Присев, он нежно взял ее лицо в свои руки и поцеловал в нос.

Тэш почувствовала, как по ее пыльной щеке покатилась слеза и стекла по шее. Она не могла вырваться. Она просто не представляла, как объяснить все Максу и при этом не разрушить его только что обретенную уверенность. Она действительно его любит, Макс ее лучший друг. И Тэш тоже поцеловала его в щеку, как можно более платонически.

Макс рассмеялся и обнял девушку как можно крепче, закопавшись лицом в ее волосы, в которых было полно обмусоленной Снобом травы.

— Выходи за меня, — выдохнул он.

— Что?

— Пожалуйста, Тэш, выходи за меня замуж. Сделай меня самым счастливым, не заслуживающим этого счастья, идиотом на земле.

— Я…

Тэш вздрогнула. Она просто не могла в это поверить: через час ей полагалось доблестно умереть, а ей только что сделал предложение самый милый и нежный на свете мужчина, которого только она может не любить.

— В чем дело, Тэш? — спросил Макс.

— Это просто…

— Я знаю, немного неожиданно.

Макс улыбнулся, вытерев ее лицо уголком ткани для протирки копыт. Ее глаза снова начали слезиться.

— Я просто…

— Думаю, это от счастья.

— Макс, мне нужно время подумать, — выдавила Тэш.

Макс выглядел расстроенным. Все выражение счастья ушло с его лица.

— Почему? — прошептал он.

— Видишь ли…

Она осмотрелась и заметила, что Паскаль снисходительно наблюдал за ними. Тэш беззвучно приказала ему исчезнуть. Отчим кивнул, улыбнулся и продолжал смотреть.

— Ну и? — Макс еще ниже опустил голову.

— Брак — это очень серьезный, опасный шаг, Макс, — объяснила она, отчаянно оглядываясь, чтобы найти убедительный предлог улизнуть. — Это не так просто.

— В смысле?

«Боже, он сейчас начнет выяснять подробности», — подумала она с раздражением.

По громкоговорителю прозвучало объявление для «tous concurrents», [52]но девушка смогла разобрать только слово «начинается».

— Нам обоим нужна работа, у нас у обоих нет денег, — Тэш и сама запуталась в объяснениях.

— Видишь, как много у нас общего!

Макс нервно рассмеялся.

«Боже, это его действительно задело», — подумала она.

Объявление повторили еще более настойчиво. Тэш начала паниковать. Она прикинула, не придумать ли какую-нибудь убедительную ложь вроде того, что она принципиально против брака. Это может показаться странным, Тэш никогда раньше об этом не упоминала, но стоило попробовать.

— Мои родители развелись, Макс, — начала импровизировать она, нервно ероша его волосы. — А твой отец так часто женится, что ему скоро в церкви дадут скидку, как постоянному клиенту. Брак может стать роковой ошибкой, если человек не готов.

— Ты как-то сказала, что именно это наполняет тебя решимостью приложить все усилия, чтобы твой собственный брак был удачным, — тихо напомнил ей Макс. — Если я твой лучший друг и мы любим друг друга, что нам может помешать пожениться?

Черт, Тэш и забыла, что говорила это. Делать нечего, придется набраться храбрости и честности, но все объяснить ему. Она глубоко вдохнула.

— Макс, я… боже… даже не знаю, как это лучше сказать… дело в том, что я встретила… нет, не совсем так. Что я хочу сказать: я не думаю, что у нас…

Она остановилась, так как увидела смеющихся и разговаривающих Хуго и Гаса. Они шли в направлении шикарного фургона Мари-Клер.

Хуго выглядел отвратительно довольным собой, он взял у кого-то бриджи и высокие сапоги. Длинный шарф обмотан вокруг шеи и приколот к футболке, рекламирующей снаряжение для лошадей. На Гасе фермерская шляпа и мешковатые шорты. Они явно направлялись к Тэш.

Проследив за ее взглядом, Макс резко встал и потер свой лоб, как будто собираясь с мыслями.

— Не беспокойся, я уйду.

Он посмотрел на нее и печально улыбнулся. Щурясь от солнца, Тэш почувствовала, как иголочки похмелья вонзились в ее виски.

