Мощные челюсти сомкнулись на шее лошади, огромные желтые клыки легко пробили шкуру, и теплая кровь потекла в пасть зверя, пробудив животный инстинкт…

Теперь можно продолжить свой путь, не опасаясь, что жажда крови выиграет схватку с разумом.

Вскоре он вышел на лесную дорогу и увидел следы стычки: утоптанная копытами лошадей земля, отпечатки колес и несколько темных холмиков в лужах замерзающей крови. Пять тел – трое мужчин и две женщины – лежали на холодной земле. Вот это место, куда его направляла неведомая сила, может, Судьба.

Принюхался. Нападавших было трое. Возможно разбойники, но засады не было. Следы указывали на то, что эти трое ехали вместе с путниками. Сделав свое черное дело, они забрали уцелевших лошадей, повозку и все ценности, а трупы просто бросили. Через несколько дней ничто уже не напомнит о разыгравшейся тут трагедии: пятна крови прикроет снег, а тела растащат и растерзают животные.

Осматривая печальное место, зверь поочередно обошел и обнюхал каждое тело. Четверо мертвы уже около суток. На залитых кровью туниках мужчин можно было различить вышитый герб какого-то рода. Воинов застали врасплох, они были убиты ножами в спину и даже не успели вытащить оружие, чтобы оказать сопротивление. Явное предательство. Несколько в стороне от своих спутников лежала на животе пожилая женщина. По одежде видно – служанка. Похоже, пыталась скрыться в лесу от нападавших. Из ее спины торчали две стрелы, которые убийцы даже не потрудились забрать.

Он подошел к пятому, последнему телу, телу молодой женщины, почти девочки, в плече которой застряло древко стрелы. Она лежала на спине около дерева, и снег уже успел присыпать тонким слоем ее богатую одежду и светлые волосы. Что-то перевернулось в груди у зверя, когда он взглянул в лицо девушки. Таких красавиц он никогда не встречал даже в свои лучшие времена. Снег прекратился, и легкий ветерок нервно трепал выбившиеся из кос волосы девушки. Свет луны придавал ее лицу мертвенную бледность, которая нисколько не портила, а скорее, подчеркивала тонкие черты, подтверждая благородное происхождение женщины. Пожухлый лист, так долго удерживавшийся на ветке дерева, не выдержал тяжести снега и, кружась, с тихим шорохом опустился на грудь девушки. Странно, но от нее не исходил запах смерти. Это удивило и заинтересовало зверя. Он еще раз принюхался и ткнулся носом в ее щеку. Чуткие уши зверя уловили еле слышное дыхание.

Жива! Но как?! Она ведь провела столько времени на холодной земле и потеряла много крови! Будь на ее месте здоровенный мужик, давно бы вознесся в небесные дали, а она… Надо спешить, сам он ничем не может ей помочь. Если Судьба будет и дальше к девушке благосклонна, она выживет. Он просто не даст ей умереть!

Развернувшись, зверь хотел было двинуться в обратный путь, но знакомый неприятный запах резанул ноздри: волк…серый одиночка… Все волки глупы и жестоки. Как он их ненавидит!.. Пришел поживиться плешивый выродок?! Пусть даже не рассчитывает на легкую добычу! Он ее не получит! Пришло время разобраться, кто в этих лесах хозяин.

Серый приближался, оскалив пасть и прижав уши.

Глупец! Если ты жаждешь смерти – приготовься встретиться с ней!..

Волк прыгнул. Черный зверь встретил его, припав всем телом к земле. Как только Серый поравнялся с ним, противник сделал рывок навстречу и вцепился снизу в волчье горло. Два звериных тела сплелись в один клубок, но перевес сил явно был не на стороне Серого. Несколько секунд – и на поле битвы осталось лежать бездыханное, изорванное в клочья тело волка.

Теперь никто и ничто его не остановит.

Еще немного – и я достигну своей цели.

Серый все-таки успел зацепить кожу на голове, и теперь кровь тонкой струйкой стекала на левый глаз, мешая смотреть.

Успеть бы до рассвета… Ненавижу рассветы после полнолуния…

Вот, наконец, и место, где можно надеяться на помощь.

Он подошел к двери ветхого, покосившегося от времени домика и стал скрести ее лапами. Наконец она со скрипом отворилась. Зверь вошел. Пожилая женщина, захлопнув за ним дверь и даже не взглянув на своего нежданного ночного гостя, занялась своими делами.

