Поэтому, полагаю, надо смириться с нынешней системой, при которой все безнадежно плохие водители ездят за рулем Sunny. Чтобы их было видно с большого расстояния, предлагаю заставить их покрасить свои авто в ядовито-зеленый цвет.

Всякий раз, когда я вижу Тони Блэра на экране телевизора, я выхожу из себя.

Поэтому я не особо переживал по поводу рукоприкладства Эрика Кантона.[4] В напряженной обстановке какой-то мерзавец в дурацкой одежде посоветовал ему убираться обратно во Францию — и получил в морду. Эрик просто вышел из себя. Велика ли беда.

Такая же история с Ианом Райтом.[5] Подумаешь — расквасил кому-то лицо, бывают вещи и похуже.

На свете сыщется мало людей, которые положа руку на сердце смогут сказать, что они никогда не доходили до ручки, никогда не кричали, не стирали зубы в порошок. Ведь если под рукой нет холодного и огнестрельного оружия, то в приступах гнева нет ничего плохого.

Тем не менее какой-то горе-писатель, скорее всего американский, придумал определение ситуации, в которой вы, сидя за рулем, выходите из себя, — «дорожное бешенство».

Так что теперь, когда какой-нибудь скудоумец на своем Datsun начнет петлять туда-сюда по дороге, вы будете совсем не виноваты в том, что захотели его убить. Вы просто страдаете дорожным бешенством.

И теперь вы можете без проблем ехать по крайней полосе шоссе на скорости 40 миль в час, и когда вы видите, что водитель сзади от бешенства вырывает с корнем руль, просто пожмите плечами и спишите это на проявление дорожного гнева.

Недавно я читал в газете историю о том, как бедная, несчастная женщина одолжила у знакомых TVR — машину, которая уже сама по себе провоцирует вышеупомянутое расстройство, — и как на нее орали мужчины, когда она была за рулем.

Что же, управлять TVR, как известно, нелегко. Руль тугой, сцепление тугое, тормоза тугие. Совершенно очевидно, что машина оказалась ей не по силам. По ее словам, «эти мужчины» (попробуйте произнести это словосочетание так, как будто бы вы только что по ошибке съели кусок марципана) пытались оскорбить ее, потому что видели женщину на крутой тачке. Позволю себе усомниться. Дело было, скорее всего, не в крутости тачки, а в том, что она отстойный водитель.

Должен признаться, что женщины за рулем вызывают у меня такое раздражение, скорее всего, потому, что они никогда не пропускают меня на поворотах. Каждое утро я пытаюсь свернуть направо по медленно движущейся Фулэм-Пэлэс-роуд, и каждое утро находится мужчина, который меня пропускает. У женщин сильно развито искусство смотреть строго перед собой и делать вид, что они меня не замечают.

Вчера одна из них умудрилась так натянуть на голову свой шарфик, что, даже загородив мне путь, она не мучилась угрызениями совести, так как я не попадал в поле ее зрения.

Если бы она была репортером Daily Mail, она приехала бы на работу и написала, какие все мужики скоты, а женщины никогда не могут попасть на руководящие посты. За исключением поста премьер-министра. После этого она станет искать мыслимые и немыслимые объяснения дорожного бешенства, пытаясь найти смысл в том, что смысла не имеет.

Без сомнения, она бы привела пример, что, если в супермаркете в ее тележку врезается другая тележка, все улыбаются и извиняются перед ней, или наоборот, она улыбается и извиняется, если врезалась она.

Но на дороге другая история. Если ты совершил на ней ошибку, то водители пальцами рук показывают, что ты занимался в машине онанизмом. Другие налегают на звуковые сигналы или кричат. Почему же так происходит?

Да все просто. Если вы в супермаркете врезались своей тележкой в чужую тележку, вам не надо обмениваться адресами и телефонами. Вам не выставят счет в 200 фунтов. Вам не надо будет ссориться с представителями страховой компании. Вы не потеряете скидки за безаварийную езду.

