— Пусть так, — согласился каган. — Первыми проведешь людей Бахмета… Да примут боги его душу. Потом сразу назад. И смотри, Тумын будет рядом. Если что не так…

Василий поежился. Да уж, здесь есть над чем подумать.

— Не беспокойся, каган, все будет как ты захочешь. Когда выступать?

— Утром! — отрубил каган.

— Утром, так утром, — покладисто согласился богатырь и вдруг в голове родилась сумасшедшая мысль. — Только нужно мне с духами леса поговорить. Жертву им принести, а то не пропустят.

— Жертву? — Бекмер задумался. — Жертва это хорошо. Что или кто тебе нужен для жертвы?

Василий обвел взглядом шатер кагана. Все, на ком останавливался его задумчивый взгляд, старались съежиться, стать незаметными, даже пылающий злобой Тумын, вздрогнув, отодвинулся за спину одного из военачальников. Как ни была соблазнительна мысль отомстить, но Василий со вздохом отбросил ее — не время.

— Вина надо! — вынес наконец он свое решение. — И что б никто не подслушивал. В лесах духи мстительные. Добро только подсыла заберут, а то и на всех порчу могут.

— Будет тебе вино, — усмехнулся Бекмер. — Только смотри, если окажется что твои духи в железо рядятся, да острыми мечами колдуют, я тебя из-под земли достану.

Ага, подумал Василий, так и разрешит тебе Ящер меня из-под земли доставать. Но смирив гордый взгляд лишь низко поклонился.

Подходя к опушке леса, Василий чувствовал на своей спине десятки недоброжелательных взглядов. Того и гляди не удержится у кого рука, и поминай как звали — мигом нашпигуют стрелами. Лишь когда за спиной зашуршали ветки кустов, богатырь облегченно вздохнул.

Побродив немного по лесу, до наступления темноты, Василий неспешно присел на подвернувшийся кстати пенек и достал выданный каганом для жертвы кувшин с дорогим вином. Задумчиво отхлебнув, богатырь повернулся в сторону темнеющей чащи.

— Дедушко, а дедушко, приди пожалуйста. Разговор к тебе есть.

— Ну чаво тебе, баловник, — недовольно проскрипел голос лешего. Пенек на котором сидел Василий встрепенулся и словно сноровистый конь скинул богатыря на землю.

Проглотив рвущееся с языка проклятие, Василий низко поклонился Лесному Хозяину.

— Не серчай, дедушко. Я ж думал пенек то простой.

— Я те дам — пенек, — беззлобно, скорее для порядка, ругнулся леший. — Сам дуб, дубом. Говори чаво надо?

Прежде чем начать разговор, Василий протянул лешему кувшин.

— Отведай, дедушко.

С благодарностью приняв подношение, леший с шумом отхлебнул, зажмурился от удовольствия и уже совсем доброжелательно проскрипел:

— Говори, говори. Вижу ведь припекло.

Кадык Василия дернулся завистливо провожая еще один глоток лешего.

— Твоя правда, дедушко. Припекло. Дело у меня к тебе серьезное.

Моховая борода качнулась приглашая продолжать.

— Выручай дедушко. Ты говорил, что на всех у тебя сил не хватит… А если меньше будет?

— Смотря на сколько меньше, — вздохнул леший. — Я ведь не всемогущ.

— А водяного попросить? Сам говорил, что ему работники требуются… Да жителей лесных попросить?

— Водяного? — леший задумался. — Может и удастся… Ты вот что, парень, отправляйся назад, а завтра как в лес войдешь, дам я тебе ответ. Как быть и что делать.

— Спасибо, дедушко.

Но вместо лешего перед ним уже стоял прежний пенек. Да пустой кувшин валялся рядом.

Со страхом взглянул Василий на колышащееся перед ним море людей и лошадей. Двадцать тысяч воинов велел перевести через лес Бекмер. И это меньше трети воинства. Да, — мелькнула невеселая мысль, — тут каждого резать всей жизни не хватит. Только и надежда, что Ящер не обманул, что меч и вправду сразу сотню переможет.

Тумын, ехидно посмеиваясь, наблюдал за ошарашенным богатырем. В отличие от кагана, он не поверил ни одному слову сказанному этим урусом. Да и прокушенная страшным животным рука отнюдь не добавляя веры. Стараясь держаться поближе к Василию, в надежде первым всадить в него саблю, Тумын между тем старался не слишком приближаться к страшному зверю, что так и косился на него, время от времени плотоядно облизываясь.

