– Как пожелаете… – Анетта закусила от обиды губу и, гордо подняв голову, направилась в свою комнату. Неугомонный ветер опять сдул с ее головы капюшон, но девушка не обратила на это внимания.

Всеслав же проводил ее взглядом, вздохнул, мысленно обругал себя и направился к воротам крепости…

Радек сидел за облюбованным столом в трактире и пил. Пил один. Еще никогда в жизни ему не хотелось напиться так, чтобы забыть обо всем на свете, а особенно зеленоглазую фею, обитающую в неприступном замке под бдительной охраной бешеного «дракона». Демоны бы все побрали! Сегодня он полдня проторчал истуканом у закрытых ворот Иверы, замерз, как собака, но внутрь его не впустили. Почему? Да потому, что их хозяин-козел во время своего отсутствия не велел его, Радека, впускать. Почему стражи не сказали это сразу?! Капитана, бараны тупорогие, побежали искать! А тот, гоблины только поймут, где шлялся столько времени, пока соизволил снизойти до общения с бывшим вассалом хозяина. И когда граф вернется, ему, конечно, было неизвестно.

Юноша налил себе еще вина и угрюмо осмотрел зал. Что-то народа сегодня маловато. И куда запропастился этот прилипчивый бард, уже несколько дней терзающий уши посетителей своими балладами? Наверняка, он смог бы прострадать что-нибудь подходящее настроению, охватившему душу парня. Сколько Радек сегодня выпил? Считал, наверно, только трактирщик, жадным взглядом следивший за передаваемыми из рук в руки монетками. Молодой человек, печально заглянув в кружку, мгновенно осушил ее и со стуком поставил на стол. Перед глазами все поплыло, и он упал лицом на столешницу.

– Эй! Господин!

– Отстань… – пьяно пробормотал Радек и скинул с плеча тормошащую его руку.

– Господин, – человек явно не собирался оставлять захмелевшего парня в покое: – Не место вам тут валяться, подобно какому-нибудь забулдыге, – и хорошенько тряхнул юношу.

– Оставь меня… – молодой человек с трудом разлепил веки, затем тряхнул головой, разгоняя пьяный дурман, и уставился на разбудившего его мужчину. Он некоторое время смотрел, не узнавая того, и, наконец-то признав в нем местного менестреля, спросил: – Чего надо?

– Давайте я вас в вашу комнату провожу, – предложил бард.

– Не надо.

– Надо, молодой господин, надо, – настаивал мужчина, выволакивая парня из-за стола.

– Никуда я не пойду, – заявил Радек, неуверенно стоя на ускользающем из-под ног полу.

– Пойдете, – менестрель закинул одну руку юноши себе на плечо, перехватил поперек туловища и потащил вяло сопротивляющегося парня через зал. Он остановился около хозяина трактира и спросил: – Где его комната?

– На втором этаже, третья дверь налево, – ответил трактирщик и одарил барда подозрительным взглядом: – Ты мне смотри, не обери его!

– Сам не обери, – огрызнулся тот, перехватил сползающего на пол парня и поспешил наверх.

Поднимаясь со своей ношей по лестнице, мужчина не удержался и, не надеясь на ответ, поинтересовался: – Эк тебя угораздило… С чего бы?

– Люблю ее… Каю люблю… – пробормотал Радек.

Менестрель, услышав это, присвистнул.

– Да, парень, ты влип… А я еще вчера… Да ладно… – отсчитывая по коридору двери, сказал он. – Так, эта твоя комната. Ключ где?

– Был на поясе… не помню…

– Нашел, – мужчина зашел в комнату и уложил на кровать юношу, который тут же заснул. – Ладно, спите, молодой господин, а завтра мы поговорим… Завтра все может показаться по-другому…

Михал возвращался в свой замок после удачной облавы на волков. Им удалось уничтожить всю стаю. Ох, и погоняла их черная волчица с белой грудью! Ее, гадину, труднее всех оказалось загнать и убить. Словно демон вселился в волчье тело: вцепившись мертвой хваткой в правое предплечье графа, она боролась за свою жизнь, пока он не вогнал нож между ее ребрами. Даже когда зверь был убит, с большим трудом удалось разомкнуть челюсти. Рука опухла и ныла, несмотря на оказанную в деревне помощь. Молодой лорд чувствовал, что повязка набухла от пропитавшей ее крови, которая скоро начнет просачиваться и сквозь ткань рукава. Это ерунда, были у Михала и пострашнее раны, однако ничего, жив, а тут всего лишь укус. Но почему-то не хотелось, чтобы Кая это заметила.

