Приведем еще несколько выразительных строк из другого интервью Ильхама Алиева о тех самых затяжных переговорах, когда все висело на волоске.

«…Каждая из сторон, естественно, стремилась максимально соблюсти свои интересы. Порой дела заходили в тупик. Особенно трудно проходили последние стадии переговоров весной и летом 1994 года — в Стамбуле и Хьюстоне. В ходе переговоров бывали и критические моменты. И азербайджанская сторона была близка к прекращению переговоров, потому что, считая некоторые условия неприемлемыми для национальных интересов страны, не могла с ними согласиться. Мы говорили зарубежным компаниям: "Вы защищаете интересы отдельных компаний, а мы защищаем интересы страны и азербайджанского народа. Если вы допускаете ошибку, это отразится на одном проекте вашей компании. Если ошибемся мы, то эта ошибка нанесет ущерб интересам всего азербайджанского народа. Иными словами, мы никак не можем допустить никакой ошибки"».

Оппоненты утверждали, что все прибыли потекут в карманы зарубежных фирмачей. Ильхам Алиев отвечал по существу: «…80 процентов всей прибыли от «Контракта века» за 30 лет получит Азербайджан, а все иностранные компании, вместе взятые, — всего 20 процентов».

«Контракт века» стал политическим и экономическим прорывом Азербайджана в XXI век. Бесспорно, прежде всего это заслуга Гейдара Алиева, творение его ума, воли, энергии. Расскажем об этом эпохальном событии, которое отозвалось во всем мире, подробнее.

4 февраля 1994 года Президент Азербайджана Гейдар Алиев издал распоряжение «Об ускорении разработки морских месторождений нефти и газа в Азербайджане». Этот стратегический документ лег в основу переговоров, которые Государственная нефтяная компания страны, точнее ее руководители, члены делегации вели с хозяевами, менеджерами крупнейших нефтегазовых компаний мира. В октябре 1995 года Ильхам Алиев подробно рассказал о переговорах в интервью газете «Гюнай». Оно добавляет любопытные детали к оценке, которую мы уже привели, и выходит за рамки собственно переговоров о нефтяных проектах, чем и интересно.

«2 мая 1994 года, через день после моего назначения на эту должность ( вице-президента ГНКАР.  Авт.),наша делегация отправилась в Стамбул на переговоры, — рассказывал Ильхам Алиев. — В Стамбуле мы побывали дважды, первый раз — 20 дней, второй — около месяца. После проведения переговоров мы предположили, что все вопросы уже решены. Действительно, прибыв в июле 1994 года в Хьюстон на последний этап переговоров, мы думали, что пробудем здесь неделю, самое большее десять дней, откорректируем какие-то стилистические погрешности в контракте, уладим мелкие спорные вопросы и вернемся в Баку. Но, вопреки нашим ожиданиям, во время переговоров возникло множество спорных вопросов, и нам пришлось пробыть в Хьюстоне сорок пять дней. Порой ситуация становилась столь напряженной, что то нам, то нашим партнерам хотелось остановить переговоры.

Как вице-президент ГНКАР, я, с одной стороны, осознавал, что этот контракт должен быть заключен, с другой стороны, понимал, что контракт может быть заключен только на выгодных условиях. Ибо никто сегодня, завтра или спустя десять лет не должен обвинять меня в заключении контракта, противоречащего интересам Азербайджана. Эти два чувства боролись в душе каждого члена делегации. Выход я увидел только в политическом решении вопроса.

На встречах в Белом доме, госдепартаменте я заявил о нашей позиции, сказал, что Азербайджан желает заключить договор, но мы не согласны на предлагаемые условия. Если контракт будет подписан на таких условиях, то без меня.

Я встретился с министром энергетики Америки, мы еще раз обсудили эти вопросы. Главной темой обсуждения был вопрос о статусе Каспийского моря. В то время компании, входящие в консорциум, говорили, что в контракте надлежит написать так: работы должны начаться после определения статуса Каспийского моря. То есть мы заключаем контракт, и он даже вступает в законную силу, но вопрос о статусе Каспийского моря остается открытым. Вы же знаете, что некоторые страны заинтересованы в том, чтобы вопрос о статусе оставался открытым. Я тогда настоял: пока эта фраза не будет изъята, контракт не будет подписан. Министр энергетики Америки поддержал меня, и эта статья была убрана. В подписание контракта я вложил немало труда. Но я не хочу это раздувать».

