за веревку.

— Отведи этого бедолагу и юношу на постоялый двор, проследи, чтобы о них как следует позаботились. Вы больше не должны бояться щелкунов. Заберите оружие у убитых. Если появятся новые бандиты, убивайте их! Понятно? В Пере больше не должно быть ни щелкунов, ни налогов, ни казней, ни Нага Гохо!

Люди боязливо подобрали оружие, потом подняли головы и стали смотреть на царящую над городом цитадель.

Рейш подождал несколько минут, пока не убедился, что Траза и освобожденного узника повели к постоялому двору, потом побежал по склону холма к грубому массивному сооружению, которое Нага Гохо называл своим дворцом.

Сложенная из обломков камня и кусков треснувших бетонных блоков стена преграждала тропинку, замыкая двор. Около дюжины щелкунов развалились на скамьях за длинным столом; они пили пиво и жевали куски солонины. Рейш огляделся и стал осторожно пробираться вдоль стены.

Почти у самых ног зиял обрывистый склон. Адам тесно прижался к прохладной поверхности, стараясь укрыться в углублениях и неровностях бетонных блоков. Наконец он дошел до грубо прорезанного отверстия, закрытого железной решеткой. Рейш осторожно заглянул внутрь, но там царила лишь непроглядная темнота. Впереди виднелось большое окно, однако подобраться к нему было очень трудно — узенькая дорожка нависла над обрывом высотой больше семидесяти футов. Адам постоял в нерешительности, потом, медленно переставляя ноги и цепляясь кончиками пальцев за малейшие неровности, двинулся вперед. В опускающемся сумраке разглядеть его стало очень трудно — он почти сливался со стеной. Под ногами расстилалась древняя Пера, среди ее руин замигали желтые огоньки. Наконец он дошел до затянутого камышовой плетенкой окна. Посмотрел сквозь щель. Спальня. На постели ясно видны очертания лежащего человека, по всей вероятности женщины. Но спит ли она? Адам еще раз заглянул в темную комнату. Руки неизвестной подняты, словно умоляя о пощаде, ноги раскинуты. Она лежала совершенно неподвижно. Мертва.

Сорвав плетенку, Рейш влез внутрь. Несчастную ударили по голове, потом задушили; из раскрытого рта наружу вывалился распухший язык. «Она была красива, а сейчас на нее страшно взглянуть».

28
{"b":"171685","o":1}