Граф Иверский обернулся, окинул взглядом свой небольшой отряд. Чуть позади ехал, виновато понурив голову, Богдан, боясь встретиться взглядом с хозяином. За ним – несколько воинов, оживленно обсуждая подробности облавы и что сделают из шкур убитых волков, которые хозяин разрешил забрать. Замыкали группу молчаливый пожилой воин и бывший вассал. Подземные духи бы его к себе скорей забрали! Лорд встретился с ним взглядом. Мгновение – и тот отвернулся, сделав вид, что разглядывает окрестности.

Происки демонов! Какой гоблин дернул Михала уступить просьбам своих воинов и свернуть к Веськам, чтобы перекусить в таверне?! Граф знал: люди заслужили отдых после напряженных ночи и утра, но могли бы потерпеть: до Иверы рукой подать. Кто ж мог подумать, что в этом захудалом трактире он встретит Радека. Как бы хотелось, чтобы парень исчез. Исчез навсегда. Почему его по дороге не усыпила Ледяная колдунья? Почему его не зарезали в пьяной трактирной поножовщине?! Если Радек хоть на сто шагов приблизится к Кае – он труп! Граф мрачно улыбнулся. Никто не имеет права покушаться на принадлежащее ему, особенно на любимую. Пусть забирает свою сопливую сестрицу и в этот же день проваливает подальше с глаз долой на все четыре стороны. Чем быстрей – тем лучше. Долго лорд не намерен терпеть присутствие в замке, пусть не серьезного, но все же соперника. Только где взять силы, чтобы не сорваться за это время и не придушить гада голыми руками? Пусть только словом с Каей обмолвится – и тогда… Нет, пусть только на нее посмотрит… От злости и раздражения Михал скрипнул зубами и снова бросил полный ненависти взгляд на бывшего вассала, который продолжал делать вид, что не замечает гнева хозяина Иверы.

Граф пришпорил коня, задавая темп движению всего отряда.

Домой!

Скорее домой! Иначе ревность и ненависть молодого лорда выиграют у его благоразумия и выдержки.

Так в борьбе с самим собой Михал доехал до крепости, у ворот которой его уже поджидал капитан, предупрежденный дозорными о прибытии хозяина.

За долгие годы службы в Ивере Болеслав так и не научился скрывать эмоции, когда дело касалось чего-то важного и срочного. вот и сейчас его лицо отражало волнение и тревогу. Что-то стряслось в замке. Граф остановил коня возле капитана:

– Докладывай!

Болеслав окинул взглядом небольшой отряд и, заметив в нем постороннего, ответил:

– Милорд, дело срочное, но позвольте изложить его вам наедине.

– Жду тебя в своей комнате. А за этим, – молодой человек кивком головы указал на Радека: – пусть присмотрят…

– Болеслав, что там у нас произошло? Какое такое неотложное дело? – недовольно спросил Михал у своего капитана, только что вошедшего в комнату.

Тот покосился на пропитанный кровью рукав лорда и ответил:

– У нас все в полном порядке, милорд, только вот…

– Не тяни! – перебил его граф и, заметив, что воин разглядывает его раненую руку, добавил: – Волчица добралась.

– Надо бы перевязать… – посоветовал воин.

– Я сам знаю, что надо! – рыкнул молодой человек: – Не до того пока. Так что там?

– В полдень прибыл гонец с письмом из Антары, – сообщил капитан.

– А там-то что случилось? Всеслав в отцовской крепости всех девок перепортил? – недовольно буркнул Михал, устало опускаясь в кресло.

Капитан Иверы грустно усмехнулся и сообщил:

– Все намного хуже. Со слов посыльного я понял, что лорд Казимир готовится к осаде замка.

Графа Иверского словно подкинуло из кресла.

– Что?! Богдан! – прогремел он.

В комнату тут же вбежал оруженосец:

– Да, милорд…

– Срочно ко мне гонца из Антары! И чего-нибудь для перевязки принеси! – лорд подвернул рукав и принялся разматывать бинты.

– Милорд, восемьдесят воинов ждет вашего приказа, – сказал Болеслав.