Родоначальником монашества был святой Антоний, бедный и практически неграмотный египетский крестьянин, который во второй половине III в., после того как один старец дал ему зачаточные представления о духовной жизни, удалился в пустыню, для того чтобы в уединении бодрствовать и молиться, читая псалмы и главы из Писания, и работать своими руками. Так он создал образец для византийского монаха. Антоний, ставший центром притяжения для огромного количества людей, дал совет одному, исцелил другого, и в итоге некоторые из восхищавшихся им остались жить рядом с ним. Такова древнейшая форма восточного монашества, она принимает вид группы отшельников, которые живут одни и встречаются только ради ежедневной молитвы или ради субботних и воскресных служб, а то и реже. Самые знаменитые примеры монастырских центров, быстро распространившихся во всей церкви, — это монастыри пустыни Скит, основанный Макарием в 330 г., и Вади-Натрун, к западу от дельты Нила. Индивидуалистический принцип этих объединений делает их неспособными к любой коллективной организации, которая, тем не менее, скоро потребовалась все возрастающему числу монахов. Пахомий создал в Верхнем Египте, в Тавеннисиоте, первое общежитие, огражденное стенами, составленное из цепочки домов, объединявшее двадцать монахов под руководством игумена, который выделял монахов для исполнения общих служб (пекарня, кухня, лечебница). Он дал им устав, который четко регламентировал использование времени (работа, общая молитва) и монастырскую дисциплину. Игумен был ответствен за духовную и обыденную жизнь своих монахов. Так было изобретено киновийное общежитие, вскоре, когда основывались новые монастыри, таких становилось все больше. Первая конгрегация, с назначением аббатов, выделенных для осуществления общего руководства, и периодическими собраниями церковного капитула, совета главного эконома, была создана к концу IV в. В эту завершенную форму восточного монашества, которая с увеличением числа монахов становится мощной силой в сельской местности, но теряет сплоченность, Василий, будущий епископ Кесарии, внес значительное число преобразований советами, которые он составил для монахов своего Понтийского монастыря, не желая, в отличие от Пахомия, давать устав. Проживание сообща и повиновение игумену, обязательная работа (физическая или умственная), необходимая больше, чем самоистязание (столь важное для египетских отцов, живших в пустыне), и молитва (семь канонических часов, включая mesonyktikon, или утреню, и orthros, или заутреню). Таковы принципы, которые позволили Василию считаться у византийцев отцом греческого монашества, но ни одна конгрегация не могла похвалиться ими, таким серьезным было различие в уставах. Таким образом, не имеет смысла говорить о монастырях Василия. Император Юстиниан в VI в. принял принципы Василия, закрепив их смысл, для того чтобы бороться с тягой монахов к индивидуальному аскетизму. Монахи должны были жить внутри монастыря, под руководством игумена, с общими столовой и спальней. Ни один монастырь не мог быть основан без разрешения епископа, который водружал крест на место будущего монастыря (ставропегия). Патриарх поручал экзарху посещать монастыри, а сакелларий отвечал за доходы духовенства. Юстиниан разрешил нескольким существовавшим отшельникам жить одним около монастырей, но запретил смешанные монастыри. Игумен, избранный из монахов, назначался епископом, который вручал ему посох, — он имел в монастыре абсолютную власть. Им назначался эконом. После трех лет послушничества молодой монах принимал постриг от игумена, который выстригал ему тонсуру (выбритая голова), облачал его в одежду (rason) и даровал ему «поцелуй мира». Монах приносил монастырю в дар свою собственность, оговаривая возможные права на нее его жены и детей. «Если монах покидает монастырь и возвращается в светскую жизнь, — постановил Юстиниан, — в подобном случае он будет лишен своего титула и своей должности и отправлен обратно в монастырь. Если подобное повторится, тогда префект провинции, в которой его найдут, должен его захватить и поместить в одно из войсковых подразделений». Каждый монастырь имел свой свод ритуалов покаяния. Василий оставил наказания во власти игумена, но рекомендовал, чтобы они носили духовный характер: пост, уединение, разлука, лишение евлогий (благословение и милость). Собор 692 г., тот, который называют Пято-Шестым (либо V и VI, так как он считается дополняющим прецеденты), который издал наиболее полный дисциплинарный сборник по духовным вопросам, покончил с предыдущим законодательством: минимальный возраст для жизни в монастыре — десять лет; добровольный обет целомудрия, введенный Василием, был подтвержден; было дано разрешение жить в келье, пребывая в монастыре, в течение трех лет, а затем еще год — пробное заключение, перед тем как окончательно принять постриг; запрет монахам и монахиням покидать монастырь был обновлен, как и тот, который не позволял продавать собственность монастыря мирянам.
