— Джерри! — зовет Мастерс, выходя в прихожую. — Как у вас там? Ничего нового?

— Ничего, сэр… — печально отвечает Джерри.

— Ладно, идите сюда, выньте еще раз из шкафа всю одежду и сложите вон там, на кресло…

Шкаф пуст. Мастерс залезает внутрь и выстукивает заднюю стенку, одна ее половина чуть колеблется в пазах. Мастерс ухватывает ее, вынимает — она легко отделяется от стенки шкафа, — и за нею открывается вделанный в стену небольшой стальной сейф!

«То-то же», — удовлетворенно говорит про себя Мастерс и берется за ручку дверцы сейфа. Да, он открыт! И не только открыт — он пуст, совершенно пуст! Да и могло ли быть иначе — ведь именно за этим и приходил сюда преступник: забрать секретные документы и убрать опасного свидетеля.

Хмурый и злой, вылезает Мастерс из шкафа. Может, эта умирающая ведьма все же заговорит? Или она твердо решила унести тайну с собой в могилу? Доктор как раз вгоняет ей в руку новую дозу камфары.

— Скажите, сэр, — негромко обращается Джерри к своему шефу, — это тот самый преступник, который убил диспетчера Рагглса?

Так бывает: слабый, случайный человеческий вскрик в тиши горного ущелья вдруг смещает с места и обрушивает вниз огромную, тысячетонную скалу. Случайная фраза, полушепотом сказанная юным стажером, нежданно привела к открытию тайны, которая, быть может, осталась бы похороненной навек в этой крохотной квартирке.

Не успел Юджин Мастерс ответить на вопрос, заданный ему Джерри, как умирающая издала резкий болезненный стон и в каком-то неестественном приливе сил приподняла с подушки голову.

— Джеймс… убит… мертв? — произнесла она внятным голосом.

— Да, час назад его застрелил тот самый человек, который покусился на вашу жизнь, — громко произнес Мастерс; он понял, что в сознании умирающей под влиянием слов Джерри происходит какой-то важный сдвиг.

— Будь он проклят… убийца… — Лицо ее исказилось от ненависти. — Эллен?..

— Ваша дочь жива и здорова, миссис Даринг, мы только что от нее.

— Это… правда?

— Святая правда, миссис Даринг!

— Эллен… ничего не знала… это… невинное дитя…

— Мне это известно, миссис Даринг, — с живым чувством сказал Мастерс, — вашей дочери ничто не угрожает, я даю вам в этом слово джентльмена! — Он тронул своей большой теплой рукой холодную руку умирающей. — Теперь, когда вы узнали, что ваш зять мертв и недосягаем для кары земного закона, вы должны назвать нам имя убийцы. Это ваш нравственный долг, миссис Даринг!

— Я… я хочу жить… — Лицо пятидесятилетней женщины жалко сморщилось, словно лицо малого ребенка, в углах ее глаз блеснули две слезы. — Если я открою вам…

— Миссис Даринг, — чуть побледнев, твердо сказал Мастерс, закоренелый безбожник и скептик, — не стану таить от вас: вы скоро, очень скоро предстанете перед престолом господа бога, и вам также не страшна уже кара земная.

Глаза женщины вдруг посуровели, она обратила требовательный, вопрошающий взгляд на врача, стоявшего в ногах постели. Тот молча кивнул в ответ.

— Тогда скажу…

Она помолчала, видимо собираясь с силами, набирая воздух в опавшую грудь.

— Только не троньте Эллен… она не знала… ничего… вы дали слово…

— Я клянусь вам! — с жаром воскликнул Мастерс и, к своему смущению, поймал на себе ревнивый, подозрительный взгляд юного Джерри. — Клянусь, что ваша дочь вне подозрений!

— Я верю вам… — Женщина опять помолчала. — На пороге ванной… при входе… вторая плитка слева… второй ряд… тайник…

— Имя убийцы? Кто он? Где искать его?

— Н-не знаю… он называл себя Питер… там все узнаете… Джеймс все записывал… все…

Женщина вдруг ослабела, острота переживаний, мысль о скором конце, видимо, сломили незаурядную силу ее духа. И когда доктор снова подошел к ней с наполненным шприцем, она прижала к себе руку и отрицательно мотнула головой.

