Но Тэш уже перестала слушать. Она замерла с бокалом и руке, прислушиваясь к разговору, который происходил справа от нее.

— …в Америке, — говорила София своей матери и Хуго. — И, конечно, во всем винит себя. Она сказала, что до последнего откладывала объяснение с Максом. Даже не могла пригласить его сюда. А потом уже было слишком поздно.

— А мне кажется, что там просто пустяковая ссора, дорогая, — мягко возразила Александра, многозначительно взглянув на свою дочь.

— Мне она сказала другое. — София повернулась к Хуго. — Только представь, неделями не разговаривать с человеком. Все это похоже на…

— Тэш? — Салли положила ладонь на ее руку. — Дорогая, ты в порядке? Ты выглядишь так, как будто увидела привидение. — Она указала на Паскаля, который пьяными пальцами пытался откупорить бутылку коньяка.

«Мне ни в коем случае не следовало ничего ей рассказывать». Тэш прикусила губу от унижения. Сейчас София рассказывает о ее несложившейся личной жизни, и кому — Хуго.

— Все хорошо, я просто устала. Извини, — Тэш заставила себя улыбнуться. — Как там ваш дом в Ричмонде?

Они просидели до четырех утра. У Тэш не осталось сил, но она не могла заставить себя пойти спать, поскольку чувствовала паническую уверенность, что, как только она уйдет, все начнут говорить о ней.

Мэтти легко сжал руку младшей сестры.

— Ты в порядке? Бедняжка. Ты выглядишь изможденной.

Тэш решила, что закричит, если кто-нибудь еще раз спросит, в порядке ли она.

— Расскажи мне о Найле, — попросила она брата. — Как вы познакомились?

И Мэтти начал рассказывать. Он поведал, как в юности они дикарями путешествовали по Юго-Восточной Азии, а затем по Южной Америке. Мэтти вспомнил обо всех их проделках и вечеринках. Рассказал, что благодаря Найлу он сам не превратился из испуганного и одинокого студента в консервативного ученого-отшельника, как друг научил его быть небезразличным и заниматься делом, ценить чудеса «матушки природы» (так называл Найл окружающую среду), показав, на какие ужасные мучения и медленную смерть обрекло ее человечество. Но самое главное, Найл научил его доверять людям и жить, не отгораживаясь от окружающих своими книгами и мечтами.

На середине своего прочувствованного монолога Мэтти вдруг понял, что потерял обеих слушательниц. Тэш уснула на одном плече, а Салли — на другом.

Как гигантская печь, усадьба нагревалась на солнце, поджаривая своих обитателей.

На следующее утро после приезда Мэтти попытался связаться с Найлом О'Шогнесси. После нескольких раздражительно бесполезных звонков, он решил съездить в Ним и поискать там своего друга.

София надеялась, что на обратном пути ее брат застрянет в самой длинной в истории автомобильной пробке. А еще лучше, если он попадет в аварию и потеряет память.

Мэтти не только всегда обращался с сестрой так, как будто ей не хватало нескольких баллов, чтобы коэффициент ее интеллекта дотягивал до двузначного числа, он еще и намекнул, что посвящен в самую ужасную ее тайну. В первые дни визита у нее не было времени особенно подумать над проблемой. К счастью, у Тэш так все плохо получалось с ее новой лошадью, что версия Софии о том, что случилось с Сэмионом много лет назад, выглядела весьма правдоподобно.

Аманда провела жаркие дни в отвратительном настроении, бурно ссорясь с Хуго и дуясь на него. Шумные назойливые дети, казалось, постоянно спотыкались о ее ноги, подбрасывали мертвых мышей ей в сумочку, требовали поиграть с ними в индейцев и срыгивали после еды. Она позвонила в офис и была глубоко оскорблена, когда ей сказали, что дела без нее идут отлично, и очень расстроилась, узнав, что ее юкка погибла. В конце концов, она раздобыла плеер и, скрипя зубами, проводила скучные часы, лежа на солнце и слушая музыку.

Зато дела у местного бара дела шли просто отлично. Хуго вместе с Паскалем и Беном постоянно торчал здесь, спасаясь от нервной скуки Аманды и неорганизованных пикников Александры. Все остальное время он спал. Один. Настойчивые требования Аманды уделить ей внимание утомили его. Он начал рассказывать ей перед сном истории о головной боли.