— Эй, как там тебя… Тумын! — окликнул Василий хазарина. — Командуй давай. Тихим шагом за мной… И что б не звука!

— Ни звука? — разъярился хазарин. — Да ты представляешь, глупый урус, что такое поступь двадцати тысяч коней?!

— А мне какое дело? — изумился Василий. — Мое дело маленькое — провести вас тайно. Я говорил, что нужно небольшими отрядами. И не спорь. Сам каган тебе велел меня слушаться.

Скрипнув в бессилии зубами, Тумын отдал необходимые распоряжения. Сорвавшись с мест засновали между отрядами посыльные донося до каждого его слова.

— Ну, тронулись, — торжественно произнес Василий, направляя Тумана в сторону леса.

Обогнав основной отряд, богатырь первым въехал в приветливо шуршащий листвой лес. Тумын, стараясь не отставать, ехал рядом.

— Ты куда! — взвился хазарин увидев, как Василий соскочил с коня.

— Куда, куда? — передразнил его Василий. — Туда… Это вы в степи привыкли где попало. А мне требуется дерево или кустик. Понял теперь?

На такое Тумын просто не нашел что ответить.

Василий отошел так, что бы Тумын видел его, но услышать не смог. Приняв соответствующую позу, богатырь чуть слышно позвал.

— Дедушко, а дедушко, ты здесь?

— Здесь, здесь, — проскрипело от ближайшего дерева. — Многовато ты привел, многовато… Даже не знаю что сказать…

— А что говорить? — Василий вздрогнул услышав незнакомый булькающий голос. — Мое болото две трети примет. Неужели остальных не осилишь?

— Кто не осилит? Я не осилю? — обиделся скрипучий голос. — Да я поболе тебя, мокрушника, осилю!

— Да хватит вам! — прервал спор лешего и водяного Василий. — Мне-то что делать?

— Что делал, то и делай, — пробулькал водяной. — Сосновая шишка тропку сделает, по ней и идите. Только держись впереди. Я болото присушил малость, но как только ты его пройдешь, я его на место верну. Болото большое, упыри без дела засиделись, так что половину точно возьму. А остальными уж Шишка займется. Чугайстыри уже наготове, только и ждут.

Кивнув, Василий успел заметить, как тонкая тропинка пробежав от его ног, расширилась, превращаясь в широкую проезжую дорогу.

— Туда, — вернувшись к Тумыну, вспрыгнул в седло богатырь. — Об этой дороге никто не знает. Пройдем незамеченные.

Тумын только с сомнением покачал головой.

Дорога, вот уже полдня тянулась нескончаемой лентой. Для непривыкших к лесу хазар, мелькавшие вдоль дороги деревья выглядели одинаково-безликими, скучными. Но сонно покачивающийся в седле Василий, внимательно всматривался в изумрудную зелень. Вот, мимо проплыл толстенный в три обхвата дуб с уродливым наростом на шершавом боку. Если память богатырю не изменяла мимо этого дуба они проезжали уже в четвертый за день раз. Видно леший решил притомить хазар переходом по лесу, водит кругами.

— Урус, — не выдержал Тумын. — Я не знаю что ты затеял, но чутье говорит мне…

— О, почти дошли! — перебил его Василий. Сделав хитрый поворот, дорога вышла на огромную, почти бескрайнюю поляну. С трудом можно было рассмотреть теряющийся вдалеке край леса.

— Что это? — недоверчиво спросил хазарин.

— Это? Это, брат, почти конец пути, — усмехнулся богатырь. — Вот пройдем это поле, а там уж и рукой подать.

— Чего подать?

— Да ну тебя! — отмахнулся от непонятливого хазарина богатырь. — Дошли почти.

Толкнув пятками лоснящиеся бока Тумана, Василий вырвался вперед. Не желая оставлять его одного, Тумын бросился следом, сделав знак едущим за ним поторопиться.

Мягкий мох заглушал топот тысяч коней. Для хазар поле было как поле, разве что мха много, да то тут то там торчали почерневшие от времени и сырости толстые жердины что некогда были деревьями. Лишь Василий изумленно взирал на высохшее в одночасье огромное болото. Сердце замирало от каждого шага коня, а ну как прорвется, с виду твердая земля, ухнешся вниз, упырь схватит за ногу, и все, отбегался по белому свету.