Мастерса и Джерри уже не было в комнате; они стояли на коленях на пороге ванной комнаты, усердно выковыривая ножом вторую плитку слева, во втором ряду, а над ними, тяжко дыша от любопытства, нависали две человеческие туши: полисмен и дворник.

И вот плитка осторожно вынута; под ней оказался тайник. Мастерс запустил туда руку, нащупал какие-то бумаги, книжки, предметы. Боясь повредить их, он отломил еще несколько плиток, и тогда весь тайник осветился трезвым дневным светом.

Хотя Юджин Мастерс был всего только следователем по уголовным делам, он при первом же беглом осмотре убедился, что этот тайник был целой сокровищницей, бесценным кладом для контрразведчика. Многие метры микропленки с заснятыми чертежами, без сомнения секретными; небольшой звукозаписывающий аппарат, содержащий, видимо, запись немаловажных разговоров; несколько фото с изображением неизвестных лиц; записные книжки с множеством записей; заряженный бесшумный пистолет; несколько ампул с жидкостью, едва ли безвредной для человека.

«Д-да, — сказал себе Мастерс, подымаясь с колен, — этот маленький диспетчер был не столько «преуспевающим насекомым», сколько крупным и опасным хищником, к тому же весьма хитрым и предусмотрительным. А все же и он допустил какую-то ошибку в расчете…»

Когда, нагруженные трофеями, Мастерс и его сподвижники покидали жилище миссис Джейн Даринг, хозяйка уже была мертва. Вернувшись на квартиру миссис Эллен Даринг, Мастерс осторожно сообщил ей о смерти матери. Но этот второй удар оказался молодой женщине не под силу, она впала в глубокий обморок, и заботу о ней принял на себя доктор Сэдвик. Пока он приводил ее в чувство, Мастерс при помощи Джерри и двух полисменов тщательно обыскал все комнаты, однако ничего подозрительного не обнаружил. Впрочем, ничего иного он и не ждал: у него уже ранее сложилась уверенность, что Рагглс строжайшим образом отделял явную, показную сторону своей жизни от потаенной.

— Джерри! — значительно сказал Мастерс, обращаясь к своему юному стажеру, когда пришло время покинуть квартиру миссис Эллен и сама хозяйка, бледная, печальная и прекрасная, стояла в дверях прихожей, провожая незваных гостей. — Джерри, если миссис Даринг не возражает, я просил бы вас остаться здесь дня на два, в полном распоряжении миссис, чтобы оказать ей помощь в выполнении лежащих на ней грустных обязанностей.

— Я с радостью, сэр… — Нежные щеки юноши покрылись румянцем. — Если только миссис…

— О, прошу вас… милый Джерри! — воскликнула миссис Даринг. — Я совсем одинока… мне так трудно… я просто в отчаянии…

И миссис Даринг исполненным природного изящества жестом приложила к глазам свой прозрачный платочек.

— Я буду счастлив, миссис… пожалуйста… все, что требуется… — забормотал окончательно смутившийся и до глубины сердца растроганный Джерри.

— Вот и отлично, — заключил Мастерс. — Если будут какие-нибудь затруднения, Джерри, немедленно звоните мне! Полицейский пост при квартире пока останется! Простите, миссис, — голос его сразу смягчился, — но я настоятельно прошу вас никому — ни единой душе — не сообщать пока о смерти вашего супруга. Джерри, ты лично отвечаешь за сохранение тайны!..

— Но как же так… — робко возразила хозяйка.

— Глубокоуважаемая миссис Даринг, — с высокопарностью, сдобренной легкой иронией, ускользнувшей от внимания хозяйки, обратился к ней Мастерс, — вы одна из самых очаровательных женщин Англии и, конечно, не можете не быть патриоткой своей страны. То, о чем я прошу вас, в интересах обороны нашей родины!.. До свидания, миссис!..

По дороге на службу Мастерс заехал к начальнику районной полиции и также предписал ему полное молчание о смерти Рагглса. Возвратившись в свой служебный кабинет, он велел никого к себе не пускать, дважды повернул ключ в замке и занялся осмотром доставшихся ему трофеев.

Это было волнующее занятие, особенно для такой азартной натуры, завзятого игрока в покер, каким был следователь Юджин Мастерс. Сейчас он один в целом свете знает о существовании этого шпионского тайника и безраздельно владеет им: Рагглс мертв, мертва и Джейн Даринг, единственный человек, которому диспетчер, видимо, безгранично доверял.