– Ну заходи, заходи, Черный… Ложись ближе к огню… Ты вот старую Марту не забываешь… Сегодня что, полнолуние? – спохватилась вдруг знахарка.– Ох, не люблю я, когда ты в таком виде вваливаешься ко мне, да еще в такую ночь… Да знаю, знаю, что ты не причинишь мне вреда… И в другом виде ты не лучше? Главное, душа…

Отложив в сторону пучки трав, которые перебирала, женщина повернулась к зверю:

– Ты что, подрался с кем-то? Да, с Серым давно пора было разобраться… Сколько кур этот вор у меня стянул. Куда спешить? Я не думаю, что еще смогу ей помочь. Ты же говоришь, что прошли сутки… Ну и что, что я знахарка и лечить умею? На все воля Судьбы… Тебе вот помочь не могу… Ну ладно, пойдем, посмотрю на твое сокровище.

Марта подошла к большому старому сундуку и, с трудом подняв тяжелую крышку, принялась что-то искать. Наконец она достала черный длинный плащ. Отряхнув его от пыли, женщина подозвала зверя.

Черный подошел и сел у ног Марты. Женщина накинула плащ на плечи так, что он закрыл и зверя. Короткое заклинание – и они оказались на месте трагедии.

Марта осмотрела девушку, удивленно покачала головой и, немного поразмыслив, произнесла:

– Странно, что она все еще жива… Очень странно… Что ж, раз Судьба даровала ей возможность продержаться до сей поры, попробую помочь бедняжке. Но вот смогу ли я удержать ее душу на земле, не знаю. Ты куда? Месть самое последнее дело… Скоро рассвет… Не буду спорить… Береги себя, Черный…

Уставшее красное солнце, опускаясь за горизонт, лениво посылало лучи сквозь верхушки высоких деревьев. Скоро совсем стемнеет.

Три путника устроили привал прямо в лесу. Опасно двигаться с таким добром открыто по дороге и останавливаться в корчме: повозка с узнаваемым гербом, на лошадях тавро графское. Не по хозяевам имущество. У людей возникнут вопросы, а привлекать внимание не хотелось.

Холодно. Мерзко. Хорошо, что хоть снег прекратился.

Костер, на котором жарилась дичь, весело потрескивал, распространяя вокруг себя уютное тепло и запах долгожданного ужина. Мужчины сидели, греясь около огня, и тихо беседовали.

Стемнело.

Где-то далеко послышался вой волка – лошади тревожно захрапели, но вскоре успокоились. Мужчины переглянулись и лишь поближе подвинулись к огню. Самый молодой, не старше двадцати лет, щербатый, с взъерошенными соломенными волосами, давно не знавшими гребня, спросил:

– И какого демона этот высокородный молокосос приказал нам тащиться в такую даль? Что, раньше прикончить их нельзя было?

– Лучше заткнись, Янош! Мозгов у тебя, как у этого вот дуба, – осадил парня мужчина постарше и посолидней, судя по властному голосу – предводитель. – А ты, Чтан, вшей тебе в штаны, о чем только думал, когда в графскую девку стрелял?

– Да не целился я в нее, Якуб. Я не виноват, что эта дура свою служанку хотела телом закрыть, – виновато начал было оправдываться детина, которого назвали Чтаном.

– Да, тело было у нее, наверно, что надо… – мечтательно заметил Янош.

– Что ты, болван, понимаешь в графских шлюхах, ты их хоть без одежды видел? – спросил Чтан, отвешивая брату подзатыльник. – Да что с такой мелкой худышкой в постели можно делать? В простынях потеряешь. Пока найдешь – перехочется.

И загоготал, довольный своей грубой шуткой.

– Да заткнитесь вы оба! Мало ли кто услышит, незачем внимание привлекать, – не выдержал старший. – Не шлюха она вовсе, а сестра нашего графа.

– А кто нас может услышать, разве что звери да деревья, – не унимался Янош.

– Дурак ты, Янош, и у деревьев уши бывают.

– С каких пор ты, Якуб, таким трусом стал? А? – поинтересовался Чтан.

– А с тех пор, как к нашему графу на работу подрядился, – ответил Якуб, оглядываясь вокруг. – Да и предчувствие у меня нехорошее.

– И чем это графу сестра не угодила? – спросил Янош, переворачивая жарящееся над костром мясо.