А есть еще автомагистрали, где машины ездят гораздо быстрее, чем на обычных дорогах. Если кто-то совершит ошибку на трассе M1, например, то последствия будут намного хуже, чем разбитая фара. Вы можете умереть или зависнуть между жизнью и смертью в реанимации, и вполне возможно, что до последнего вздоха будете трясти кулаком в сторону человека, из-за которого произошел несчастный случай.

Нет, я пишу эти слова, не считая себя святее папы римского. Когда я ошибаюсь на дороге — а это происходит не так часто, потому что я, как и вы, отличный водитель, то я первым начинаю сквернословить на того, кого я только что подрезал.

Я имею на это право точно так же, как я имею право накричать на Тони Блэра, когда его показывают по телевизору. Между нами присутствует физический барьер — кусок стекла, между мной и врагом, поэтому я чувствую себя в безопасности.

Если вы так прикрикнете на кого-нибудь, стоящего напротив вас, то можете получить в табло, а это больно. А если вы в это время сидите в машине, то не только чувствуете себя в безопасности, но и знаете, что можете быстренько смыться, оставив того парня чувствовать себя так, как будто он действительно занимался онанизмом.

Так же, как вы не в состоянии заставить всех ездить в кабриолетах с опущенным верхом, вы не можете и заставить людей не выходить из себя.

Так что же нам делать с дорожным бешенством?

Все очень просто. Устраните его причину. Я, например, никогда не выхожу из себя на дороге, если люди не делают ничего глупого, потому что заставить их прекратить делать глупости можно, лишь полностью устранив этих людей с дороги.

Глупым не разрешили бы сесть за баранку космического шаттла — так почему же им позволено садиться за баранку автомобиля? А они садятся вовсю.

Ford выпустила видеоролик про дорожное бешенство — хороший ролик, в котором одна женщина говорит: «Понимаете, мне все время надо быть первой. Мне надо быть первой на светофоре, и мне просто необходимо перегнать тот огромный Porsche, который едет впереди меня, и тот Mercedes тоже надо сделать, особенно если за рулем сидит мужчина».

Она тупа, как табуретка, и в этом не одинока. Однажды на автомагистрали я обогнал человека, который затем гнался за мной 80 миль с красным от гнева лицом. Этот человек был самым настоящим идиотом, потому что у него под носом росли гадкие усики, и еще потому, что он принял водяной пистолет, который я на него в конце концов наставил, за настоящий, и в страхе отвалил.

С того-то момента я начал думать, что пора вводить на экзамене по вождению что-то вроде теста на интеллект. А позже, если это приживется, почему бы не запретить глупцам размножаться?

А покамест, женщины, которые воюют с мужчинами на дорогах, окажите нам услугу и объявите войну официально. Тогда мы нанесем ответный удар.

Новый навороченный Jaguar не просто хорош, а очень хорош. Сегодня в семь часов утра на улице стояла невыносимо холодная погода, и я смотрел, как почтальон трясется вверх по улице мимо всех машин, которые я тестировал за последнюю неделю, и думал только о том, что у меня работа намного лучше, чем у него.

Мой стол ломится от приглашений различных автомобильных компаний, которые хотят, чтобы я принял участие в туре в какую-нибудь экзотическую страну. А список упомянутых оттестированных машин перед моим домом выглядит так: Range Rover, Porsche 911, FIAT Cinquecento Sporting, Mini Cooper, Volvo T5 и Jaguar.

Почтальону Пэтчкину для его работы как минимум требуется определенная выносливость и массы жизненных сил и особого мастерства. А для того, чтобы быть автомобильным журналистом, требуется всего лишь голова, забитая мнениями.

Тестирование машин — это самая неточная из известных людям наук. Она похожа на попытки собирать ртуть в боксерских перчатках.

К тому же она нечестная. Автомобильные компании тратят миллиарды на новую машину только для того, чтобы отдать ее на растерзание шайке борзописцев, в том числе и мне, которые не могут отличить аккумулятор от амортизатора.