—  Если завтра, не приведи Аллах, вице-президент ГНКАР Ильхам Алиев допустит серьезную ошибку, простит ли его Президент Азербайджана? — интересуется репортер.

— По-моему, как сына — простит, а как вице-президента ГНКАР — нет. К тому же главный вопрос не в том, что простит он или не простит, я сам себе не прощу и, если произойдет такой случай — уйду с работы.

—  Всегда ли мнения вице-президента ГНКАР и Президента Азербайджана совпадают? В период вашей жизни в Москве, в те трудные времена всегда ли вы стояли на позиции вашего отца или нет?

— Да, во все времена я стоял на позиции отца. Потому что знал, что он прав. Я и сейчас на его позиции. Во-первых, это мой сыновний долг, во-вторых, считаю, что такая позиция в нынешнем положении самая правильная и служит независимости Азербайджана.

—  Тогда поставим вопрос так: бывают ли между вами расхождения во мнениях, хотя бы в малой степени?

— В вопросах политических — нет. Геополитическое положение Азербайджана таково, что сейчас у нас должно быть несколько основополагающих принципов. Главнейшая задача — защита суверенитета. Работа, проводимая Президентом на этом пути, достойна одобрения. Я ее поддерживаю и буду поддерживать. Может статься, что в каких-то мелких вопросах у меня будет свое мнение. Но сейчас не такое у нас время, чтобы вести дискуссии. Сейчас наш народ, наше общество, словом, все мы должны бить в одну точку.

—  Часто ли вы видитесь с Президентом Азербайджана?

— Да.

—  Интересуется ли он, помимо дел нефтяной компании, семейными, бытовыми вопросами своего сына, своими внучатами?

— Да, очень интересуется. Очень скучает по внукам. Потому что члены нашей семьи длительное время жили в разлуке. Я переехал в Москву в 1977 году. Потом в Москву перебралась моя сестра. С 83-го года мы все собрались в Москве. Потом отец уехал в Нахичевань, и мы снова разлучились. Сейчас моя сестра за границей. Конечно, отец тоскует по детям, мечтает больше времени проводить вместе с ними. Хочет воспитывать и растить их так же, как воспитывал в свое время меня.

—  Ильхам-муаллим, испытываете ли вы необходимость в отцовском совете?

— Конечно. Но я придерживаюсь такого мнения, что если человек считает себя зрелым, он должен сам принимать решение и сам нести ответственность. Хотя я порой обращаюсь к отцу за советом, но все-таки стараюсь сам решать свои проблемы. Я давно привык к самостоятельной жизни. У Президента и без того дел хватает, не хочу беспокоить его какими-либо личными вопросами.

По итогам переговоров 14 сентября 1994 года Президент подписал указ. В нем оценивалась экономическая, социальная, политическая значимость проекта. Президенту ГНКАР Натику Алиеву (не сын, не брат, не сват) поручалось подписать контракт о совместной разработке месторождений «Азери», «Чираг» и глубоководной части месторождения «Гюнешли» и паевом распределении нефтяной продукции между ГНКАР и девятью зарубежными компаниями — среди них и российская «ЛУКОЙЛ». Прежде Азербайджан отказывался включать в консорциум «ЛУКОЙЛ», а также иранскую и французскую компании.

Торжественная церемония подписания договора состоялась 20 сентября 1994 года во дворце «Гюлистан». В Баку приехали министры и парламентарии, предприниматели из Соединенных Штатов, России, Великобритании, Турции, Норвегии.

— Нефть — самое большое национальное богатство Азербайджанской Республики и азербайджанского народа, — сказал, обращаясь к гостям, Гейдар Алиев. — Поэтому Азербайджан и называют Страной Огней.

Алиев с гордостью напомнил историю добычи нефти в республике, оценил вклад нефтяников Азербайджана в победу над фашизмом в годы Великой Отечественной войны.