Пару раз он задумчиво наблюдал, как туповатая сестра Софии скачет на своем гнедом скакуне. Конь был потрясающий — смелый, как лев, и непокорный. Хуго все больше и больше хотелось его заполучить.

В среду, в результате пьяного спора, Бен свалился с балкона второго этажа. Рентген показал, что он сломал лодыжку.

В больнице, утешая Софию (которая на самом деле была жутко зла), пока Бену накладывали гипс, Хуго попытался ее разговорить.

Именно тогда он и узнал о том роковом дне, когда Тэш сломала на охоте запястье и когда пришлось пристрелить ее коня, Сэмиона.

Наутро Тэш вернулась с конной прогулки и, хромая, направилась в туалет, чтобы рассмотреть себя прежде, чем ее кто-нибудь увидит. Огромное черное пятно сияло на ее совершенно белых, незагорелых ногах. Внимательно вглядевшись, она решила, что огромный синяк по форме напоминал нос Макса. По крайней мере, он подходил к синяку на бедре, который по форме смахивал на его ухо. За последние дни она собрала неплохую коллекцию.

Со Снобом все шло не по плану. Честно говоря, они двигались не столько вперед, а сколько назад, в прямом смысле слова. Конь приобрел привычку резко пятиться, как только ей удавалось забраться на него. Он теперь соединял этот трюк с опусканием правого плеча и исполнением хорошо отработанного пируэта, в результате чего Тэш оказывалась в положении искателя источника воды, нюхая землю.

Но все лучше, чем очередной день, проведенный в компании ее становившейся все более буйной семьи. Напрасно Тэш надеялась, что неуемная энергия ее матери иссякнет, и они смогут ложиться спать до рассвета. За последнюю неделю она использовала Сноба как предлог, чтобы избежать поездок в шесть церквей, четыре виноградника, один монастырь, два замка, однодневной экскурсии в Анжерс и состязания в шары в деревне, с которого Хуго и Бен вернулись такими пьяными, что переехали трех куриц.

Закрыв колено, Тэш решила, что готова встретиться лицом к лицу с остальными.

Это был первый день, который они проводили все вместе, в основном из-за лодыжки Бена. Обычно с утра Хуго, Бен и Паскаль уходили в бар в деревне, пока остальные выгуливали детей. Последние два дня Аманда присоединялась к ним. Но сегодня все расположились у бассейна.

Раньше, когда Хуго было скучно, он приходил посмотреть, как Тэш тренирует Сноба. Однажды он пришел как раз в тот момент, когда Сноб решил стряхнуть с себя наездницу, провезя по нависшим веткам.

«Тэш, все еще восхищаешься скакуном? Очень способный, — сказал он. — Дай знать, когда тебе надоест». С этими словами он ушел поговорить с восторженной Паолой, которая сидела с Джошом в тени старого дуба.

После неудачной попытки купить Сноба Хуго начал полностью игнорировать Тэш, только изредка отпускал в сторону необычайно злые комментарии вроде: «Снова упала? Чего и следовало ожидать!»

И все же у Тэш было зловещее предчувствие, что он выжидал и готовился к масштабному нападению.

Когда Тэш вышла из дома, все уже порядком выпили и теперь сидели раздетые вокруг белого стола под изумруднозеленым зонтиком. Солнечный свет, просачивающийся сквозь зеленую ткань, делал их похожими на очаровательных пришельцев из космоса.

В бассейне Том, прицепившись к полистироловой дощечке, плескал водой на Полли, которая по-собачьи переплывала бассейн поперек. Лотти, нацепив розовый надувной круг, резвилась в лягушатнике. Светловолосая малышка Тор переваливалась вокруг бортика в своем подгузнике, собирала с камней сигаретные окурки и бросала ими в собак.

— Нельзя, дорогая. Они пытаются бросить курить, — проворчала Салли, чьи светлые волосы выцветали на солнце так же быстро, как краснела ее бледная кожа. — Привет, Тэш. Присоединяйся к слишком раздетым и слишком пьяным.