— Дело в нем, не так ли? — Макс кивнул в сторону Хуго, который остановился, чтобы поговорить с симпатичной французской наездницей. — Мне даже не стоит и начинать соперничать с кем-либо настолько богатым. У него есть все, не так ли? Он кого угодно заткнет за пояс.

Макс пристально смотрел на нее, как будто запоминая каждую черточку.

— Прощай, Тэш.

Он наклонился и легко поцеловал ее в лоб, а затем отвернулся, чтобы уйти. Тэш с трудом подавила рыдание. Мысль, что она теряет одного из лучших своих друзей и никогда больше его не увидит, причиняла ей боль.

— Макс, подожди!

Он остановился не поворачиваясь, его плечи были сгорблены.

— Дело не в Хуго.

Тэш остановилась в нескольких метрах от него. Макс пожал плечами.

— Но есть кто-то другой, Тэш, верно?

Девушка подумала о своем безнадежном чувстве к Найлу и поняла, что не может ответить. В ее глазах стояли слезы. Отвернувшись, Макс быстро направился к главным воротам.

— Макс, подожди!

Хуго и Гас подошли уже совсем близко, а Паскаль все еще топтался на месте, но Тэш было наплевать. Она догнала Макса и схватила за рукав.

— Тэш! — позвал Хуго, останавливаясь в десяти метрах от нее.

— Послушай! — Тэш посмотрела на Макса, понизив голос. — Мне нужно готовиться, но…

— Эй, Тэш! — позвал Гас с расстояния в восемь метров.

— …Но я действительно тебя люблю и…

— Тэш, поторопись, соревнование уже начинается! — пролаял Хуго, подходя еще ближе.

— …И если я сегодня выиграю, то выйду за тебя! — быстро закончила Тэш.

С радостным воплем Макс притянул ее к себе и широко улыбнулся от восторга. Тэш поморщилась, от его сильного объятия ее плечи заболели. К тому же она была в ужасе от того, что сама только что сказала.

Теперь Гас и Хуго стояли рядом с ними. Вид у Гаса был смущенный, а Хуго выглядел так, как будто он в бешенстве и одновременно над чем-то размышляет.

— Не люблю прерывать воркующих голубков, — протянул он с плохо скрываемой яростью, — но соревнование начинается на полчаса раньше. Крайне необычно для французов, но так оно и есть.

— Было бы неплохо, если бы ты переоделась и начала разогревать Сноба, — предложил Гас, смущенно прокашлявшись. — Боюсь, получасовой тренировки будет маловато, но ничего не поделаешь. Столько народу отказалось от заезда, что теперь осталось в два раза меньше участников.

Как только Тэш села в седло, она поняла, что сегодня ее не ждет ничего хорошего. Сноб был таким же спокойным, как пробка в только что открытой бутылке шампанского.

— Удачи! — прокричал Макс, когда Сноб рысцой въехал на площадку. — Я люблю тебя! Помни: ты делаешь это ради нас!

Последнее, что видела Тэш, когда остановилась у отметки «X», было восторженное лицо Макса: тот восторженно разговаривал со своим отцом.

— Соединенное Королевство, ноль очков, — прошипел Макс, когда она через пять минут вылетела с арены темпом, который, как предполагалось, должен был быть спокойным шагом.

 «Зато, — с усмешкой подумала она, — после того представления, которое мы сейчас устроили, вероятность того, что мне придется выполнять свое обещание, стала нулевой».

Сноб бесцеремонно унес наездницу обратно к вагону Антона, где резко остановился на куртке Макса и повернул свою голову, чтобы пожевать ее новые и мучительно тесные сапоги. Конь довольно посмотрел на нее, фиалковыми глазами, невинными, как у коровы. А ведь только что он вел себя как разъяренный Минотавр.

Тэш неуклюже соскользнула с седла и прислонилась к Снобу, спрятав свое горящее, испуганное лицо в седло. Какой стыд: наверняка зрители, наблюдая за их выступлением, изрядно повеселились.

И словно в доказательство этого за ее спиной вырос Гас, буквально умиравший от смеха. Его маленькие живые глаза были мокрыми от слез, а брови поднялись от удивления.

— Привет, красавица! — Он положил свою здоровую руку на ее больное плечо. — Ты была просто великолепна. Никогда не видел, чтобы лошадь большую часть дистанции прошла на двух ногах.