В тот период, в VIII в., когда монахи, благодаря своему успешному сопротивлению императорским мерам, направленным против иконопочитания, вписали, возможно, в свою историю самые известные примеры героизма, самый значительный центр монашества располагался в Вифинии (Малая Азия), на горе Олимп и соседних массивах. Этот центр включал многочисленные группы монастырей, спонтанно возникавшие вокруг первоначальных скитов, которые никак не были связаны между собой. Здесь не следовали киновийному правилу и советам Василия. Местные монахи предпочитали созерцание работе, а аскезу общежитию. И тем не менее в одном из этих центров, Саккудионе, зародилась самая долгая реформа в истории византийского монашества: речь идет о произведении монаха Феодора, потомка и последователя Платона, чиновника, служившего в государственной казне, основателя Саккудиона. Вынужденный покинуть Малую Азию из-за арабских набегов, он обосновался в конце VIII в. в Константинополе, в древнем Студийском монастыре, откуда его гомилии, адресованные монахам, которые он произносил три раза в неделю, распространялись по всей империи. Для того чтобы восстановить дух учения Василия Кесарийского, Феодор решительно отказался от обычаев горы Олимп ради создания культурного и экономического единства монастыря. Важнейшей здесь является роль игумена, главы монастыря: он уходил из своей семьи, отказывался от своей собственности, для того чтобы посвятить себя своим монахам, для которых он был духовным наставником, и своему монастырю. Во всех своих решениях он советуется с самыми старыми монахами. Основные посты в монастыре занимали: помощник игумена, которого называли «второй»; эконом, ответственный за дисциплину; еще один, отвечающий за религиозную музыку, и др. — это следовало из принципа разделения ответственности. Игумен — единственный судья проступков, совершенных монахами, миряне не могут их судить. Аскетизм усиливается, наказания становятся более тяжелыми: посты, отлучение от причастия, многочисленные земные поклоны, секвестр, но никогда не допускались телесные наказания, всегда считавшиеся неуместными. Также существовало общее владение всей одеждой: ее стирали каждую субботу, а затем бессистемно распределяли среди монахов. Полный отказ от мяса, постоянные посты с употреблением только хлеба, воды и сушеных фруктов в среду, субботу и в четыре поста, длинные службы, обязательная работа — вот основные признаки повседневной жизни монахов, расписание которой было следующим: между часом и тремя часами ночи (после восьми часов сна зимой и четырех — летом) монахов будил звук симандра (деревянная доска, по которой стучали деревянным молотком), утренняя служба в церкви. Игумен в это время принимал у монахов исповедь, затем чтение, а после этого монахи снова отправлялись спать. С рассветом симандр звучал три раза, в церкви начиналось чтение «часа первого», затем каждый принимался за свою обычную работу (на рыбной ловле, в прачечной, в больнице, в других местах) или участвовал в общих работах (месил тесто, разгружал корабли и др.) или в сезонных работах (сбор винограда или плодов, жатва и др.). В середине утра читали «час третий», завтракали и вновь принимались за работу. В середине дня читали «час шестой», обед, двухчасовой отдых под деревьями, после этого все вновь возвращались к работе до захода солнца. Во второй половине дня читали «час девятый», затем, за час до захода солнца, служили hesperinon (вечерню), a apodeipnon (повечерие) уже после захода солнца. Во время любых работ в мастерских (кроме каллиграфии), в поле, на дорогах монахи читали псалмы.
